Но вот выражение его лица изменилось, смерив меня презрительным взглядом, он насмешливо произнёс:

– На большее? Не льсти себе, такие, как ты, меня не интересуют! (Вот ведь гад, может же ранить!)

– Ну, разумеется, не интересуют, – парировала я, – в твоём возрасте и с таким умственным развитием, тебе больше подойдут резиновые куклы, нежели живые девушки!

Наступая на меня, он открыл рот, чтобы ляпнуть очередную грубость.

Не желая продолжать пикировку, я, сделав страшные глаза, и глядя через его плечо, прошептала:

– Чёрт, миссис Маккарди…

Воспользовавшись тем, что он развернулся, я, оттолкнув его, влетела в свою комнату, и заперла дверь.

– Дрянь! – услышала я из-за двери.

– Очень приятно, а я Айла! Спокойной ночи, дрянь! – прокричала, я в ответ, бессильно прислонившись к двери.

Боже! Что это было? Нет, надо что-то делать. Обаяние Девлина так сильно, что я, очень сильно рискую, оставаясь с ним наедине. Вспомнив о том, что собиралась отпроситься у экономки на пару дней, я решила не откладывать сие в долгий ящик, и убедившись, что Девлин уже ушёл, украдкой пробралась к комнате миссис Маккарди.

Мне пришлось ей рассказать весьма душещипательную историю, о внезапно ухудшимся самочувствии моей дорогой мамочки, и попросить разрешения, съездить на пару дней, навестить её.

Выслушав меня чуть ли не со слезами на глазах, и назвав меня прекрасной дочерью, (Ох, гореть мне в аду, за моё враньё!) миссис Маккарди меня отпустила.

Не дожидаясь, когда проснётся весь дом, я, с рассветом уже сидела в автобусе, и, приготовившись к неблизкой дороге, всунула наушники плеера в уши.

* * * * *


Проснувшись после полудня, Девлин лёжа в постели, принялся строить планы мести дерзкой девчонке. А она не так проста, как ему показалось вначале. Вчера в клубе, он даже не сразу узнал её. Сначала, его внимание привлекла появившаяся в центре танцпола изящная девушка в сопровождении мачо в чёрном. Её хрупкость и женственность, резко контрастировали с мужественностью её партнёра. Шикарные, длинные волосы, красивая шея, ямочки на щеках…

Стоп! Где-то он уже видел такие ямочки… Внимательнее приглядевшись к незнакомке, его словно молнией поразило! Это ведь та, забавная девчонка, что работает горничной в его доме. Нет, он, конечно, догадывался, что она хороша, но, чтобы настолько… Сейчас, в этом платье, с причёской и макияжем, она меньше, чем кто-либо походила на прислугу. Она была принцессой, на которую, – не без злости заметил Девлин – не отрываясь, глазели все парни в клубе.

Лёгкость и красота её движений вкупе с чувственной улыбкой, заставляло его сердце биться вдвое быстрее.

" Пойди, разбей пару, уведи её от этого латинского пижона", – подсказывал ему внутренний голос. – «Покажи ей, кто тут главный!"– Девлин, с такою силой опустил бокал на стойку, что он, разбился.

Чёрт, он совсем потерял голову из-за этой девчонки.

– Я сегодня же получу её в свою постель, а затем тут же забуду о ней!

Казалось, судьба благоволила ему. К соплячке пристал какой-то подонок, которому Девлин, с удовольствием сломал челюсть.

Тот поцелуй… Он совсем не ожидал, что простой поцелуй заставит так биться его сердце. Ему впервые захотелось большего. Большего, чем провести с ней ночь. Возможно, две ночи… или три… Ну… в принципе, он не отказался бы и от недели…

Но пигалица, как всегда, своим ядовитым язычком, отправила все его намерения в нокаут.

Наговорив опять целую кучу гадостей, ей удалось провести его, и улизнуть под защиту комнаты.

– Ничего, нахалка, сегодня ты у меня получишь. Ещё посмотрим, кто будет смеяться последним.

Но, как позже выяснилось, посмеяться ему не удалось. Девчонка его опередила, и уехала.

Вот ведь зараза!


Глава 11


Городок, откуда я родом, находился в трёх с половиной часах езды от центра. Здесь не было пыльных шумных улиц, вечно спешащих куда-то автомобилей. А главное, здесь не было высокомерных людей, считающих, что все кругом, им что-то должны.

Глядя на мелькающий за окнами автобуса такой знакомый ландшафт, я поняла, как сильно я на самом деле соскучилась по дому. Здесь всё было таким родным.

Добравшись до дома, я с наслаждением нырнула в мамины раскрытые объятия. Знакомый запах рождал приятные воспоминания прожитых здесь лет.


* * * * *


– Ну, а потом, я поняла, что очень соскучилась по вам. И, вот я здесь. Малыш, как же ты подрос! – я потрепала по голове Томми, которому в следующем месяце исполнится восемь.

– Ох, Айла, что-то мне всё это не нравится, – по маминому лбу пролегла глубокая морщинка, которая появлялась всегда, когда мама была чем-то озабочена.

– Говоришь, что устроилась на новое место, и это отличная новость, но как же учёба? Ты ведь столько времени и сил приложила для того, чтобы учиться там.

– За учёбу не волнуйся. Работа ведь временная, всего на пару месяцев, а в универе я договорилась, и получила разрешение на пропуски. Но, ты не думай, в свободное время, я занимаюсь, чтобы не отстать. Не беспокойся, – я обняла её за шею, и чмокнула в щёку. – Мамочка, всё будет хорошо, обещаю.

– Ну, раз так, ты, у меня девушка разумная, думаю, ты знаешь, что делаешь. Предлагаю нам всем отметить твой приезд чаем с вкуснейшим пирогом, который я с утра испекла. Вот как чувствовала, что у нас будут гости.

Нет, всё-таки здорово вновь оказаться дома, в привычном для тебя кругу, среди родных и любимых людей! Я невольно подумала о Девлине. Интересно, а он когда-нибудь испытывал подобные чувства? Ведь я слышала, что родители никогда не уделяли им с сестрой ни любви, ни внимания. Да, наверное, несладко им приходилось. Жаль, конечно, но…

Мои размышления прервал стук в дверь. Послышались голоса, а затем знакомый, и совершенно неожиданный здесь голос произнёс с порога:

– Пирог с вишней? Обожаю! Не угостите и меня кусочком?

Моя рука замерла в воздухе, так и не донеся чашку с чаем ко рту. Я подняла глаза, и встретилась с насмешливым взглядом зелёных глаз.

– Айла, дорогая, ну, что же ты не встречаешь гостя. Разве с друзьями ведут себя так невежливо. Девлин, прошу вас, присаживайтесь пожалуйста. Я сейчас…– с этими словами мама метнулась в кухню, за порцией всяких вкусностей для "дорогого гостя".

– Садитесь, пожалуйста. Билли, Томми, не надо так глазеть на гостя, ему может стать неуютно. Так вы вместе учитесь?

– Угу, – запихнув добрую половину куска в рот, промычал мой "однокурсник». – Точно! Вместе!

Воспользовавшись тем, что мама отвернулась, я, под столом, с силой стукнула его ногой.

Наглые зелёные глаза уставились на меня с таким невинным выражением, что я почувствовала себя злым дяденькой, отобравшим конфету у ребёнка.

– Благодарю вас, Софи, ваш пирог – просто великолепен! – довольно откинувшись на стуле, Девлин сверлил меня насмешливым взглядом. – А я, понимаете ли, тут оказался совершенно случайно, приехал по делам, дай, думаю, зайду, проведаю свою подругу, давно не виделись.

– Случайно? – моя мамочка – доверчивая душа, и любому мошеннику ничего не стоит обвести её вокруг пальца. – Так вам, наверное, негде остановиться? Вот что, вы можете остановиться у нас, правда, дочь? Ну а завтра оба сможете вернуться в город.

Я поперхнулась чаем, и он разлетелся в разные стороны. Довольный, как слон, Девлин, хитро улыбаясь, стукнул меня по спине.

– С огромным удовольствием, вы весьма любезны!

Боже мой, у меня от волнения отнялся язык, и этот прохвост не преминул этим воспользоваться, и уже напросился на ночлег. Ну, это уже слишком!

– Мамочка, ты нас извини, пожалуйста, но мне, хм… с моим "другом", нужно срочно кое-что обсудить. Мы уйдём ненадолго. – с этими словами, я потащила незваного гостя во двор.

– Я не прощаюсь! – на бегу успел крикнуть самозванец.

– Ничего, они это как-нибудь переживут – ворча, тащила его за собой я.

Остановившись лишь через квартал от нашего дома, я повернулась к Деву.

– Какого чёрта, ты здесь делаешь? Как ты вообще узнал, где я живу.

– Ну, дорогая, ты меня недооцениваешь. Для меня нет ничего невозможного!

– Во-первых, я тебе не "дорогая"– не смей меня так называть.

– Ладно, – согласился он. – Не хочешь быть дорогой, буду звать тебя – дешёвая! Или тебе больше по нраву бесплатная?

Негодяй насмехался надо мной. Но от резкого соприкосновения моего кулака с собой, его мерзкая ухмылочка сразу же стёрлась с морды лица, уступив место гримасе боли.