– Вы почему же…
Внизу ждала парная идиллия: Рик с Дином что-то тихо обсуждали между собой, и Ив что-то тихо обсуждала с бокалом красного.
– …не разбудили…
– О, Клэрис! – Дин повернулся ко мне первым. – Мы не садились завтракать без тебя.
Я окинула взглядом всех по очереди, включая уже «завтракающую» сестру, и уточнила:
– Билеты на вечерний рейс поменяли?
– Да нет, – пожал плечами Дин. – Рик уговорил тебя не будить. И к чему срочность, действительно?
Смотреть прямо на преступника, благодаря которому мой билет улетел вместе с утренним рейсом, было сложно. Я кое-как удержала улыбку, прикидывая в уме, хватит ли мне денег еще на один билет. Я, Клэрис Кинзи, ни разу не бывала в такой ситуации, чтобы занимать даже у ближайших родственников… Но Рик, не дождавшись громогласных эпитетов, сказал:
– Я придумал другое, напарница. Поедем на машине – до Кливленда ведешь ты, потом я. Ночью будем на месте, если в Кливленде не устроим каникулы на пару дней. Ты ведь не думаешь, что они там всю войну отвоюют без нас с тобой?
Не улыбаться, не улыбаться! Я старательно его игнорировала, направляясь к столу. А он будто и не замечал моей отстраненности, продолжая:
– Арендуем или купим что-нибудь с открывающимся верхом…
Я потянулась за салатом, остальные рассаживались вокруг. Надо признать, что идея в самом деле звучала не так уж плохо. Погода стоит чудесная. Теперь даже непонятно, зачем мы сюда-то на самолете летели.
– Окей, покупай. Мы тогда к ночи только отсюда стартанем.
– Я покупай? – изумился Рик. – Я тебя вчера мороженым угощал, теперь твоя очередь!
– А-а! – я не выдержала и все же начала смеяться. – Ну, тогда не кабриолет! Терпеть не могу ехать без крыши!
– Нет-нет! Проведем голосование! Ты ведь вчера мороженое выбирала!
– Хватит вам уже, – перебил Дин, едва сдерживая хохот – похоже, мигрень его больше не беспокоила. – Дам я вам машину. Могу две дать. Поедете рядом, один с крышей, другая без крыши, или наоборот.
Взяли одну. И сошлись на кабриолете. Все-таки погода стоит чудесная… Не удивлюсь, если теперь и Дин с Ив считают нас парочкой. Я даже не придумала, что такого сказать, чтобы этот эффект пропал. Напоследок я обняла родственников, а Дин шепнул на ухо:
– Я сообщу Роберту о разговоре с Риком. Прямо сейчас позвоню – он должен знать, что против него планируется.
Я кивнула благодарно – Дин был и будет в лагере Кинзи. Хоть и слишком искренне улыбался вслед нам обоим.
Перед выездом на трассу заглянули в супермаркет – купили воды, кофе и крекеров, заодно я прихватила солнечные очки. Сюда ведь вообще без вещей отправлялась, но ничего – блузка и джинсы способны пережить еще одно приключение. Им только солнечных очков для компании не хватало.
Позвонила матери и попросила не терять, снова. Так честно и призналась, что еду на машине от сестры. Она будто что-то почувствовала:
– Одна?
– Нет, мам… С… другом, – я вовсе не собиралась ей врать, но признаться по телефону, с каким именно другом не решилась. Я ведь просто за ним присматриваю, а они могут придумать другую подоплеку. Приеду и тогда расскажу честно. В конце концов, пока он со мной, то не может пакостить им.
Врубили музыку на полную громкость и отправились домой, воевать. Сворачивая на хайвей, я перекричала песню:
– Пристегните ремни! За рулем Кинзи!
Рик заорал припев в полную силу. Я плюнула на нанесенную обиду и тоже принялась подпевать. Мы и в этом соперничали, пытаясь кричать все громче и громче, а через пару часов порядком выдохлись. Я даже немного голос сорвала.
– Все-все, убавляй, а то у меня голова лопнет!
– Давай поменяемся? Я поведу.
– Я не устала. Мы ведь решили меняться в Кливленде.
– Как хочешь, напарница. Скажи что-нибудь еще, у тебя так голос хрипит – аж мурашки по коже.
Я смеялась, но отвечала теперь намного тише:
– Могу задавать вопросы! Но только при условии, что ты будешь на них отвечать.
Рик отпил содовой и протянул бутылку мне.
– Я не люблю врать, поэтому если не смогу ответить, то буду говорить… «Авраам Линкольн», идет?
– Это что еще? Стоп-слово?
– Нам с тобой оно точно понадобится, напарница.
– Ладно, идет, – я задумалась. Сейчас, когда веселье немного поутихло, можно обсудить и что-то в самом деле важное. – Ты специально попался мне в коридоре, когда я искала себе пару на игрища?
Он отвечал тоже намного спокойнее:
– Можешь думать что угодно, но в тот момент именно ты меня схватила и заставила. Моя вина только в том, что я не отказался.
– Почему же не отказался?
– А почему ты в меня так вцепилась? Возможно, у нас были какие-то очень похожие причины?
Он улыбался, но это была совсем не та тема, которую можно обсуждать всерьез. Поэтому спросила о другом:
– Стивен Тауэр вернет мне акции?
– Исчерпывающе ответить может лишь Стивен Тауэр. Я не соврал, когда говорил, что мне он их пока не передал.
– А сам как думаешь?
Рик теперь смотрел вперед – он тоже вдумчиво рассуждал:
– У меня создалось впечатление, что кидать тебя он не был намерен. Он против Кинзис Киндом, но твой порыв… знаешь, Стивен из тех людей, кто не забывает подобные порывы. Мне так кажется. Но если ты сделаешь неверный ход против него, то он может и передумать…
– И тогда передаст акции вам?
– Да. И в этом случае ты их уже не увидишь, сама понимаешь.
Я поежилась. Да, со Стивеном я повела себя не так уж и глупо – пока еще есть надежда, что я не окончательно все испортила. Приеду и приглашу его на ужин, напомню, что мы все еще друзья. Но ведь и Рик может ошибаться…
– Кто-то в Кинзис работал на вас до прихода Стивена. Кто?
– Авраам Линкольн.
– Давай я буду угадывать? Начальник планового отдела? Скажи хотя бы, что не он – уж очень приятный человек.
– Авраам Линкольн.
– Придурок!
– Зачем ты так на Авраама Линкольна?
– Ну невозможно подозревать всех, Рик! Это сводит с ума! Мистер Диксон?
– А это кто такой?
– Член совета директоров!
– А. Вспомнил. Авраам Линкольн.
– Придурок!
– Ты просто какие-то неправильные вопросы задаешь. Спроси лучше, какие девушки мне нравятся.
– Убери руки, Рик! Я боюсь щекотки!
– Правда? А ты не хочешь свернуть на обочину и дать мне полчасика – хочу проверить, насколько ты боишься щекотки?
– Авраам Линкольн!
– Точно, раздражает. Смотри на дорогу, напарница, я хочу остаться живым.
В общем, до Кливленда мне мало что удалось выведать. Зато мы пару раз разругались на всю оставшуюся жизнь и пару раз расхохотались до слез. Это происходило как-то синхронно, плавно перетекая одно в другое.
В Кливленде все же выбрали кафе поприличнее: хотелось и в порядок себя привести, и плотно перекусить, и немного отдохнуть от дороги. Теперь Рику рулить – и если будет продолжать себя вести так же, то я просто завалюсь спать.
С этим намерением я уселась на место пассажира и водрузила ноги наверх. Но Рик подошел с моей стороны, наклонился и… уцепил ремень безопасности. Подмигнул и сказал мне прямо в губы:
– Пристегни ремень, Кинзи, за рулем Беннет.
Если я водила безбашенно, то Рика можно было с уверенностью назвать на всю голову отшибленным. Я не возражала, громко подпевая песне и пытаясь перекричать динамик. Но часа через три он снизил скорость.
– Могу подменить, – предложила я. – Наша инопланетная угроза устала?
– Не устал я… Клэрис, я так не хочу возвращаться.
Не знаю, что он имел в виду, но настроение испортилось вмиг. Впереди огни и башни королевства, а тут только свобода от проблем и свежий ветер. И мы вдвоем, ругающиеся, хохочущие и бесконечно пересекающиеся неловкими взглядами.
– Жми на газ, Рик. Никаких попятных. Поздно теперь пятиться, – вдруг вспомнилась его фраза перед игрищами.
Он только усмехнулся. Я же откинула сиденье и закрыла глаза, чтобы больше ни о чем не разговаривать.
Рик разбудил меня возле аэропорта, там двое суток моя машина простояла брошенной. Я вытащила из кармана ключи:
– Ну ладно, напарник. Встретимся теперь на совете директоров?
Он наклонился ко мне и замер, словно сам не определился, чего хочет: что-то сказать напоследок или поцеловать. Я ответила на оба варианта:
– Не надо, Рик. Ты так все только усложняешь.
Едва я вышла из машины, он рванул с места – примерно с той же скоростью, что по хайвею. Что тут добавить, отшибленный на всю голову.