— Ты всегда ненавидел его. Не знаю за что, но ты всегда следил за ним. Могу только предположить, что тебе надоело вести игру, и ты решил закончить ее на своих условиях, раз и навсегда.
Забавно, но все эти годы, он часто представлял себе разговор с отцом, он проигрывал всевозможные сценарии, начиная от праведных речей и заканчивая криком и обвинениями.
Реальность была гораздо более спокойней, чем он мог себе представить, и наверное от этого более разрушительной.
Рядом с ними остановился роллс-ройс, и шофер в униформе вышел из машины.
— Сэр?
Уильям кашлянул в платочек, его золотой перстень сверкнул на солнце.
— Хорошего дня, сын. Надеюсь тебе нравятся твои фантазии. Это намного легче, чем бороться с реальностью… слабак.
Лейн схватил его за руку и дернул к себе.
— Ты настоящий ублюдок.
— Нет, — сказал Уильям со скучающим видом. — Я знаю своих родителей, это важная деталь для жизни. И это очень хороший депозит, ты не согласен?
Уильям вырвался из его хватки и направился к машине, шофер открыл перед ним дверь, и мужчина скользнул внутрь. Окно было опущено, открывая красивый профиль своего пассажира, который смотрел перед собой, словно ничего не произошло.
Но Лейн знал правду.
Его отец явно был не в курсе по поводу беременности Шанталь, и он почувствовал себя виноватым.
Вероятно, впервые в жизни.
Слава тебе, Господи.
Лейн сел в грузовик Мака, и стал себя успокаивать, я-ничего-не-выжидаю-и-ничего-не— жду.
При более нормальных обстоятельствах, он стал бы разглагольствовать о том, что его жена, и отец видно закончили свои отношения.
Но его это совсем не волновало.
Поглядывая на все еще закрытую дверь бизнес-центра, он молился о своем брате, чтобы с ним все было в порядке. И задавался вопросом, сколько он еще сможет ждать, прежде чем окончательно сломается.
Не понятно из-за чего, но у него в голове прозвучали слова Беатрикс Молли, когда вчера они были у офиса Розалинды.
«Всегда трое. Смерть всегда забирает троих».
Если это правда, то он молился за своего брат, чтобы он не был вторым номером... но он, черт побери, был уверен на все сто процентов, посылая молитвы вселенной, кто должен быть вторым номером.
Тело Эдварда кричало от боли, когда он наконец услышал приглушенный звук, открывшейся и хлопнувшей задней двери.
Скручиваясь от боли, он подождал еще десять минут, чтобы точно быть уверенным, что бизнес-центр пуст.
Когда воцарилась тишина, он осторожно передвинул ноги из-под стола, закусив нижнюю губу, попытался их выпрямить, передвигая руками, снять напряжение с затекших мышц. И у него получилось достаточно хорошо, он даже смог отпихнуть офисный стул со всей силы, слава Богу, что тот был на колесиках.
Но он это сделал.
Он попытался встать. Кряхтя и матерясь, он пытался снова и снова всеми мыслимыми способами вернуть себя в вертикальное положение, хватаясь за стол и подтягиваясь, подталкивая себя руками, упираясь в пол и даже ползая, как ребенок.
Но ничего не получалось.
Его положение напоминало, словно он застрял на дне тридцатифутового колодца.
И в довершение всего, у него не было с собой мобильного телефона.
Далее последовали ругательства вперемежку с матом, которые просто затуманили его мозг. Но вслед за сотрясанием воздуха, удивительно, к нему вернулась способность ясно мыслить. Вытянувшись насколько он был способен, ухватился за телефонный провод из стены к отверстию в нижней части стола.
Хороший план, за исключением того, что траектория была неправильной. Ему удалось дернуть провод, но телефон оказался вне досягаемости.
Ему необходимо было позвонить Лейну, потому что сам он был не в состоянии продвинуться к выходу. Если он в скором времени не появится перед братом, который едва сдерживал свое нетерпение, то брат сломает эту чертову дверь и войдет сюда.
Готовя себя к броску, Эдвард качнулся вперед, раз... два...
На счет три, он все-таки поднял свое тело вверх, видно в нем имелся запас сил, о котором он даже не подозревал.
Это было ужасно. Его кости буквально загремели под кожей, наезжая друг на друга с дикой болью и скрежеща, но ему все-таки удалось поймать шнур, вытягивая его из гнезда, за которым последовал телефон со стола, упавший с края и приземлившийся к нему на колени.
У него так дрожали руки, что ему пришлось набирать несколько раз номер, он не мог вспомнить точную последовательность цифр, и был близок к полной отключки о боли, когда наконец приложил трубку к уху.
Лейн ответил на первый же звонок, да благословит его Бог.
— Алло? — произнес он.
— Ты должен прийти сюда и забрать…
— Эдвард! Ты в порядке? Где…
— Заткнись и слушай, — он сказал брату код и заставил Лейна его повторить. — Я у стола рядом с офисом отца.
Он повесил трубку, хлопнув на сам аппарат, и закрыл глаза, прислонившись головой к ящикам стола. Это было действительно смешно, он то думал, что ежедневно подметая конюшни, он становится более выносливее и гибче. Видно не помогло. Опять же, его свернутое под столом тело в виде кренделя могло оказаться проблемой для них.
Он услышал, как второй раз открылась и закрылась задняя дверь, ему внезапно захотелось снова попробовать попытаться заставить-свои-ноги-пойти, просто пойти, чтобы он не настолько смущал Лейна, и в конце концов выбраться им вдвоем из этой ситуации. Но ноги не желали двигаться, несмотря на то, что его эго встало на дыбы.
Пару секунд спустя, он сказал, прежде чем Лейн успел открыть рот:
— Я нашел, — грубо произнес он. — Я нашел то, что нам нужно.
Ему было необходимо хоть как-то, но спасти свою гордость.
Лейн опустился перед ним на колени.
— Эдвард, что случилось…
— Сжалься надо мной. Подними меня в это кресло. Нам нужно убираться отсюда, иначе нас могут засечь. Куда отправился отец? Я знаю, что он вышел через задний ход.
— Он сел в свою машину и уехал. Он выехал на общую трассу.
— Слава Богу. Теперь подними меня.
Это было совсем карикатурно, когда Лейн подхватил его подмышки и протащил по королевскому пурпурному ковру. Наконец, водрузив в кресло, видно у него от этого упало артериальное давление и закружилась голова, но он потряс ею, уставясь на монитор.
— Отправляйся в его кабинет к столу, — приказал Лейн. — Верхний ящик в середине. Там папка с бумагами. Не трудись их читать, сделай нам ксерокопию. Он подписал их. — Лейн продолжал стоять рядом с ним, видно задаваясь вопросом, может стоит вызвать скорую помощь, чтобы вернуть брата в чувство, Эдвард резко рубанул рукой по воздуху. — Иди! И верни их на то место, где они и были. Вперед!
Лэйн наконец-то начал двигать своей задницей, Эдвард сосредоточился на экране компьютера. После просмотра последнего документа, он стал закрывать файлы.
Лейн буквально бегал туда-сюда, и быстро оказался рядом с ним с ксерокопиями.
— Вытащи меня отсюда, — хрипло сказал Эдвард. — Но верни телефонный аппарат сначала на место.
Это был верх бессилия, которое он показал своему младшему брату, навалившись на него всем телом и шаркая ногами, как старик, пытаясь покинуть офис отца.
Но Лейн пытался помочь ему идти с таким же энтузиазмом, как когда увидел его лежащим на ковре с фамильным гербом.
— Я выведу тебя отсюда, — сказал Лейн.
— Давай, ты сможешь.
Эдвард отодвинулся от плеча брата, как только его тело оторвалось от пола. Передвигаться было тяжко, боль зашкаливала и становилась невыносимой, отдаваясь в совершенно новых местах. Однако они двигались вперед.
— Что это были за бумаги? — спросил Эдвард, пока они быстро продвигались по коридору мимо конференц-залов.
— Ты желаешь выйти наружу?
— Да, но что было в документах?
Лейн всего лишь качал головой, продолжая двигаться к двери черного входа.
— Я должен вывести тебя отсюда.
— Я знаю…
Скрежеща зубами от боли, он не мог уже сдерживаться, хотя ему и хотелось. И ему ничего не оставалось, как ожидать, когда его ноги свыкнуться с его весом, впившись в предплечье Лейна, используя его устойчивое тело, чтобы стабилизироваться самому в вертикальном положении.