Вот тогда Дзаметте и привезли из Рима распятие.
Король поверил бывшей супруге, видно, что‑то чувствовал и сам, он согласился устроить Габриэль проверку. Если любовница сможет выжить после ночи, проведенной с этим распятием у изголовья, значит, все сказанное — навет, а если нет…
Габриэль д’Эстре не пережила, ее красота действительно оказалась дьявольской.
Теперь можно разводиться, перепуганный король будет осторожней при выборе любовниц и в лапы дьяволу не попадет…
К дьяволу не попал, но почти сразу попал в лапы к весьма меркантильному отцу новой любовницы. И неизвестно еще, что хуже. Пришлось Маргарите снова помогать своему непутевому мужу, уже бывшему, потому что они все‑таки развелись.
Письмо из Парижа снова заставило мадам ругаться: — Да что же это такое! Неужели ему завещали престол Франции для того, чтобы он пытался сделать королевой любую подзаборную девку, вытащенную из сточной канавы?!
Когда‑то Екатерину Медичи за одну только принадлежность к роду банкиров Медичи, пусть и богатейшему, владевшему половиной Италии, презрительно звали купчихой, отказывая в уважении из‑за малой толики королевской крови. А зять Екатерины во второй раз намеревался превратить трон Франции в стульчак для шлюхи!
У короля новая любовница, которую он завел через неделю после страшных переживаний из‑за смерти Габриэль д’Эстре. Веселый король Генрих действительно рыдал, но всего несколько дней. Новая фаворитка оказалась не менее хваткой, чем предыдущая, но более хитрой, вернее, хитрым было все семейство Антраг.
Удивителен сам выбор новой фаворитки, ею стала дочь Марии Туше, которая вышла замуж за Франсуа де Бальзака д’Антрага. Той, которая и сама побывала королевской любовницей (Мария Туше была любовницей короля Карла и родила ему сына, тоже Карла, Валуа), хорошо знала, как надо поступить.
Положение короля Генриха снова стало серьезным.
— Чего никогда не умел делать мой бывший муженек, так это держать язык за зубами! Скольким шлюхам он обещал жениться — уму непостижимо! А на мне женился безо всяких обещаний и против моей воли.
Маргарита была права, Генрих в очередной раз влюбился и снова наделал глупостей.
Влюбчивого короля легко завлекли в сети, долго не допускали до тела его новой пассии, пока тот не пообещал сто тысяч экю! Сюлли, услышавший о такой немыслимой сумме, ахнул:
— Так дорого не обходилась ни одна шлюха!
Король возмутился и заставил доставить такую сумму.
Маргарита, получив от Сюлли подробное описание устроенной им выходки, от души посмеялась. Когда ему все же пришлось выплатить королю немыслимую сумму для любовницы, министр схитрил: приказал подготовить ее в самых мелких монетах! Мешок получился столь внушительный, что когда Сюлли в знак протеста рассыпал деньги по полу, монеты покрыли его полностью.
Генрих смущенно почесал затылок:
— Да… черт побери! Недурная цена за одну ночку!
Но монеты приказал собрать и все отвезти Антрагам.
Антраги расщедрились и позволили переспать трижды. Генриетта так понравилась в постели королю, что тот был готов на все.
Вот здесь и поставили вопрос ребром: а если беременность? Король привычно махнул рукой:
— Женюсь!
Но мадам Антраг не прекрасная Коризанда, она уже наслышана о том, как легко Генрих давал подобные обещания и как быстро о них забывал. Теперь он был свободен, а следовательно, выполнить обещанное мог. И вот тогда родился уникальный документ: король письменно давал слово, что если Генриетта д’Антраг в ближайшие полгода забеременеет и родит сына, Генрих на ней женится при всем честном народе и назовет королевой.
Когда король показал сочиненное послание Сюлли, тот молча разорвал листок на куски, ничего более глупого министр еще не видел! Но Генрих написал новое и… отвез мадам д’Антраг в обмен на любезность ее дочери.
Теперь надежда у Сюлли оставалась только на пресловутый развод между Маргаритой и Генрихом. Но на сей раз Маргарита тянуть отказалась:
— Пусть просто даст ей денег.
Однако не вмешаться королева не могла. Ну что за дурак?! Разве для того его пускали на трон Франции, чтобы он тащил за собой шлюху, дочь шлюхи?! Королева была в прекрасных отношениях со своим племянником Карлом Валуа, сводным братом новой любовницы, а потому решила написать ему. Может, братец вразумит сестру, когда узнает, что Генрих в действительности давным‑давно ведет переговоры о женитьбе на Марии Медичи?
Карл действительно рассердился, но не на сестру или мать, а на короля, наговорил ему много гадостей, потребовав прекратить ухаживания за Генриеттой! Рассердившийся король попросту удалил Карла Валуа от двора (заработав себе достойного врага). К удовольствию самой Маргариты, графа Карла де Валуа назначили правителем Оверни! Вообще‑то он получил большую часть земель, которые должны были после смерти королевы‑матери отойти самой Маргарите, но королева об этом не вспоминала. Зато по поводу ссоры Карла с королем высказалась откровенно:
— В Париже умных людей не осталось, одни дураки! Но их так много, что уже отправляют даже в Овернь.
Генриетта постаралась, чтобы обещанная беременность состоялась как можно скорее. Поняв, в какую переделку попал, Генрих приуныл, при малейшей его попытке ускорить переговоры о женитьбе на Марии Медичи Генриетта устраивала такие скандалы, что у подслушивающих под дверью придворных закладывало уши! На счастье Генриха, во время сильной грозы в Фонтенбло, где пребывала на седьмом месяце беременности любовница, в окно ее спальни влетела шаровая молния, столь напугавшая красавицу, что та разрешилась бременем раньше срока. Родился сын, но сразу же умер…
Генрих помахал несостоявшейся королеве ручкой и отправился по своим делам, теперь твердо решив поскорей жениться на Марии Медичи, хотя о ней говорили, что толста и весьма решительна.
И снова Маргарита читала описание свадьбы и самой королевы, вместо того чтобы лично присутствовать на церемонии. Одна из придворных дам ехидно поинтересовалась, не жаль ли Маргарите, что ее бывший муж женится на другой.
Та изумленно пожала плечами:
— А что бы вы хотели, чтобы он еще раз женился на мне? Нет, мне жаль только, что я не успела кое о чем предупредить королеву, прежде чем она пустит в спальню своего супруга.
Маргарита знала, о чем говорила, Мария Медичи после первой ночи жаловалась подруге, что король вонял так, что она едва не потеряла сознание.
И снова, получая письма из Парижа о похождениях и поведении бывшего супруга, Маргарита возмущалась:
— И этот человек мог укорять меня в распутном поведении! Да я по сравнению с королем Генрихом просто монашенка!
Когда Маргариту допрашивали в ее Юсоне по поводу брака с Генрихом Наваррским, королева подтвердила, что брак состоялся без разрешения на то папы римского, что выдали ее силком и даже при венчании ее согласия никто не услышал, был только кивок, и то под давлением короля, попросту после пинка. Маргарита сделала все, чтобы развод состоялся и был безболезненным. Генрих в ответ обещал ей стать братом не по крови, но по духу, а еще всевозможные поблажки, подарки и содержание. Она стала герцогиней де Валуа, получила титул королевы без королевства с правом носить корону и мантию, а также многочисленные земли…
И снова Маргарита смеялась:
— Чтобы Генрих относился ко мне хорошо, нужно было сначала выйти за него замуж, а потом развестись?!
И вот 17 декабря 1599 года было объявлено о разводе, позволявшем Всехристианнейшему королю и Светлейшей королеве снова вступить в брак.
Отметив такое событие славным пиром на весь небольшой Юсон, Маргарита долго веселилась:
— За кого бы еще выйти замуж? Если Генриху можно обещать жениться на своей сладкой потаскушке, то почему мне нельзя прихватить какого‑нибудь сеньора?
Не успели сеньоры приободриться ввиду такой перспективы, как Маргарита вздохнула:
— Нет, не получится. Старый мне не нужен, а молодому быстро надоем я сама.
Но королева кокетничала, у нее по‑прежнему были любовники, причем годившиеся в сыновья.
Все ожидали, что после развода королева поторопится в Париж, но этого почему‑то не произошло. Сама уже больше неопальная, королева только пожимала плечами: — И что мне там делать? Там небось и танцевать не с кем. А красиво ухаживать и вовсе не умеют. Что это за мода, вы только посмотрите! — Она возмущенно фыркала, показывая листы с картинками новых платьев, присланные из Парижа. — Разве так одеваются приличные дамы?