- Все дни, - говорит она. - Я расчистила свое расписание.
Я хмурюсь.
- Ты расчистила свое расписание? - я почти смеюсь. - Я видел твой список дел этим утром. Он был длиной в пять страниц.
- Я пробую что-то новенькое, - говорит она, касается моей груди рукой и разглаживая мой костюм.
- И что же это?
- Делегирование, - отвечает она. - У меня есть менеджер магазина. Она позаботится об инвентаризации и бессмысленных задачах, - Роуз открыла бутик с ее одеждой в Филадельфии и теперь продает свои вещи самостоятельно, а не посредством крупным универмагов. Она могла бы принять пару предложений от подобных компаний. Многие люди просят о создании линии нижнего белья от Роуз Кэллоуэй, спрос на ее одежду непрерывно увеличивается.
Она разрабатывает новые направления, но уже не для H&M или Saks. Это все будет продаваться в ее собственном новом магазине. И даже несмотря на то, что она теряет миллионы долларов в обмен на владение малым бизнесом, Роуз счастлива. Я вижу это в ее глазах. Под давлением успеха страх провала наконец-то покинул ее.
- Но у нас были планы на ужин, - говорит она.
- Правда? - мои брови приподымаются.
- Лорен и Лили встречаются с нами в ресторане, в паре кварталов отсюда, - Роуз убирает волосы за ухо. - Думаю, Лили становится лучше, - Роуз кивает самой себе.
После секс-видео имя Роуз была запятнано так же, как было с Лили. Однако женщины хвалили ее за открытость, и многие хотели задать ей свои вопросы.
Роуз выглядела физически болезненно, когда мы говорили о различиях между этим делом и вынесением на суд общественности сексуальной зависимости ее сестры. Даже сейчас ее глаза напрягаются, когда Роуз погружается в воспоминания о нескольких последних месяцах. Какое-то время Лили сторонилась Роуз.
- Это не справедливо, - услышал я однажды, как Лили кричала на Лорена.
Она права.
Это действительно не справедливо.
Роуз ненавистно то, что над Лили издевались, закидывая критикой, лишь потому что та страдала от болезни. Но у Роуз был секс со своим молодым человеком. А у Лили была куча сексуальных партнеров до Лорена. Роуз была девственницей. Тогда как Лили была шлюхой. В глазах всего мира одно верно, а второе нет.
И чтобы изменить мир - если это в чьей-либо власти - время должно быть на твоей стороне. Одна из немногих вещей, которую я могу контролировать.
Внимание Роуз обращается к лежащей на ближайшей к нам скамье газете. Следуя за ее взглядом, я читаю заголовок на обложке: Новое секс-видео Коннора и Роуз продано за 35 миллионов долларов.
Скотт только что продал права на метраж с нами в ванной. Тот, где Роуз делает мне минет. Это напоминание, что он зарабатывает на нас даже в месяцы после окончания реалити-шоу. Мы отозвали иск около месяца назад. Время и нервы, которые мы бы потратили на судебные тяжбы не стоят того.
Мы сдались. И Скотт ван Райт выиграл.
Но он не выиграл самого главного.
Я утешаюсь тем фактом, что он не заснял нас в Альпах, ночь, когда Роуз лишилась девственности, ночь, когда мы были вместе в самый первый раз. Он может продавать столько секс-видео, сколько хочет, но этот момент наш и только наш, навсегда.
Когда я переключаю внимание от газеты к Роуз, то осознаю, что она уже оставила заголовок в прошлом. Внимательно глядя на меня, Роуз ожидает моей реакции.
- Что? - спрашиваю я. На сердце становится легко и светло от того, как она на меня смотрит.
Роуз качает головой, улыбаясь, и когда говорит у нее на глаза наворачиваются слезы:
- Я люблю тебя больше всех.
Мой рот немного приоткрывается. Никогда не думал, что займу в ее сердце место выше ее сестер. Это казалось недостижимым, однако, мне так сильно хотелось, чтобы когда-то подобное стало правдой.
Когда шок проходит, я сильно улыбаюсь и запускаю пальцы в волосы у нее на затылке, проскальзывая между шелковыми прядками.
- Я люблю тебя сильнее, чем ты когда-либо смогла бы любить меня, - шепчу я и снова подымаю ее подбородок, но на этот раз просто для того, чтобы заглянуть ей в глаза, не говоря больше ни слова. Я улыбаюсь, наблюдая за тем, как в ее глазах плещутся столь знакомые, неистовые эмоции.
Люблю знать, что буду засыпать и просыпаться, видя этот страстный взгляд. Я люблю это сильнее, чем боюсь того что если - без нее - которое может никогда и не настать. Мои мечты простираются в наше новое будущее, наполненное детьми. И любовью.