— Я уверена, мадам, — заявила одна из них, — что теперь, когда вы наконец завершили дела с баронессой, вам нужны именно мы.
— Вообще-то, — ответила королева, — я собираюсь написать письмо своей матушке. Поэтому, как вы, очевидно, понимаете, присутствие посторонних будет меня отвлекать. Если позже вы мне понадобитесь, я непременно за вами пошлю. В ином случае увидимся, как обычно, за обедом.
Фрейлинам пришлось откланяться, но на их лицах отразилось явное неудовольствие.
А девушка подошла к своему письменному столу и постаралась поудобнее за ним устроиться, поскольку собиралась написать длинное и обстоятельное письмо своей маме.
Писала она ей почти каждый день, потому что нисколько не сомневалась: мать искренне интересуется каждой деталью жизни своей дочери в далекой Сарии.
К сожалению, пожилая леди не имела возможности отправиться в дальний путь со своей милой Алдриной — она страдала частыми и сильными приступами астмы. Из-за этой болезни врачи настоятельно советовали ей воздержаться от долгой и нелегкой поездки, которая могла оказаться для нее губительной.
Впрочем, Алдрина подозревала, что мать просто нашла удобный повод, чтобы отправить ее в путешествие одну, в обществе посла и его супруги, а также с придворными дамами.
— Я так хочу, чтобы ты поехала со мной, мама! — упорно повторяла девушка.
— Если я поеду, нарушив рекомендацию врачей и отвергнув совет посла, милая моя, и что-нибудь приключится со мной в дороге, вся вина ляжет на их плечи, — отвечала мать. Затем, вздохнув, продолжала: — Мне очень не нравится, что тебе придется отправляться в дорогу одной, и я буду думать о тебе каждую минуту. Но я уверена: сейчас нам лучше подчиниться рекомендациям, которые исходят не только из Сарии, но и от Ее величества королевы.
— Но ведь раньше, пока я еще не стала невестой, королева Виктория никогда не беспокоилась о нас, — удивилась Алдрина.
Мать не смогла ничего возразить, ведь это было чистой правдой.
Она не выражала свои мысли вслух, но в глубине души была абсолютно уверена, что если бы нашлась другая подходящая кандидатура на роль супруги короля небольшого государства на Балканах, то Алдрину и не отправили бы в Сарию.
Королеву Викторию не зря называли «сводней всей Европы»: она старалась отправить в каждую, даже самую маленькую, страну кого-нибудь из членов своей семьи или семьи принца-консорта.
Таким образом, в европейских странах насчитывалось уже более двадцати коронованных особ, которые так или иначе были связаны с британской королевской семьей.
В то же время королева Виктория отнюдь не отличалась чрезмерной добротой и щедростью к тем, кто не представлял собой особой важности для государственных интересов империи.
Мать Алдрины, принцесса Аделаида, была дочерью очень дальней родственницы королевы-матери, герцогини Кентской.
Она вышла замуж по любви за принца Фердинанда, царствовавшего на одном из небольших островов в Эгейском море. Принц потерял свой престол, когда остров оказался аннексированным Грецией. После этого молодая супружеская пара вернулась в Англию, на родину Аделаиды.
Почти сразу после приезда Фердинанд умер от аппендицита, который врачи не смогли вовремя распознать. Принцесса Аделаида осталась безутешной вдовой. Кроме того, со смертью мужа она утратила все средства к существованию. Семья ее не обладала достаточным состоянием, чтобы поддерживать вдову и ее маленькую дочку.
Отчаянное обращение за помощью к королеве позволило матери и дочери получить апартаменты в Хэмптон-Корте и небольшую пенсию, на которую вполне можно было очень скромно прожить.
Каждый пенни тщательно учитывался, прежде чем ему определялось достойное место в семейном бюджете.
Алдрина постоянно думала, что если бы мама приехала с ней в Сарию, то, во всяком случае, смогла бы хорошо питаться — ведь основным достоинством королевского дворца, без сомнения, являлась великолепная кухня.
Прекрасное вино, подаваемое всем придворным, тоже пошло бы на пользу ее здоровью, как и тот комфорт, которым отличался дворец.
У принцессы здесь были бы слуги, заботившиеся об исполнении каждого ее желания.
— Конечно, — говорила себе Алдрина, — я виновата во всем сама. Я вполне могла настоять на своем, оправдываясь тем, что боюсь и не хочу ехать в одиночестве в такую далекую и чужую страну. Нужно было добиться, чтобы со мной отправили и маму!
Однако уже вскоре после своего приезда девушка сообразила, что теперь вполне может регулярно посылать матери деньги, чтобы та наладила свою жизнь в Англии с большим, чем прежде, комфортом.
Она обратилась к министру финансов со словами:
— Я бы хотела точно узнать, господин министр, какую именно сумму я могу тратить непосредственно на себя, хотя и понимаю, конечно, что королевским особам не слишком подобает самим заниматься тем, что связано с деньгами.
Министр финансов улыбнулся:
— Вы правы, мадам. Конечно, вы вполне можете покупать все, что вам угодно. Если в любое время дня и ночи вам вдруг потребуется наличность, извольте только сказать об этом вашему личному секретарю, и он тотчас же доставит все, что необходимо.
— Моему личному секретарю? — удивилась Алдрина. — Но я и понятия не имела, что у меня есть личный секретарь!
— Разумеется, есть, мадам! — ответил министр. — Ведь именно он и отвечает на ту огромную массу писем, которые вам вовсе нет необходимости читать самой. А помимо этого он занимается всеми вашими встречами и аудиенциями.
На следующее же утро Алдрина приказала вызвать своего личного секретаря.
Ее совсем не удивило, что им оказался пожилой человек, уже много лет прослуживший во дворце.
Девушка не стала ходить вокруг да около.
— Я хочу регулярно посылать определенную сумму денег моей матери в Англию, — сказала она. — Матушка очень бедна, и я должна поддержать ее. Сможете вы как-нибудь устроить это?
— Разумеется, ваше величество. Только прикажите, сколько вы хотите отправлять.
Алдрина назвала сумму, которая ей самой казалась просто огромной. Однако секретарь и бровью не повел.
— Я буду регулярно переводить названную вами сумму в банк матушки вашего величества. Только соизвольте сообщить мне название банка.
Алдрина сказала название банка и побежала в свою комнату писать маме письмо — ей хотелось срочно поделиться радостной новостью.
Да, конечно, положение королевы имеет и кое-какие преимущества, подумала она. Но, Боже мой, сколько же оно несет с собой неприятностей!
Под неприятностями подразумевались, конечно, вечно болтающие ни о чем фрейлины и принц Иниго, который никак не давал возможности отдохнуть от своей персоны.
И теперь случилось так, словно своими мыслями она вызвала его.
Открылась дверь. Лакей доложил:
— Его королевское высочество принц Иниго просит аудиенции у вашего величества!
Едва принц вошел в комнату, как Алдрина заявила ему:
— Я сейчас очень занята, ваше высочество! Я пишу матери срочное письмо и не могу никого принять!
— Но я вовсе не задержу вас надолго, — спокойно ответил принц. — Я просто пришел сказать, что чрезвычайно огорчен, так как услышал, что ваше величество плохо себя чувствует. Насколько мне известно, сегодня утром вы консультировались с врачом.
Алдрину не удивила его осведомленность: шпионы принца, которыми, разумеется, был полон дворец, не теряли времени зря и тут же сообщали ему каждую малейшую новость.
Девушка встала из-за стола.
— Если говорить честно, — произнесла она, — я очень устала и, естественно, огорчена смертью его величества. Когда я покидала Англию, направляясь в Сарию, признаюсь, я ожидала совсем не этого.
— Путешествие, которое вас заставили проделать, совсем напрасно, — недовольно проворчал принц.
И тут же, вспомнив, что он старается за ней ухаживать, торопливо добавил:
— Но, разумеется, нашей стране необычайно повезло, ведь в качестве королевы мы получили столь очаровательную особу!
Он положил на маленький столик букет цветов и продолжил:
— Ах, Алдрина, неужели вы не понимаете до сих пор, как много вы для меня значите?
— Что-то я не припоминаю, когда это я вам разрешила называть меня по имени! — вспылила юная королева.
— Но мы с вами уже так близко знакомы! — спокойно парировал Иниго. — Не могу же я до сих пор величать вас «ваше величество» или «мадам»! Да, кстати, меня зовут Иниго.