Ирина Давыдова - Королева ночи, или Твоя по контракту

– Поспи, а я скоро приеду, и мы поговорим.

– Не трогай его, пожалуйста, – резко схватила за руку, когда Давыдов поднимался с кровати, собираясь оставить меня одну.

– Я подумаю. Подумаю, – кивнул он и, поцеловав мои пальцы, вышел из комнаты.

Меня раздирала злость. Как какой-то пидорас посмел ударить женщину? Мою женщину! Беременную! Да я с него колпак сорву и заставлю сожрать свой мозг. Подонок! Никто не смеет трогать Машку. Никто! Закопаю живьем, удушу, пристрелю, неважно, но никто не смеет ее касаться. И тем более бить.

Каким ублюдком надо быть, чтобы ударить девушку? Ударить того, кто, по сути, и сдачи не даст. Трус, натуральное ссыкло, не способное драться с мужиком.

– Слушаю! – ответил на входящий звонок.

– Алана Демидович, мы уже у подъезда Романовского. Женя под видом «ошибся квартирой» поднимался к нему. Тот дома.

– Спасибо, Дима. Караульте, чтобы он никуда не смылся. Без меня не суйтесь. Я сам.

– Хорошо, Алан Демидович.

– Отбой.

В голове снова всплыли слова Маши, о том, чтобы я не трогал этого придурка. Я сказал ей, что подумаю над этим, но на самом деле даже не собирался. Этот недоумок не думал, когда ударил мою девочку, так с какой стати я должен жалеть его? Можно быть грубым, злым или жестким, но руку поднимать на женщину? Разве только в постели. И то… по заднице отшлепать. Но бить никто не имеет право. Вот я об этом и расскажу Кириллу. А еще о том, чья именно Мария Левицкая. Может. этот ублюдок подзабыл, что потерял ее, трахая другую бабу?

К дому, где меня ждали ребята, я подъехал лишь спустя полчаса, попав в долбанную пробку. Час пик, будь он не ладен. И так нервы на пределе, кулаки чесались разукрасить морду Романовского, так еще и в дороге застрял.

Выйдя из машины, закурил сигарету и подошел к ребятам из охраны. Кивнул и, сделав затяжку, поинтересовался:

– Тихо?

– Да. Не выходил. Он, кажется, там не один. С телкой какой-то.

– Падла! Еще смеет лезть к Маше.

– Алан Демидович, так, а что он натворил? Может, мы сами? – предложил Жека, заметив мою нервозность.

Я мотнул головой и снова затянулся сигаретой.

– Нет, Жека, я сам. Он ударил женщину, мою беременную женщину.

– Марию что ли? А когда посмел, мы же рядом были! – удивился Димон и тоже достал из кармана пачку сигарет.

– Вас не было там. Этот придурок ее под дверью квартиры выжидал.

– Черт! Если бы мы знали, – ругнулся Жека, сжимая руки в кулаки.

– Я тоже не подумал. Но сосунка надо немного подрихтовать. Пусть на мне покажет, как умеет руками махать. С девчонкой смелый, а вот как он будет меня бить, интересно узнать.

– Да уж, если вообще замахнется, – хмыкнул Жека.

– Что там, хилый совсем?

– Ну такое… для девушки, конечно, опасный, а для мужика – шлепнуть и об стену растереть.

– Понятно, – сделал последнюю затяжку и швырнул окурок в урну, – пошел я.

Сейчас отвлеку парня от бабы и покажу ему, как выясняют отношения настоящие мужчины. Я бы мог, конечно, поручить это дело своим ребятам из охраны, но мне самому лично хотелось посмотреть в глаза Кирилла.

Оказавшись у двери его квартиры, нажал кнопку звонка. Не помогло. Видимо, слишком своей телкой занят. Позвонил еще раз, но снова безрезультатно. Не мог же этот ушлепок уйти по крыше?

И только когда я зажал звонок, наконец-то послышались ругательства и щелчок замка.

– Тебе чего? – буркнул Романовский, как только открыл дверь.

– Пи*ды тебе дать, – и с прохода вмазал ему по морде.

– Ай, сука, на*уя! За что? Ааа…

Не дожидаясь, пока он выговорится и расскажет, как у него дела, я резко схватил его за затылок и, склонив, затащил в квартиру.

– Ты кто вообще?

– Хочешь знать, кто я? Я твоя смерть, если ты падла, еще раз подойдешь к Левицкой.

Отшвырнул его от себя. Кирилл выпрямился и посмотрел на меня со злостью. Ну ведь сосунок, а хочет показаться взрослым и крутым. И как Машка на него запала?

– А ты че, е*арь ее? Ну и шлюха, как мне так не да… – я с размаху вмазал ему еще раз по морде.

Схватив за шею, крепко прижал к стене и, склонившись, прошипел так, чтобы он услышал и четко усвоил мои слова:

– Шлюха та, которая у тебя сейчас в спальне. Случайно, не Леночка, которую ты трахал, когда Маша к тебе пришла?

– Отпусти, мужик. Больно, задыхаюсь.

– Не задохнешься, пока я сам того не захочу.

Усилил захват, имея дикое желание придушить тварь.

– Как я и думал, смелый только с девушками. А на мужика руку поднять слабо? Небось штанишки намочил?

– Машка моя будет, понял? Меня любит!

– Забудь ее, сосунок. Маша моя! И ты к ней больше не подойдешь, а если даже и посмеешь, я тебе ноги переломаю.

– Значит… ай… значит на бабки повелась… а я то думал… чего… сука, пусти… чего она мне не дает.

– А ты в мой карман не заглядывай. Был бы мужиком, Маша была бы с тобой. А так получается, я спасибо должен тебе сказать. Правда один нюанс, слабый пол бить нехорошо. Понимаешь, о чем я?

И правой рукой врезал ему под дых.

Романовский заверещал, словно баба, согнувшись пополам. И принялся отплевываться. Бедняжка, губу принцесса прикусила, что ли?

– Слабак ты, Кирилл.

– Да пошел ты! – еще один резкий удар пришелся ему по ребрам.

Мое дыхание сбилось, и я едва сдерживал свои эмоции, злость на этого ублюдка.

– Я пойду. Но тебя предупредил: если в радиусе ста метров появишься около Левицкой, будешь оставшуюся жизнь на коляске кататься.

Осмотревшись, я вышел, громко хлопнув дверью. Теперь, когда его морда в крови, мне стало легче. Легче за мою Машку. Ни одна падла не посмеет с ней так обращаться. Зарою любого, кто причинит ей боль.

Спустившись вниз, заметил ребят у входа и махнул рукой, что все хорошо.

– Ребят, можете отдыхать сегодня. Я завтра наберу.

– Он там живой, или убрать?

– Живой, паскуда!

Устало потер лицо. Достал сигареты и, прикурив одну, решил, что пора устроить себе выходной. Ночью почти не спал из-за Машки, покоя мне ведьма не давала. А утром поступил звонок от Кати, которая сообщила о случившемся. И понял, что больше не хочу, чтобы малышка была вдали от меня. А уж когда увидел ее в ванной на полу, обессиленную от токсикоза, так и вовсе захотелось защитить от всего мира. И какого хрена эта мелкая со мной делает?

Потянул горький дым и уселся за руль своего авто. Точно, поеду к ней, побуду рядом. Нам еще разговор предстоит. Хочу понять всю суть ее отношений с родителями, и точно знать, что у нее вчера произошло с мамой.

Ведь у меня тоже имелась для Маши новость, хоть и неприятная, но она имела право знать.

Вернувшись в отцовский дом, я загнал машину во двор, не собираясь сегодня никуда смыкаться. Задержался на крыльце, решив покурить прежде, чем пойду к Машке. Хочу быть с ней рядом сегодня. И хоть между нами нет теплых чувств, помимо секса, я должен ей помогать.

Не сразу заметил папу, сидящего на террасе, примыкающей к дому. Он наблюдал за мной.

– Привет, пап, – я присел напротив него, с другой стороны стола, и достал из кармана сигареты.

– Привет, сынок. Мне сказали, Маша спит в твоей комнате?

– Да, – кивнул и подкурил, – отныне она будет жить со мной. А так как пока в моей квартире идет ремонт, я привез ее сюда. Ты не против? – обернувшись, глянул на отца, который следил за каждым моим жестом.

– Конечно, нет. Только прошу тебя, Алан, не будь с ней строг. Она девушка, к тому же беременная. Подчинять будешь на работе.

Сделав затяжку, я выпустил дым и снова перевел внимательный взгляд на родителя.

– Разберусь, отец.

– Разберешься… – задумчиво произнес он. – Завтра подъедешь в офис? Мне нужно совещание провести.

– Уверен? Может, я сам?

– Нет, Алан, это по поводу моего выхода на пенсию.

– Решился? Давно пора отдыхать.

– Ты прав, сынок. Я вот буду внука нянчить, а ты вместо меня в офисе сидеть.

– Хитро, однако, – хмыкнул я и, сделав последнюю затяжку, потушил окурок в пепельнице. – Пойду. Тоже решил себе сегодня выходной устроить.

– Как Маша? Она спит все утро. Плохо себя чувствует?

– Рано проснулась, токсикоз замучил.

– Если какая помощь нужна будет, сообщи.

– Конечно, пап. Спасибо.

Я зашел в дом, окунаясь в приятную прохладу после уличной жары. Приму душ и прилягу отдохнуть.