– Дадите нам десять минут?

Капитан медленно кивнул.

– Чем-нибудь могу помочь?

– Пожалуйста, позвоните моей бабушке и проверьте ее. Она потеряла мужа во Вьетнаме... – это все, что я смогла сказать; мое тело кричало от напряжения.

– Хорошо.

Я поцеловала в лоб Гаса, схватила ключи и быстро выбежала на улицу, чтобы не расплакаться. Сев в Volkswagen Jetta,- подарок моих родителей на окончание средней школы, так как папа хотел, чтобы я была в безопасности, пока ехала из университета Колорадо в Боулдере; жаль, что он не был защищён в Афганистане, – я выехала с подъездной дорожки и рванула вниз по дороге, не обращая внимания на то, как быстро еду, впервые, после получения прав. На светофоре загорелся красный; я почувствовала холод, который прошелся по моим пальцам, - снаружи было семнадцать градусов, а я была одета в легкую одежду и забыла взять пальто. Припарковав Jetta, я зашла в продуктовый магазин.

Найдя отдел хлебобулочных изделий, встала, скрестив руки на груди. Торт. Гас попросил торт. Шоколад, ваниль, взбитые сливки, крем - огромный выбор. Мне просто нужен чертов торт! Почему здесь их так много? Кого это заботит? Схватив первый попавшийся торт, я направилась к отделу с мороженым, в котором по привычке захватила килограмм шоколадного.

По пути к кассе я встретила одну семью. Среднестатистическая семья: мать, отец, сын и дочь. Они смеялись и обсуждали вчерашний фильм про Санта Клауса. Как эти люди могут просто разговаривать? Они не понимают, что мир только что рухнул?

– Тебе могут написать на нем твое имя, – вытащил меня из своих мыслей мужской голос.

Я посмотрела на знакомые карие глаза, которые торчали под изношенной шапкой. Я знала его, но не могла вспомнить, но его яркая внешность, определённо, была мне знакома. В конце концов, в университете сорок тысяч студентов, не могу же я помнить всех! Но не могла ведь я забыть парня с таким примечательным лицом и телом. Он ждет моего ответа.

– А, да, торт, – все мои мысли куда-то подевались, но я отчаянно держалась за их остаток.

Кивнув головой, я поблагодарила его и вернулась в отдел выпечки. Слава Богу, мои ноги двигались сами по себе.

Крупная женщина за прилавком взяла мой торт.

– Можете написать «С днем рождения»?

– Конечно, могу, милая. Это особенный день рождения?

Особенный? Этот день адский. Я стояла у прилавка в продуктовом магазине с тортом в руках, который даже меня не волнует, и понимала, что это определенно самый худший день в моей жизни. А что если этот день еще не самый худший? Что если завтра за углом меня ждет то, что доведет меня до конечной точки?

– Мисс, – я старалась сосредоточится на пекаре. – Чье имя написать?

– Дисэмбер.

–Да, декабрь. Но чье имя написать?

Паника в горле снова угрожала мне.

– Мое. Меня зовут Дисэмбер.

Послышался смешок пекаря.

– Да, но это Mutant Ninja Turtles. Торт для мальчиков!

Во мне что-то сломалось, - как плотина, и река вытекла из берегов; слово «хаос» пришло на ум.

– Мне плевать, какой это торт!

– Хорошо. Писать "Счаст...

Я перебила ее.

– Нет. Я не счастлива. Знаете, что сделало бы меня счастливой? Я хочу вернуться в постель и осознать, что ничего еще не произошло. Я не хочу стоять посреди этого магазина и покупать торт, лишь для того, чтобы мой брат не думал о только что умершем отце. Так что, мне все равно будь то это Черепашки-Ниньзя, Барби или Губка Боб долбанные квадратные штаны!

Губы женщины задрожали и сквозь слезы она медленно сказала.

– Счастливого... дня рождения... Дисэмбер.

Она протянула торт через прилавок, а я кивнула в знак благодарности.

Мне пришлось обернуться, чтобы посмотреть на парня в шапке, но он не смотрел в мою сторону, - не удивительно, - своей вспышкой гнева я напугала всех в этом магазине.

По моему лицу текли слезы, когда я стояла у кассы и ждала девушку, которая пробьет мне мороженое и торт.

– Тридцать долларов, – сказала она.

Я потянулась в задний карман, где обычно был кошелек, но сегодня его там не было.

– Черт, – прошептала я, закатывая глаза: нет пальто - нет бумажника, - грандиозный провал.

– Я заплачу. – Кареглазый парень передал пятьдесят долларов продавщице.

Я не заметила его и, обернувшись, удивилась, насколько высок он был, - мой рост был до его ключицы. Из-за резкого движения я качнулась, но он протянул руку, чтобы не дать мне упасть.

– Спасибо. – Я вытерла слезы; в нем было что-то знакомое... Но что?

– Помочь тебе? – мягко спросил он, когда пробивали его минералку.

– Что? – не поняла его я.

Он покраснел.

– Тебе нужна помощь, чтобы отнести все это. Это выглядит тяжелым, – медленно закончил он; я не верю, что он это произнес.

– Это торт.

Он был единственным горячим парнем, которого я видела стесняющимся.

– Ты права. – Схватив сумку, он сделал вид, что взвешивает ее и покачал головой. – Может быть, ты разрешил мне хотя бы отвезти тебя домой?

Он выбрал не тот день для катаний со мной.

– Я даже не знаю тебя. Не думаю, что это уместно.

На его лице появилась мягкая улыбка.

– Ты Дисэмбер Говард, а я Джош Уолкер. Я вы пустился на три года раньше тебя.

Джош Уолкер. Черт. Старшая школа. Воспоминания всплыли, однако, Джош Уолкер не мог быть парнем, который стоял передо мной. Нет, он не был с татуировками и мотоциклом, он был хорошим парнем.

– Джош Уолкер. Верно. После того, как твоя команда выиграла кубок, я повесила ваш плакат на мой шкаф.

Черт. Почему я это говорю? От удивления его брови поползли вверх.

– Если я точно помню, ты не замечал никого, кроме хоккеистов.

Но я видела его вместе с девчонками. Мои глаза сузились, в то время как я оценивала его лицо, которое выглядело чертовски сексуально из-за щетины.

– И у тебя были волосы длиннее.

Его сногсшибательная улыбка прорвалась через туман моего мозга и отвлекала меня от боли. Как у хоккеиста могут быть такие ровные зубы?

– Вот видишь, я свой. – Он отдал мой торт и его улыбка исчезла, уступив место боли и жалости. – Эмбер, мне очень жаль. Пожалуйста, позволь мне отвезти тебя домой. Тебе сейчас нельзя за руль.

Я покачала головой, разрывая наш зрительный контакт. На мгновение я почти забылась. Меня охватило чувство вины. Я позволила смазливому личику отвлечь меня от... Чувства, которые снова нахлынули, пронзили с новой силой. Что мне делать? У меня есть друг, погибший отец, но нет времени. Погиб. Я зажмурилась от боли.

– Эмбер?

– Я должна сделать это. Я должна понять, что я могу. – Еще раз поблагодарив его, я вернулась обратно в реальность.

Скользнув на холодное кожаное сиденье машины, с минуту я сидела в полной тишине и без движения. Как может кто-то обычный, как Джош Уолкер, вытащить кусочек души, когда все остальное было перевернуто?

Холод просочился в меня через слезы, вытесняя мысли о Джоше. Торт на переднем сидении врал мне о боевых искусствах черепах. Гасу он понравиться. Боже, что он будет делать без папы? Паника надавила на грудь, ловя в моем горле разрывной крик.

Как мне заботиться о маме без папы? Как я сделаю это, если мне охота свернуться калачиком и отрицать все это? Мое хладнокровие улетучилось и я рыдала в руль примерно пять минут. Затем, сев ровно, вытерла слезы. Я не могу позволить себе раскиснуть с сломаться. Я должна заботиться о своей семье.


Глава 2

Когда ещё я была ребенком, военные похороны не задевали меня за живое. Однако похороны моего отца с каждой слезой медленно разрывали меня на части. Всякий раз, когда кто-то обнимал меня или говорил, что сожалеет об утрате нашей семьи, часть меня достигала максимального порога боли.

Райли, мой идеальный бывший парень, бросил курорт и свою семью в Брекенридж и приехал сюда. Однако не могу сказать, что он был со мною. Последние несколько дней Райли живет  в своём мобильным телефоном, да я и не могу обвинять его в этом, - здесь не весело, но, с другой стороны, точно так же прошли Рождество и Новый год до этого.