Сола Рэйн - Красная линия

Я кормил Фриду лакомствами, наблюдая за тем, как Твигги ловит пастью крупные снежинки. За пол месяца Город Ветров накрыли уже две снежные бури. В это время года Чикаго больше обычного напоминал огромную гудящую кузницу. Небо мрачнее, чем на картинах Уильяма Тернера, бесконечно дымящие трубы и тошнотворный запах машинного масла, который периодически приходил к нам, в лесную глушь, вместе с ледяным ветром.

После переезда в Штаты мне довелось жить в шести городах, включая этот, и только здесь, в Чикаго, мне захотелось бросить якорь. Воздух в этом городе был пропитан не только вонью грязных вод Мичигана, дымом и тяжелыми дизельными выхлопами… Здесь пахло настоящей жизнью. Если ты спросишь у усталого прохожего который час, он может запросто отправить тебя на хрен.

Здесь никто не притворяется.

– Отличная работа, приятель! – похвалил Эш Халка, когда тот притащил ему летающий диск. – Вчерашняя победа далась нам нелегко. Я полночи не мог уснуть, все проматывал и проматывал в памяти матч…

Я кивнул.

Тело до сих пор гудело так, будто его зарядили электричеством.

– Слышал, что у Малькольма подозрение на перелом ключицы? – поинтересовался я, отправляя очередной кусочек беззернового печенья в пасть лабрадорихи.

– Он занимал первое место в клубном списке снайперов. Серьезная потеря для вашингтонцев.

– Аха, неизвестно каким он вернется на лед через пару месяцев…

– Он же канадец, – фыркнул Вегас, бросая голубой фрисби в сторону расчищенной подъездной дорожки. – На вас все заживает как на собаках.

– Завидуй молча, изнеженная флоридским солнышком задница.

– Кстати, о Флориде… – Эш задумчиво подергал меховые уши своей ярко-лимонной шапки, от которой у меня уже болели глаза. – Когда у нас там пройдет игра? Через десять дней? Я планирую остаться в Джэксонвилле на день Благодарения. Не хочешь присоединиться к семейству Сандерсов? Мамина фирменная индейка – это нечто!

– Нет, – ответил я, и мне в лицо тут же прилетел снежок, размером с шар для боулинга.

– Брось, – Эш уклонился от моего ответного снежка. – Ты не можешь променять стряпню моей матери на то дерьмо, что готовит для нас Микки.

– Я большой фанат ее яичницы. Кстати, где она?

– Чистит перышки. У нее сегодня третье свидание с Вайдманом.

Вегас многозначительно поиграл бровями и медленно повторил:

– Третье.

– И что это, мать твою, значит?

– Старик, мне иногда кажется, что тебя высрал космос. Третье свидание обычно заканчивается сексом, смекаешь?

Я почувствовал противное жжение в груди. Оно с бешеной скоростью разливалось по всему телу, и спустя пару секунд я уже ощущал себя проснувшимся вулканом на грани извержения.

– Она никуда не пойдет.

– О, еще как пойдет, – Вегас поднял Халка на руки, стряхивая с него снег, и посмотрел в сторону дороги. – А вот и Лиам…

Белоснежная «Феррари» дерзко неслась нам на встречу по извилистой тропе, сливаясь с заснеженным лесом. Даже в сгущающихся сумерках ярко блестели ее красные хромированные диски. Автомобиль Бэмби полностью отражал сущность своего хозяина – груда бездушного дерьма, никчемных наворотов и понтов.

– Иди в дом и отвлеки Микки, пока я буду выпроваживать этого педика.

– Да ты спятил, Каллахан! – голубые глаза Вегаса поползли на лоб. – Ты что-нибудь слышал о мобильных телефонах? А если он ей позвонит?

– Спуститесь в бассейн. На цокольном этаже сеть не ловит.

– И за каким хреном я должен это делать?

– Потому что ты тоже не хочешь, чтобы она уезжала с этим мудаком, иначе не вываливал бы на меня всю это херню про третьи свидания.

Вегас стиснул челюсть и молча направился к дому, подтверждая мои слова.

Белая «Феррари» въехала на подъездную дорожку. Из нее лениво выполз Вайдман, сжимая в руке охапку розовых роз. Похожий букет я презентовал своей бабуле на ее прошлый день рождения.

– Каллахан, – нехотя кивнул он в знак приветствия.

Пижон как следует принарядился. Черные потертые джинсы были заправлены в высокие коричневые сапоги от «Fendi», а распахнутая кремовая парка с трупами пушистых белок на капюшоне открывала вид на спортивное мускулистое тело, затянутое в тонкий белый гольф. Он осторожно поправил каштановые волосы, по-модному растрепанные на макушке в духе ванильного вампира из «Сумерек», и вытащил из кармана куртки мобильник.

– Микки нет дома, – как можно безразличнее произнес я, бросая палку Фриде.

– Ага, как же, – усмехнулся говнюк, поднося телефон к уху.

Я напрягся, внимательно наблюдая за Вайдманом.

«Не подведи, Вегас», – мысленно взмолился я.

Лиам выругался, опуская руку, сжимающую телефон, и я едва сдержал победную ухмылку.

– Где она?

– Я ей не нянька.

Лиам закатил глаза и снова набрал номер Микки.

– Твою мать! Я переписывался с ней в «Фейсбуке» всего полчаса назад!

– Чувак, ты же не ждешь от меня сочувственных обнимашек или чего-то в этом духе?

Бэмби вскинул средний палец и упрямо зашагал к воротам. Я нагнал Лиама раньше, чем его клешня дотянулась до звонка, и оттолкнул назад.

– Да в чем твоя проблема, Каллахан?! – зарычал он, поправляя свободной рукой свою куртку.

– Это мой дом, и я запрещаю тебе к нему приближаться.

Льда в моем тоне хватило на то, чтобы Вайдман почувствовал во мне реальную угрозу. Он не был трусом, но был достаточно умен, чтобы не ввязываться в драку, из которой ему вряд ли удастся выйти победителем. Да еще и в самом разгаре хоккейного сезона.

– Это вызов, не так ли? – ослепительно улыбнулся Вайдман. – Черт возьми, Дэйв! Ты и в самом деле втрескался в эту сладкую малышку! Только вот какое дело, приятель, ты немного опоздал. Я нравлюсь ей, и мы уже вроде как вместе.

– Вайдман, захлопни уже свой генератор случайных фраз и проваливай отсюда, пока у меня не лопнуло терпение.

– Завтра снова играем дома, – Бэмби засунул свой убогий веник в щель между железными прутьями забора и потер замершие руки. – И в этот раз Микки придет на игру.

– Только вот какое дело, приятель, – передразнил его я. – Микки разбирается в хоккее примерно так же, как ты в крикете, так что твои фееричные танцы на льду вряд ли ее впечатлят.

– Не беспокойся, Каллахан, – направляясь к машине, громко произнес он. – Веселье начнется после игры. И будь уверен, я найду чем ее впечатлить.

– Пахнет вкусно, – раздался приглушенный голос Эша за спиной.

– Обед почти готов, Здоровяк, – улыбнулась я, нарезая кружочками огурец. – Все как положено: много белка и никакого глютена…

– Нет-нет-нет… Черт!

Раздался грохот.

Я повернула голову и заметила на полу груду коробок разных форм и размеров, а также несколько больших пакетов. Эш обреченно вздохнул, усаживаясь прямо на пол, и принялся разгребать картонную свалку.

Сегодня многомиллионное тело хоккеиста было упаковано в розовую футболку с разноцветным пончиковым принтом и в серые штаны-джоггеры от известного японского бренда. На ногах оранжевые сланцы, а на голове – спортивная повязка со знаменитой галочкой посередине.

Чертов модник!

Я отложила нож, вытерла руки кухонным полотенцем и уселась рядом с Эшем на теплом полу, с любопытством разглядывая коробки. Курьеры в этот дом приезжали почти каждый день, но так много коробок одновременно привозили лишь однажды, на день рождения Эша.

– Что смотришь? Подключайся, – проворчал Здоровяк, поднимая первую крышку.

Под ней, в колыбели из белой бумажной стружки, лежал набор спортивных кремов, гелей и мазей. Эш отложил в сторону первую коробку и принялся за следующую.

– О, а это тебе.

Он протянул мне раскрытую коробку, и я вытащила из нее новенькие трехцветные кроссовки от «Puma».

– Странно, – взволнованно ответила я, разглядывая красивую обувь. – Размер мой, но я ничего такого не заказывала… Должно быть, это какая-то ошибка. Такие вещи мне не по карману. Они, наверняка, стоят целое состояние…

– Они не стоили нам ни цента, – отмахнулся Эш и, заметив мое замешательство, закатил глаза. – Микки, мы с Дэйвом ходячие билборды. Поэтому нам ежедневно присылают кучу всякого дерьма. Кое-что из этого мы рекламируем в инстаграме, разумеется, не бесплатно, кое-что просто напяливаем на себя, выходя из дома, – и этого уже достаточно, чтобы какой-нибудь фанат побежал в магазин за такой же вещью. Когда бренды хотят прислать нам свою продукцию, мы обычно отправляем им свои размеры. Ну, если это одежда или обувь. Вчера мы с Дэйвом решили пройтись по нашим заказчикам рекламы и отправить им твои размеры. Так что, скорее всего, бо́льшая часть этих коробок принадлежит тебе, наша маленькая заноза в заднице.