Сола Рэйн - Красная линия

Забавно.

Маленькая дьяволица прекрасно знала, как я ненавижу жареные яйца, и я готов поставить собственные на то, что сегодня это блюдо оказалось в моей тарелке не случайно.

И как это вообще расценивать?

Маленькая месть? Или начало полномасштабной военной компании?

– Микки? – Вегас вопросительно вскинул светлую бровь.

Он ненавидел жить под одной крышей с девушками, которых я трахал. Потому что, как бы я не пытался идти против системы, все равно все всегда скатывалось к одному сценарию.

Мы принимаем на работу симпатичную девушку в отличной физической форме, чтобы она не подыхала во время длительных прогулок с лабрадорами, и в один прекрасный день мой член оказывается внутри нее. Все. С этого момента она превращается в пустоголовую курицу, которая, вместо того чтобы приготовить пожрать, придумывает имена нашим будущим совместным детям и клюет мне черепную коробку. Атмосфера в доме накаляется до предела, и я выставляю ее за дверь. Ну или Эш выставляет. Смотря кого из нас она первым допечет.

Конечно, мы могли бы брать на работу только каких-нибудь страшил, на которых мой приятель не вставал бы, но камон… Мы же молодые парни. Куда приятнее, когда, возвращаясь домой с выматывающей тренировки, на пороге тебя встречает какая-нибудь позитивная милашка, а не угрюмый крокодил с неполным зубным рядом.

В нашей профессии недостаточно просто хорошо играть, следить за своей формой и физической подготовкой. Здоровый сон и хороший отдых – вот те самые опоры, на которых держится весь фундамент успеха спортивной карьеры. И именно они накрываются огромной агрессивно-депрессивной задницей, когда происходит вся эта Дэйв-я-хочу-от-тебя-чего-то-большего-чем-просто-секс херня.

Поэтому, если Микки сейчас откроет рот, то Эш тут же упакует ее чемоданы и лично отвезет обратно в Саутсайд.

Без вариантов.

Даже несмотря на то, что он реально к ней прикипел.

Я съехал вниз по спинке стула и под столом прикоснулся к ее коленке. Микки подняла на меня испуганные светло-зеленые глаза. Я едва заметно покачал головой. Блять, я чувствовал себя каким-то подростком, которого злой отец застукал за первой сигаретой.

– Что за бред? – внимательно изучая содержимое своей тарелки, ответила Микки. – Я еще не до такой степени отчаялась, Здоровяк.

Вот, значит, как.

Моя рука поползла дальше. К сладкому местечку, в котором мне вчера до смерти хотелось побывать не только пальцами, и Микки со всей силы долбанула меня ногой прямо по коленной чашечке.

Твою мать!

Я с шумом втянул воздух, молясь всем богам, чтобы эта сумасшедшая ничего там не повредила.

– Как тебе яичница, Дэйв? – усмехнулась Сатана.

Я прикоснулся средним пальцем к своему лицу и почесал им нижнюю губу. Она тоже подняла свой средний палец, медленно проводя им по левой брови.

– Дэйв ее ненавидит, – хохотнул Эш.

– Правда? – изобразила она удивление. – Прости, Дэйв. Я не знала.

– Ну разумеется, – выдавил я, потирая колено.

Эш внимательно посмотрел на меня, и я как можно равнодушнее пожал плечами.

Он дождался, пока Микки поест и поднимется наверх, и набросился на меня.

– Чтобы между вами не происходило, завязывай! – Вегас ткнул в мою сторону вилкой с наколотым на нее кусочком яичницы.

– Отвали.

– Ты такой придурок, – покачал он головой. – Какого хрена ты к ней лезешь? Тебе не жалко девчонку? Где она окажется, если завтра мы выставим ее за дверь? В своем сраному хлеву в Саутсайде, под одной крышей с конченным ушлепком, который распускает руки?

Его вопросы стреляли в меня, как разрывные пули, пробивая насквозь мою броню. Вегас знал подробности о нашей совместной поездке за вещами и сейчас был чертовски прав. Если Микки чего-то там нафантазирует себе и включит королеву драмы, то нам сразу станет тесно с ней жить.

А я ведь даже не задумывался над этим. Все, чего я хотел – это как следует трахнуть ее.

В кровати.

На кухне.

В душе.

На гребаном бильярдном столе…

Когда я ее вижу, у меня просто сносит дырявую крышу. Ее чертов запах, тихий хрипловатый смех, ямочки на щеках – все это напрочь блокирует доступ кислорода к моему мозгу, и я моментально перестаю что-либо соображать.

Я вчера еле вынес свою задницу с кухни, насмерть сражаясь с желанием раскатать Микки прямо на столешнице и попробовать на вкус каждый дюйм ее бархатной кожи. Мне пришлось пятнадцать минут простоять под струями холодной воды, чтобы окончательно прийти в себя.

Но я не хочу быть эгоистичным мудаком. Только не тогда, когда на кону ее возвращение в ту дыру. Воспоминание о том, как Микки съеживается, когда рыжий членосос замахивается на нее, до сих пор заставляет мои кулаки крепко сжиматься.

– Я ее не трону, Вегас.

– Дэйв, пусть девчонка немного подзаработает, чтобы снять приличное жилье где-нибудь подальше от южного Чикаго, и спокойно свалит от нас строить новую жизнь…

– Я же уже сказал, – прорычал я. – Я ее не трону. Еще раз повторить?

Здоровенные плечи Эша немного расслабились.

– Трахай тех, кому нужен от тебя только член, и у нас не будет проблем.

– Аха, завтра размещу объявление в газету.

– Я ведь серьезно, – закатил он глаза.

Я проигнорировал его, залпом выпивая протеиновый коктейль.

– Завтра у меня днюха, – сообщил Вегас так, будто не напоминал об этом каждый день на протяжении целого месяца. – Приедут горячие зайки. Оторвемся, как в старые добрые времена, а?

Я задумался.

Следующая игра через три дня. Времени, чтобы восстановиться, будет просто до хрена. Чем не идеальный повод наконец расслабиться и перестать думать об этом запретном яблочке из Эдемового сада?

«Плохая идея».

«Плохая идея».

«Плохая идея», – повторяла я про себя, как мантру, топчась у двери, ведущей в домашний кинозал, где Каллахан смотрел хоккейный матч. Но другой у меня все равно не было, поэтому я скрестила пальцы на руках и вошла в темное помещение.

Стены полукруглой комнаты с высокими потолками были выкрашены в черный цвет. Вместо кресел – гигантские серые подушки, разбросанные прямо на полу. По одну сторону от экрана стояла машина для попкорна, по другую – стеллаж, заставленный DVD-дисками, а под самой плазмой располагался узкий электрический камин с открытой топкой, который сейчас не работал.

Дэйв полулежа сидел на подушках и жевал сухофрукты из бумажного крафт-пакета, задумчиво пялясь в большой экран. Халк расположился у него на коленях, а в ногах дремали лабрадорихи. Услышав шаги, все четыре головы одновременно повернулись в мою сторону.

«Давай, Микки. Просто скажи это».

– Дэйв, – неуверенно начала я, нервно щипая себя за ногу. – Мне нужна твоя помощь.

– У тебя уже есть персональный стокилограммовый джинн. Просто потри волшебную лампу, и он тут же явится на призыв.

– Мне нужен ты.

Темные глаза пронзили меня, как копья. Он сглотнул. Его кадык дернулся, и я почувствовала болезненное жжение в ладонях, которым давно не терпелось сомкнуться на этой крепкой шее.

– Я занят.

Каллахан вытащил из пакета дольку сушеного манго и отправил ее в рот. Мой взгляд задержался на его тонких длинных пальцах. Мне потребовались определенные усилия, чтобы не поддаться воспоминаниям о прошлой ночи, связанным с ними.

– Тогда могу я воспользоваться твоей машиной?

– Забудь об этом.

– Дэйв.

– Микаэла.

– У Эша завтра день рождения, – я опустилась рядом с ним на подушки. – Мне нужно купить ему подарок.

– Закажи что-нибудь по интернету.

– У меня не так много денег, умник, чтобы оплачивать доставку.

– Это не проблема. Заказывай, что хочешь, я оплачу.

Во рту разлилась горечь.

– Проехали, – я поднялась на ноги и направилась к выходу.

Дэйв нагнал меня перед самой дверью и схватил за запястье, разворачивая к себе. Его прикосновение заставило мои глаза на какой-то миг закрыться. Нервы и так были ни к черту, а тонкий дразнящий коктейль из кедра, мускуса и табака разволновал меня еще больше. Сукин сын отравлял меня, как медленный яд.

– Эй, подожди…