– Я считаю, что чем более возмутительна сплетня, тем дольше она распространяется, – ответил он племяннику.
– Конечно, надо крайне осторожно относиться к слухам. Не так ли, дядюшка? Люди распространяют спои злобные сплетни очень быстро, хотя в них ни толики правды, – Рэдберн постучал пальцами по стакану. – Особенно если они касаются известных лиц или семейств.
Себастьян присел на ручку обитого кожей кресла, стоявшего возле камина. Он знал, что будет дальше. Стратегию Рэдберна вычислить несложно.
– Ты по поводу тех слухов, которые касаются тебя и Мэделин Фитцдауни? – спросил он, следя за реакцией племянника.
– А я думал, что эти слухи давно забыты, – уголок губ Рэдберна слегка дернулся, губы сжались. Он подошел к одному из больших окон и стал смотреть на сад. – Разве можно представить, чтобы я имел отношение к этому несчастному случаю?
Душа Бэрнарда Рэдберна была холодна как лед. Он с презрением относился ко всем и всему, что угрожало его планам. Причиной этому было невероятное чувство превосходства над другими.
– Мне необходимо узнать правду о том, что произошло той ночью, – произнес Себастьян.
Рэдберн одернул свой сюртук.
– Дядя, вы говорите так, как будто все еще пытаетесь решить эту проблему. Я не могу представить более ужасного способа траты времени, – сказал он.
– Скажу тебе следующее: я не собираюсь оставлять эту тайну нераскрытой, – ответил ему Себастьян.
– Дядюшка, это ваше дело. Если вы хотите заниматься глупостями, то это ваш выбор. Но я полагаю, что у вас есть более серьезные занятия, – Рэдберн повернулся лицом к Себастьяну. – Вы пригласили меня сюда, чтобы обсудить сюжет пьесы из этой древней истории?
– Нет, – маркиз пристально смотрел на племянника, это мгновение ему показалось вечностью.
Если Себастьян и не находил у Рэдберна чувства юмора, его наряд был весьма забавен. Очевидно, его племянник забросил попытки войти в общество любителей спорта и теперь водил дружбу с господами, склонными не столько к занятиям спортом, сколько к ношению нелепой одежды. Края его воротника почти доходили до ушей, а вишневый жилет в полоску привлекал всеобщее внимание.
– Я хотел поговорить с тобой о мисс Ашервуд, – сказал племяннику Себастьян.
– Мисс Ашервуд? Я не понимаю, зачем вы хотите поговорить со мной об этой юной леди? – Рэдберн потер пальцами кожаный переплет одной из книг, стоявшей в шкафу из красного дерева.
– Ты был знаком с ней.
– Это не значит, что я имею отношение к ее исчезновению.
Себастьян почувствовал стеснение в груди. Только ради благополучия своей сестры Эвелин он был готов поверить в непричастность своего племянника к похищению Шарлотты Ашервуд. Но и сбрасывать со счетов возможную причастность тоже нельзя.
– Откуда ты узнал о ее исчезновении?
– Вы считаете, что это тайна? – спросил Рэдберн, играя бриллиантовой запонкой, отбрасывавшей разноцветные блики на его руку.
Себастьян заметил, как племянник смотрел куда-то в сторону галереи, пока говорил. Маркиз взглянул туда же, надеясь, что прекрасная амазонка не наблюдает за ними. К его счастью, там никого не было.
– Я не думаю, что кому-либо известно об исчезновении мисс Ашервуд, – произнес он.
– Я, кажется, слышал об этом от моего камердинера. А он, в свою очередь, от одной из служанок, – Рэдберн слегка откашлялся. – Вы знаете, что в Лондоне мои секреты раскрываются очень быстро. Слуги распространяют сплетни гораздо лучше, чем газеты. Возможно, мисс Ашервуд сбежала с любовником.
Звучало убедительно. Но только не из уст Бернарда Рэдберна. Верить ему было нельзя.
– Поскольку ты проводил много времени в компании мисс Шарлотты, то должен знать, кто этот господин, что покорил ее сердце, – обратился Себастьян к племяннику.
– Понятия не имею, – Рэдберн заглянул в стакан. – Какой-нибудь глупец, которому вскружили голову хорошенькое личико и пустой кошелек.
Себастьян мысленно желал, чтобы Эмма оставались в холле. Он надеялся, что самообладание его не подведет. Маркиз давно подчинил свои чувства и страсти разуму и самоконтролю. Голос Эндовера продолжал звучать спокойно и сдержанно, хотя гнев переполнял его.
– Бернард, ты проводил много времени с юной леди, но, похоже, ни разу не предлагал ей руку и сердце?
Рэдберн прекратил рассматривать стакан с бренди. Он поднял голову и холодно взглянул на дядю.
– Да, мне нравилось проводить время в компании Шарлотты Ашервуд. Разве мужчине не может нравиться компания хорошенькой женщины? – спросил он. – Но только лишь красотой меня не покоришь. Она была всего лишь одной из тех бесчисленных невест, что приезжают из провинции, в столицу каждый год. Возможно, она была более привлекательна, чем остальные. Но вам следует знать, насколько они хитры и коварны. Они пойдут на все, лишь бы поймать холостяка в брачные сети.
Себастьян прекрасно знал, что девушки, охотящиеся на богатых женихов, могут быть невероятно целеустремленными. Рубцы, оставленные на его сердце, служили этому отличным доказательством. А еще он знал, что помолвка или обещание брака может быть великолепным оружием в этой борьбе. Соблазнять невинных девушек – занятие неинтересное. К сожалению, Рэдберн не придерживался этих правил. Поэтому Себастьян предупредил миссис Ашервуд, чтобы ее дочь держалась подальше от его племянника.
– Черт возьми, дядюшка, почему вас интересует эта Ашервуд? Надеюсь, вы не относитесь к ней как к претендентке на роль законной супруги? – спросил Рэдберн. – Она что, входит в ваш список?
– Какой список?
– Дядюшка, да все знают о том, что вы составляете список женщин, наиболее подходящих на роль маркизы Эндовер – вашей супруги, – племянник быстро прошелся по комнате и остановился возле витража со святым Георгием, поражающим змея. Солнечный свет, струившийся сквозь витражные стекла, падал красными пятнами на щеку Рэдберна. – Меня всегда поражало то, как быстро распространяются слухи в этом городе. Я думаю, что вы, дорогой дядюшка, даже и не догадываетесь, что многие светские люди в Лондоне ставят пари на имя вашей будущей супруги, – произнес Рэдберн.
Несколько дней назад Себастьян узнал, что о его затее насчет поиска будущей супруги стало известно всем. Он понял это в тот вечер, когда увидел свое имя и книге для записей пари в Уайтсе.
– У меня был очень интересный разговор с мисс Уэйкфилд, кузиной мисс Ашервуд. Она считает, что девушку похитили, – сказал Себастьян.
– Похитили? – Рэдберн захохотал так, будто для него не было правил приличия. – Я знаю, что кузина Шарлотты Ашервуд – синий чулок.
– Возможно, – Себастьян боролся с непреодолимым желанием дать пощечину Рэдберну. – Я буду тебе очень признателен, если ты скажешь мне, что еще ты слышал об этой девушке. Я уверен в том, что ее семья очень хочет знать, с кем же она сбежала.
– Хорошо, я попытаюсь узнать, пока вы будете наниматься поиском ответа на этот вопрос, – ответил племянник, вертя стакан в руках.
– Как я уже сказал, я не позволю этой загадке остаться неразгаданной, – улыбка заиграла на лице маркиза. – Дай мне знать, если что услышишь.
– Конечно, дядя. Я постараюсь узнать все, – Рэдберн допил бренди и пошел к двери. Он поставил стакан на комод и затем повернулся лицом к маркизу Эндоверу. – Похоже, вы не слышали о книге «Герцог-негодяй»? – поинтересовался племянник.
– Интересные книги ты читаешь, Бернард, – Себастьян догадывался, что этот слух доставлял Рэдберну удовольствие. – Похоже, это еще один роман для скучающих дамочек.
– А я считаю, что эта книга – гвоздь сезона. В ней говорится о наглом и самодовольном аристократе, который убил свою невесту за то, что она хотела выйти замуж за другого, – ноздри Рэдберна расширились. – Что меня особенно поразило, так это портрет главного героя. Он очень похож на вас, дядюшка.
Себастьян видел, как племянник с видом триумфатора наблюдал за ним.
– Очевидно, свет нечем больше позабавить.
– Действительно неприятно. Похоже, эта книга оживила старую сплетню о том, что вы убили Беатрис. Куда бы вы ни пошли, люди будут шептаться за вашей спиной, – уголки губ Рэдберна дернулись.
– Чтобы распускать сплетни, людям не нужна моя спина!
– Я думаю, что будет лучше, если вы поживете в Гемпшире. Оставайтесь там, пока все сплетни и слухи не утихнут, – Рэдберн сжал губы. – Я сомневаюсь в том, что при нынешних обстоятельствах хоть одна дама из вашего списка согласится вступить с вами в брак. Несомненно, вам незачем оставаться в Лондоне: здесь вас не ждет ничего хорошего.