Ольга Горовая - Котировка страсти, или Любовь в формате рыночных отношений

Вы верите в любовь и привязанность? Хотите иметь это в своей жизни и отношениях? Мечтаете встретить того или ту единственную, которые будут чувствовать и понимать вас без слов? Герои этой истории не желают ничего подобного. Они четко знают истинную ценность и стоимость всего, даже сексуального интереса и прекрасно умеют извлекать выгоду и из столь эфемерных активов. Стоимость безрассудного влечения и страсти в их мире слишком высока и ни один разумный человек не пойдет у тех на поводу, рискуя чересчур многим. Особенно тогда, когда вокруг них и так затевается какая-то игра. И все-таки, что-то сталкивает их раз за разом. Возможно и из этого «неумного» желания получится извлечь выгоду? Во всяком случае, можно рискнуть попробовать…

Он больше никогда не предпочтет поезд самолету. Однозначно. Пустая трата времени, которого и так всегда не хватало. Да и еще дернул его черт взять с собой очередную пассию.

Уперев ладони в поручень для стабильности, Константин смотрел в мелькающий за окнами пейзаж. Тот казался унылым и тусклым. Не освежал его и снег, давно припорошенный пылью и угольным налетом от печей домов многочисленных придорожных поселков. Не особо занятное зрелище. Но и в купе возвращаться не хотелось — документами нормально не займешься, а любоваться разлегшейся на полке девчонкой желания не было. Она приелась ему и уже давно. Не она сама даже, а тот типаж, к которому принадлежали все эти девочки. Они десятками и сотнями толпились на всех вечерах и в любой компании. Блондинки, брюнетки, рыжие — а все на одно лицо. И дело было не в анатомии черт и костей, а в выражении глаз этих девочек и в мыслях, которые кружились в их ухоженных головках.

Но и самому приезжать было глупо, да и не принято. И какой смысл менять одну куклу на другую? Без всякого сомнения, на встрече Константина тут же снабдили бы «спутницей», только совершенно ему неизвестной. А в силу обстоятельств, он предпочитал знать все о тех, кто вертелся вокруг.

Среди ему подобных расслабляться не стоило, как бы шикарно не смотрелась силиконовая грудь четвертого размера, и насколько умелыми не были бы пальчики и язычок предоставленной в пользование красотки.

Достав из кармана пачку сигарет, Константин щелкнул дорогой зажигалкой, игнорируя информационный значок о том, что курение в вагоне запрещено. Он давно мог позволить себе абсолютно все. И любой обслуживающий персонал нутром чуял это. А уж в этом вагоне, одном из нескольких, купленном для города за его деньги — и подавно.

Кроме того, сомнительно, чтобы сигаретный дым помешал кому-то. В этом спальном вагоне было занято лишь три купе, и все они находились далеко друг от друга.

Сигарета закончилась, а желания возвращаться в купе все еще не появилось. Потому Константин продолжал стоять в нешироком проходе, слушая какую-то музыку, звучащую из динамика. Поезд плавно замедлил ход, въехав в город. В окнах замелькали многоэтажки и автомобильные пробки за шлагбаумами. Ярко вспыхивали первые фонари, рассеивающие наступающие сумерки. Вагон понемногу переставало трясти и, наконец, состав полностью остановился на крупной станции.

На перроне суетливо бегали люди, спеша погрузить чемоданы и сумки. Кто-то обнимался, кто-то плакал или махал руками, что-то объясняя тем, кто уже разместился за окнами вагонов. Константин отстранено наблюдал за всем этим, обдумывая предстоящую завтра вечером встречу, которую отчего-то именовали «приемом». Достаточно много зависело от того, что он узнает там и что узнают о нем.

Неразборчивый голос диктора что-то прохрипел в динамике. Суматоха на улице стала еще активней. Поезд вздрогнул и медленно тронулся, оставляя бегающих людей за пределами своего обособленного мирка.

В их вагон никто не подсел. И не удивительно. Билеты сюда мало кому оказывались по карману.

Константин обернулся, окинув сквозь небольшую щель в проеме дверей обстановку в своем купе: Мария все так же лежала на полке, листая какой-то журнал пальцами с убийственно-длинными ногтями. Роскошное тело, результат многочасовых упражнений в спортклубах и строгих диет, лишь для приличия прикрытое тонким шелковым одеянием, было свободно представлено ему на обозрение. И Константин, даже не зная, понял бы, что белья на этих изгибах нет. На одной из вешалок, немного закрывая ему вид пушистым рукавом, покачивалась в такт движения вагона норковая шубка, купленная за его деньги. Как и все остальное на Маше, впрочем, до самой крохотной бриллиантовой безделушки в пупке. Хотя, не на что было жаловаться — девушка честно отрабатывала все презенты в любое, угодное ему время, и в любом месте.

На откинутом столике стояла бутылка его любимого виски, пустой бокал сиротливо ловил рядом блики лампы.

Потянувшись за очередной сигаретой, Константин подумал, что не так уж и устал от этой девчонки, в принципе. Да и глупо проторчать в коридоре всю поездку.

Звук голосов заставил его обернуться. Затянувшись, Костя с ленивым любопытством осмотрел проводника, который что-то говорил, указывая путь кому-то, следующему за его спиной. Похоже, в вагоне все же добавится пассажиров.

Не сказав ни слова о сигарете, даже не показав, что заметил ее, проводник быстро прошел мимо Константина. За ним медленно и достаточно уверенно для передвижений в шатающемся вагоне шла женщина. Ее взгляд скользнул по нему и задержался лишь на долю секунды дольше мимолетного изучения. Столько же, сколько и он сам ее рассматривал. Уголки полных губ чуть приподнялись, когда Константин невозмутимо выдохнул дым. И она прошла мимо, оставив тонкий шлейф духов смешиваться с ароматом сигареты. После чего, больше не оборачиваясь, зашла в свободное купе через три двери от его собственного.

Константин опять отвернулся к окну. И хоть он сам смотрел на нее совсем недолго, цепкий взгляд заметил и прекрасную фигуру, облаченную в дорогой, сдержанный брючный костюм, плавно облегающий все изгибы, и темные, падающие почти до лопаток, ухоженные волосы. Те едва вились локонами и мягко покачивались при каждом шаге женщины. Через руку у незнакомки была перекинута шубка из черной норки. На плече висела маленькая сумочка. Остальной багаж тащил проводник.

Отметил он и то, что ей было больше тридцати. Сколько — Константин не стал бы утверждать. Она не была одной из тех «девочек», которые так стали его раздражать в последние годы. Ухоженная, лощенная, даже шикарная, пожалуй. Она знала цену себе, и это отражалось в ее внешности, и в уверенности, с которой незнакомка держалась. Вокруг светлых глаз, лишь едва тронутых сдержанным макияжем, не было морщин, кожа высоких скул казалась бархатной. Но больше всего глаза Константина зацепились именно за ее губы, которые усмехнулись при виде его сигареты. А вот отреагировало на это мягкое движение не только его зрение.

Докурив, Константин отвернулся от мелькающей за окном темной лесополосы и ступил в свое купе. Маша тут же подняла глаза, оторвавшись от чтения журнала. На ее чуть надутых, словно у капризной девчонки губках появилась улыбка когда Константин с щелчком повернул защелку на двери. Ни слова не говоря, он расстегнул ремень брюк и, усевшись на противоположную полку, поманил девочку к себе, выпуская на свободу затвердевшую плоть.

Мария замешкалась только на мгновение.

Константин был прекрасно осведомлен: она предпочитает работать телом, а не ртом, мысленно подогревая себя списком того, что может у него попросить потом, и возбуждаясь от этого. Оральный же секс не вызывал в Маше страсти. Но ему было плевать на ее предпочтения. Он оплачивал счета и, следовательно, «заказывал музыку».

А потому, откинувшись затылком на мягкую обивку стены, Константин запустил пальцы в светлые пряди девушки, заставляя ту еще глубже взять его член в рот. И с наслаждением прикрыл веки, представляя, что в пригоршнях струятся черные волосы незнакомки.

С удовольствием обхватив замерзшими пальцами керамическую чашку, Карина откинулась на спинку сидения и посмотрела в окно. Пейзаж был плохо виден из-за уже сгустившихся сумерек, но он и не интересовал ее. Чай, принесенный проводником, оказался действительно неплохим. Насыщенный оттенок, чистая керамика посуды и приятный аромат барбариса, наполняющий купе, совершенно отличались от далеких воспоминаний голодной студенческой юности. И деликатно напоминали обо всем, чего она смогла достичь. Такие мелочи, как хороший чай и удобства первоклассного спального вагона, зачастую давали ей большую полноту ощущений, нежели все драгоценности, меха и недвижимость, которую она приобрела. Нет, Карина не была «олигархом», но, проведя достаточно времени с таковыми, она научилась весьма удачно улаживать свои дела.