Люси Гордон - Короткий роман с продолжением

На экране появилось изображение – очертание крошечной головки.

– Это… – выговорила она.

– Это ваш ребенок. И размер у него нормальный.

Рука Леоницио сильнее сжала руку Элли. Она подняла на него глаза – он неотрывно смотрел на экран.

Постепенно на экране появились и другие очертания.

– Можно разглядеть тельце, – прошептала Элли.

– Уже виден маленький человечек, – тоже шепотом произнес Леоницио. – Наш ребенок…

– Выглядит вполне здоровым. Все показатели хорошие, – сказала врач.

– Он – совершенство, – пробормотал Леоницио. Глаза у него сияли восторгом. – Спасибо, – шепнул ей он. – Спасибо от всего сердца.

– Можно одеться, – сказала врач и отошла к компьютеру.

Леоницио помог Элли подняться с кушетки.

– Все в порядке? – с беспокойством спросил он. – Больно не было?

– Нет. Наоборот – замечательно.

Врач сделала Элли знак подойти.

– Вы абсолютно уверены, когда произошло зачатие?

– Совершенно уверена.

– Данные УЗИ это подтверждают. Итак, мы знаем, когда вы можете ожидать роды. Вот. – Она отдала Элли распечатку из компьютера. – Это то, что мы узнали сегодня. Изучайте вместе с вашим партнером и радуйтесь. – Врач вручила Элли еще и снимок УЗИ. – Отличное изображение. Можете его сохранить.

– О, огромное спасибо!

Элли убрала все в сумку.

Они вышли из больницы, и Леоницио предложил:

– Давайте отметим где-нибудь это событие.

В ресторане он сделал заказ и попросил, чтобы принесли минеральную воду с газом.

– Но разве вы не будете пить шампанское? – удивилась Элли.

– А вы?

– Нет. Мы ведь договорились, что я не пью спиртного.

– И я тоже не буду.

– Это очень мило, но я не возражаю, чтобы вы заказали шампанское для себя.

– Я не хочу.

Официант принес воду с газом, и Леоницио наполнил бокалы.

– За нашего ребенка. За будущее. Это лучший день в нашей жизни. – Он осекся. – В моей жизни, по крайней мере. Надеюсь, что вы чувствуете то же самое.

– У меня самые что ни на есть чудесные ощущения, но… я, наверное, чересчур осторожна, даже суеверна. Когда все слишком обнадеживает, то часто это вдруг меняется. Вы сами мне говорили, что победа иногда оборачивается поражением.

– И у меня есть на то причины. Это не первый снимок УЗИ, который я видел.

– Вы ходили на УЗИ с Харриет?

– Да, хотя она возражала, чтобы я пошел с ней. Какой я был идиот, не поняв, что у нее имелись на то причины – я уже был для нее никто.

– Но могла ли она быть полностью уверена, что не вы отец?

– Думаю, что нет. Она, скорее всего, спала с другим мужчиной, продолжая спать со мной. В тот момент она не хотела рисковать, не хотела, чтобы я догадался. А уйти от меня она решила позже.

– И вы пошли с ней на УЗИ. На что был похож снимок?

– Ирония судьбы, но он был в точности такой же, как сегодня. И ощущения у меня были замечательные. Но это оказалось иллюзией. Я мог бы догадаться.

– Но как? Как вы могли знать это тогда?

– Я же знал ее, знал, что она за человек. Я знал, что она врет, когда ей это надо, но говорил себе, что это всего лишь мелкая ложь о малозначительных вещах и не надо придавать этому значения. Она покупала дорогое платье и говорила, что оно стоит меньше, чем на самом деле. А я… я пожимал плечами, и все. Фактически я верил в то, во что хотел.

– Так поступают влюбленные люди, – заметила Элли.

– Любовь подразумевает веру, – пробурчал Леоницио.

– Вы любили Харриет, потому и верили. Вы не обращали внимания на вранье, потому что не хотели этого знать.

– Потому что я трус, который не в состоянии посмотреть правде в лицо.

– Любовь делает людей слабыми, – сказала Элли.

– Вы говорите исходя из собственного опыта? Не могу поверить, что такая женщина, как вы, ни разу не была влюблена.

– Такая, как я? – Элли засмеялась. – Неудобоваримая, упрямая, безрассудная, самоуверенная…

– Все перечисленное нравится мне в вас больше всего.

– Вы видите лишь одну сторону моего характера, а есть еще сентиментальность.

– Но, несомненно, в вашей жизни было что-то сентиментальное? Что было после того, как вас оставил ваш бывший бойфренд?

– Эта история преподнесла мне урок выживания, но я о ней забыла.

– Если это хоть что-то для вас значило, то никогда не забыли бы.

«Как и Харриет, которая так и не ушла из его жизни», – подумала Элли.

Леоницио интересовала личная жизнь Элли. Ее сердечность и доброта помогли ему потянуться к ней. А в результате произошло то, чего он никак не ожидал. Она предположила, что мужчина ушел от нее из-за внешности, потому что она не похожа на общепринятых красавиц с правильными чертами лица. Да, действительно, ее привлекательность не типичная, но и дурнушкой ее не назовешь. Она миловидная, ее лучистые глаза светятся умом. Она будоражила воображение. Этого вполне достаточно, чтобы захотелось узнать ее лучше и понять. Но она также побуждала его завоевать ее, взять над ней верх. Что-что, а она ему никогда не наскучит.

Он поднял на нее глаза, но она отвернулась и смотрела в сторону.

– Элли, в чем дело?

– Ищу официанта – что-то хочется есть. А, вон он где. Он меня не видит. Подойду к нему.

Все произошло так быстро, что Леоницио не успел возразить, что это его обязанность. Взгляд упал на конверт с результатами УЗИ. Он раскрыл конверт. Там оказался снимок его еще не родившегося ребенка. Он внимательно вглядывался, вспоминая другое время, которое, казалось, было полно надежд, пока надежда не умерла.

Но эта надежда не должна умереть. Он будет верить.

На другом конце ресторана Элли, подойдя к официанту, попросила его поторопиться и вернулась к их столику.

Она застыла. Леоницио держал снимок ребенка, и на его лице отразились такие разные чувства, что трудно было их понять. Что это? Счастье или грусть?

Он закрыл глаза и будто ушел в то место, где только он один.

Элли поклялась, что не поддастся любви, но в этот момент ее душа устремилась к нему. Ей хотелось утешить его, подбодрить.

Он не сразу понял, что она рядом и молча сидит напротив. Наконец он посмотрел на нее.

– С вами все в порядке? – спросила она.

– Да.

– Но у вас такой вид…

– Когда я думаю, что владею собой, на меня вдруг набегают ненужные мысли и застигают врасплох.

– Люди выглядят беззащитными, когда их одолевают чувства, с которыми они не в силах справиться.

– Я – бизнесмен. У меня нет чувств.

– Вам действительно нравится в это верить? Даже зная, что это не так.

Он вздохнул и пожал плечами.

– Вы правы. Знаете, мне даже страшно от того, как хорошо вы меня понимаете.

– Ерунда. Мы же друзья, помните?

Он кивнул:

– Вы мой самый близкий друг. Я только теперь понял, что никогда не разговаривал ни с кем так, как с вами.

– И с Харриет?

– Я не мог быть с ней до конца откровенен. Особенно когда дело касалось моих недостатков. Она использовала их против меня.

– А вы думаете, что я не буду этого делать?

Он тепло улыбнулся.

– Нет, вы просто посмеетесь над ними.

– Одно из самых больших удовольствий в жизни, – улыбнулась Элли, – это посмеяться над кем-нибудь.

– Будем надеяться, что я вас не разочарую.

Элли обдало теплом. Они становятся все ближе и ближе друг другу, ближе к тому моменту, который она ждет.

– Я дам вам знать, если разочаруете, – сказала она.

– Чтобы я не обманывался, что босс – я.

– Ну, я могу раз от разу позволить вам быть боссом.

– О, я не сомневаюсь. Знаете, в Италии есть поговорка, что мужчина – голова, а женщина – шея, и шея вертит головой.

– Запомню, может пригодиться.

– Не пугайте меня.

Он снова улыбнулся, и она словно окунулась в теплую волну. Интуиция говорила ей, что она должна быть с ним, с этим мужчиной, а он – с ней.

Если бы только он признался, что он принадлежит ей.

По дороге домой из ресторана Элли почувствовала тошноту и была рада прилечь. Леоницио уселся за компьютер, а ей необходимо было побыть одной и о многом подумать.

Элли перебирала в памяти события дня, нежность его рук и глаз.

Они были вместе, как никогда раньше, даже когда лежали в постели. Тогда это была страсть, а не то чувство, которое есть сейчас… Любовь… Любовь присутствовала все время, но Элли боялась в этом признаться. Она хочет его, но все, что он испытывает к ней, – это доброта. Она нужна ему из-за ребенка. Если бы не предательство Харриет, он до сих пор был с ней. В тот вечер, когда он увидел ее в ресторане с другим мужчиной, это ранило его больше, чем он был в силах вынести.