Юлия Старшова - Красивый Александр

Александр скромно засмеялся.

– Мы ехали по проселочной дороге, был поздний вечер и ждать того, кто принял бы на себя проклятие черного кота – было просто глупо. Меня возмутила эта ситуация после того, как мы прождали несколько минут. Я вышла из автомобиля, прошла несколько шагов, пересекла ту линию, где пробежала кошка, и мы благополучно поехали дальше!

– И что? Проклятие Вас не настигло?

– Пока что нет, – улыбнулась Алена. – Я рассказала это к тому, что каждый человек, хоть немного, но суеверен, вне зависимости от пола.

– А Вы? Вы не побоялись перейти дорогу?

– Не побоялась. К черным кошкам я отношусь спокойно, а вот когда бьются зеркала, становится не по себе. Вы когда-нибудь разбивали зеркало?

– Да, разбивал. Чувство, правда, неприятное. Не могу сказать, что остался равнодушен.

– Для меня зеркало – отдельная вселенная, которая хранит особые секреты.

– Возможно. Не могу отрицать, – сказал Александр, не шевелясь.

– Вы так не думаете? – спросила Алена, словно заглядывая в лицо Саши.

Он пожал плечами.

– Не могу сказать однозначно. Наверное, больше «нет», чем «да».

– Ну и хорошо. Хорошо то, что Вы не стали поддакивать из вежливости…такая глупая мысль!

– Нет, она не глупая, что Вы.

Они встретились взглядами. Юношу снова окатило кипятком будоражащих его чувств; Алена поспешно отвела глаза.

Как только Алена увидела Громова, ей показалось, что все окружающее растаяло, как последний снег, и единственной явной фигурой, представшей перед ней, был Александр. Он словно излучал изнутри свет или был им озарен. Все слова, которые он ей говорил, были мягкие, как будто предназначены исключительно для ее слуха. И хоть девушка не сразу согласилась зайти в дом – она все же желала этого. Александр вызывал у нее ощущение уюта, спокойствия – ей постоянно хотелось обнять его. А Саша даже не подозревал об этом, по привычке не мог думать даже о том, чтобы лишний раз взглянуть на Алену.

Затем они говорили о странном отъезде Александра. Воображаемом. Наш фантазер рассказывал невесть что. Но все выходило более или менее складно. Он представился таким дальним родственником Александра, что у Алены закружилась голова, когда она начала представлять, кто кому приходится в придуманной цепочке родства. Они выпили не менее пяти чашек чая, над чем-то смеялись, на чем-то грустили. Александр вел себя по-прежнему скромно и не позволял себе больше того, что позволял себе в старом обличии. Одно лишь изменилось: он стал чуть увереннее разговаривать, не боясь вызвать отвращения. Он был весьма сдержан по двум причинам.

Причину первую он знал. Он всегда был настороже. Если вся его жизнь полна неожиданностей и фантастичности, то он в любую минуту мог стать прежним. Это его самого пугало не особо, однако он не хотел, чтобы это произошло (если произойдет) в присутствии других людей. Сколько у него времени? И будет ли превращение обратно?

О второй причине даже не задумывался. Саша всю жизнь жил с некрасивым обликом, всю жизнь люди отворачивались от него – это наложило отпечаток на его отношение к себе. В один день не могло все измениться. Став красавцем, Александр не может начать чувствовать себя иначе, начать чувствовать себя привлекательным. Внутри он тот же. Простой и никому не нравившийся, кроме родной бабушки. Такое отношение к себе заняло место и заняло его без права обжалования. Чтобы сломать это отношение к себе нужно немало времени, но примем во внимание, что есть причина первая.

– Вы, правда, во многом похожи, – заключила Алена, когда беседе пора было заканчиваться.

– Я же говорил, что Вы сразу найдете сходства.

– Даже удивительно.

– А вы давно дружили?

– Точно не могу сказать, – Алена призадумалась. – Когда умерла Анна Владимировна, помните?

– Да, конечно.

– В тот период времени мы начали общаться. Прошло, наверное, чуть больше полугода. И, знаете, я всегда немного жалела, что мы не дружили раньше. Саша такой хороший человек. Только после того, как умерла Анна Владимировна, его замучила одна мысль.

– Какая же?

– Не знаю, уместно ли говорить? Получается, мы сплетничаем.

– Алена, я думаю, ничего страшного не случится, если Вы скажете, что человек был занят вопросом смысла жизни.

– Он Вам говорил об этом?

– Иногда. И я во многом его поддерживаю.

– Не могу сказать, что я его поддерживаю, но во многом понимаю. Они с Анной Владимировной так дружно жили, и вдруг ворвалось огромное внезапное горе. Он постоянно винил себя. Иногда он выходил из этого состояния… .как же лучше сказать?

– Скорби?

– Да, наверное, скорби. И размышлений. Тогда он рассказывал нечто интересное, шутил, мы играли с ним в карты. Но потом снова возвращался в свои думы. И все-таки очень жаль, что он уехал.

– Не жалейте. Видимо, у него были весомые причины.

– Скорее всего. Он даже оставил эту фотографию. – Алена указала на портретное фото Анны Владимировны.

Александр чуть похолодел.

– Я думаю, у него были другие, – придумал он.

– Мне помнится, он говорил, что это единственное хорошее фото. И что Анна Владимировна не любила фотографироваться.

– Не знаю. Не знаю, – они молча посмотрели на фото. Затем Алена поблагодарила Александра за чай и направилась к выходу.

– Было приятно с Вами познакомиться, – осмелился сказать Александр.

– Взаимно. Только давайте все же перейдем на «ты»? Не против?

– Совсем нет.

– Вот и чудно.

Александру совсем не хотелось, чтобы Алена уходила. С ней было так хорошо, светло. Как будто они всю жизнь сидели на этой кухне и пили сладкий чай с лимоном. Словно они были рождены здесь и выросли вместе, а теперь вдруг она уходит. И хотел сказать он ей: «Не уходи, пожалуйста». Но как смел он?

Алена медлила. Словно чего-то ждала. Ждала того, чего от Пражского не ждала ни разу. Напоследок она протянула Александру руку для рукопожатия. Александр занервничал, температура тела как будто моментально поднялась. Руки их соприкоснулись. Рука девушки немного вспотела о такого же волнения. Удивительно, они пробыли вместе весь вечер, но когда взгляды их встречались, взрывался один из боеприпасов, находящихся в их телах. А теперь, при соприкосновении рук, они были околдованы друг другом. Поняв, что стоят в таком положении неприличное количество времени, они попрощались.

– До свидания, – сказал Александр.

– Спокойной ночи тебе,– ответила Алена.

И она упорхнула, оставляя в памяти неповторимый образ, главными элементами которого были светлые лоснящиеся волосы и ярко-голубые глаза.

Александр спал то ли плохо, то ли, наоборот, хорошо – не знает сам. Он часто просыпался, но в промежутках бодрствования ему даже не снилась, а являлась Алена. Она прикасалась к нему, брала за руку и вела по ночному городу, смеялась, затем подбегала и целовала в щеку. От этого Саша просыпался и снова засыпал с чувством наслаждения. Внутри него царила атмосфера неспокойствия, но неспокойствия блаженного, сладкого.

Алена, немаловажно заметить, спала так же. Юная красавица влюбилась. Она удивлялась, как такой привлекательный парень может быть столь простым и скромным, даже без намека постоянного напоминания о своем превосходстве. Ей тоже всю ночь являлся Александр. Она просыпалась и с замирающим дыханием искала его. Но, не находив, погружалась в сон.

Наступило утро. В самом лучшем настроении Александр шел на новую работу. Он был счастлив. Казалось, весь мир улыбается ему; душа его пела почти в голос.

Данилина еще не было на рабочем месте. Что очень странно, Александр его ждал. Постепенно приступая к работе, он размышлял о том, что Никита вовсе не такой, каким хочет казаться. Едва вчера познакомившись с ним, Данилин сразу стал вести себя, как с хорошим знакомым, не показывая слишком дурных черт. Но рассуждениям Александра не суждено было уйти в дремучий лес.

– Привет, мистер «Я всегда за правду!» – шутя, поздоровался Данилин, шумно заходя в кабинет.

– Привет, – добродушно ответил Саша.

– О, да ты прям светишься! – сразу заметил Никита. – Видимо, без очаровательной особы тут не обошлось.

– Угадал.

– О! Любовь всей жизни или, так, однодневка?

– Никита! Что за выражения?

– Простите, простите. Я слишком груб в выражениях, – сыграл Никита. – И все же?

– Можно сказать, что первый вариант, однако, я не хотел бы об этом говорить. Это слишком свято для разговоров.