Джорджия Кейтс - Красота от любви

Я уже готов идти на работу, но сижу на кровати напротив Л. Этим утром у нее очень сильная тошнота. Черт, это ужасно, иногда это может происходить весь день.

- Какие планы на сегодня?

- Сначала я хочу закончить песню, которую написала для Южной Офелии, а затем навестить Эддисон.

- Как проходит ее постельный режим?

- Не очень. Она чувствует себя. Врач предупредил ее, что если у нее возникнут проблемы, то он пропишет ей постельный режим на весь период беременности.

- Уверен, ей скучно и нечем заняться. Возможно, ей нужно отвлечься от всего. Почему бы тебе не нанять дизайнера интерьера, чтобы придумать дизайн для детской?  Это может стать нашим подарком для нее.

- Ты потрясающий. У нее не было возможности выйти из дома и купить хоть какие-нибудь вещи после того, как они узнали, что ждут мальчика. Думаю, она будет очень рада.

Она поднимается, чтобы обнять меня.

- Я бы поцеловала тебя, если бы меня не стошнило от этого.

- Ох, очень мило Л. Большое спасибо.

Она пожимает плечами.

- Ты знаешь, что я имею в виду.

Еще одна причина, почему я хочу, чтобы у моей жены закончился токсикоз. По утрам она не целует меня или что-то еще, и я очень скучаю по нашим утренним играм перед душем. Эван предупредил меня, что ребенок станет секс блокатором не только по утрам, но и вообще.

- Итак, я не получу порцию озорства за ланчем?

- Разве можно делать это при миссис Порчелли?

- Черт, Л. Ты не можешь сказать мне «нет».

- Но тогда это не было бы так забавно.

***

Будильник звенит, выдергивая меня из одного из эротических снов, и, черт, у меня стояк.

Я лежу в постели, не думая ни о чем, кроме единственного, что может облегчить мое состояние, но всё это бесполезно. От этого никуда не деться, не приложив усилия, и я знаю, что предпочитаю.

Мы перешли четырнадцати-недельный рубеж, отчего на этой недели я чувствую себя намного лучше. Я решаю прощупать почву.

Она лежит на боку, спиной ко мне, и я оборачиваю руку вокруг ее талии. Я потираю нижнюю часть ее живота, где растет наш малыш. Уже нельзя отрицать факта его существования.

Я скольжу рукой ниже и целую ее в шею, прежде чем опускаю руку ей между ног, потирая вверх/вниз.

- Детка, я собираюсь принять душ.

- Почему я тебе не верю?

Я упираюсь стояком к ее заднице.

- Мне так жаль. Если бы ты знала, какой хороший сон у меня был, но потом сработал будильник, и я наткнулся на это.

Завелся – это еще мягко сказано. Я ужасно хочу внутрь нее. Я целую ее в шею и скольжу губами к плечу.

- Но это нормально, если тебе этого не хочется. Моя ладонь может поближе познакомиться с моим членом в душе.

Она кладет свою руку на мое запястье и тянет прочь от своего тела. В один миг все надежды на утренний секс рушатся. Но затем она шокирует меня, просовывая мою руку в свои трусики, и начинает двигать её взад и вперед.

- Трахни меня сзади.

Ей не придется просить дважды.

Я просовываю руку глубже в её трусики, отчего в моей голове пробегает необычная мысль. Я никогда раньше не разрывал ее трусики, но звук невероятно возбуждает. Я резко срываю их с нее, чтобы легко попасть внутрь.

- Ох, черт.

Я хочу жестко войти в нее, но не могу. Я боюсь, что тем самым могу навредить ребенку, поэтому я использую каждую каплю своей сдержанности, чтобы все сделать аккуратно.

Я толкаюсь несколько раз, когда начинаю говорить.

- Я знаю, что ты хочешь жёстче.

Не так мы обычно трахаемся, но все равно очень хорошо.

- Да, но я знаю, почему ты это делаешь.

Я рассказывал ей о своих страхах.

Она отстраняется от меня.

- Ложись на спину.

Это то, что мы делаем большую часть времени. Л сверху, и я не возражаю. У нее все под контролем, и я могу наслаждаться сексом без страха быть слишком грубым с ней. Мы оба получаем то, что нам нужно.

Я опускаю руку на ее клитор и поглаживаю его, пока она скользит по моему члену. Я хочу, чтобы она тоже кончила. Если этого не случится, я буду чувствовать себя эгоистичным и неполноценным любовником.

- Тебе хорошо?

- Да, не останавливайся!

И словно две идеально синхронизированные бомбы, мы взрываемся вместе.

***

Восемнадцать недель – почти половина беременности.

Поверить только, как сильно изменился ее животик за последний месяц. Этот маленький комочек едва можно разглядеть под одеждой, но я поражен тем, как он ощущается, когда она лежит на спине. Как грейпфрут, торчащий из нижней части ее живота.

Сегодня я иду с ней на прием к врачу. Мне пришлось пропустить предыдущую встречу из-за работы, но сегодняшнюю я бы не пропустил ни за что на свете. Сегодня первое четырехмерное УЗИ. Я искал в интернете фотографии. Мы сможем увидеть личико нашего ребенка.

Доктор Сомерсби заходит в кабинет и совершает обычные процедуры. Я впервые слышу сердцебиение. Этот звук что-то трогает у меня в груди, отчего мое сердце тает.

- Ты в порядке?

- Я в первый раз слышу его сердцебиение. Не знаю, но из-за этого я себя странно чувствую.

Доктор Сомерсби смеется.

- Ну, мистер Маклахлан, вы будете чувствовать множество разных вещей, когда увидите своего малыша на УЗИ. Он или она будет выглядеть совсем по-другому, чем шесть недель назад.

Доктор начинает сканирование. Как по мне, так это занимает не больше минуты.

- Смотри, Л, - смеюсь я, может быть даже хихикаю.

- Это ручка, и я вижу все пальчики.

Я смотрю на экран, как загипнотизированный. Невероятно, особенно когда это твой собственный ребенок.

Кажется, я вообще не моргаю, поскольку боюсь пропустить что-то важное. Он так резво двигается, странно, что Л ничего не говорила об ощущениях.

- Ты чувствуешь эти движения?

- Бывает, порхает чуть здесь, чуть там, но кто мог подумать, что это ребенок. Я думала, что это пузырьки газа или что-то в этом роде, - хихикает она.

Доктор Сомерсби перемещает зонд, и мы получаем идеальный снимок лица.

- Это прекрасно.

- Смотри. Должно быть, это девочка, потому что личико похоже на твое.

Лорелин не отводит глаз от экрана.

- Я так не думаю. Без всякий сомнений это твой нос и подбородок, так что я думаю, что это мальчик.

- Хотите выяснить, кто из вас прав?

Ни один из нас не отвечает. Мы разговаривали бы об этом целую неделю. Она ужасно хочет знать, но в тоже время хочет узнать во время родов. Ее убивает тот факт, что Эллисон знает, что у нее будет мальчик.

Я хочу, чтобы был сюрприз. Что может быть лучше того, чтобы в первый раз увидеть своего малыша и узнать мальчик это или девочка.

- Я уже видела этот взгляд. Не можете прийти к соглашению?

Л качает головой.

- Нет, и никто не идет на уступку.

- Я всегда могу записать и запечатать в конверт для того, кто хочет знать.

Наверно, нам обоим лучше узнать это сейчас, потому что, если будет знать кто-то один, то обязательно проговорится. Или в один прекрасный день я увижу детскую, покрашенную в голубой или розовый цвет. Проще будет уступить, как впрочем и всегда я делаю с Л, ведь я так сильно люблю ее и хочу, чтобы она была счастлива.

- Все в порядке. Можете сказать нам.

- Давайте посмотрим будет ли малыш сотрудничать с нами.

Она двигает зонд по животу Л.

- У меня вошло в привычку не смотреть, пока родители не согласятся, а то я могу случайно проговориться.

Я задерживаю дыхание, ожидая ответа.

Сын или дочь?

- Нет, не говорите, - Л смотрит на меня и сжимает руку. - Я хочу узнать это, когда родится ребенок, и я возьму его на руки. Одежду можно купить потом. Ты заслуживаешь этого сюрприза.

Я не хочу, чтобы она уступала мне, это моя работа.

- Но ты умираешь от любопытства.

- Ничего страшного. У меня вся жизнь впереди, чтобы узнать мальчик это или девочка. Так что давай насладимся неведеньем.

Я наклоняюсь и целую ее.

- Спасибо, любимая.

- Хорошо, тогда перейдем к измерениям.

Нашему веселью приходит конец.

- Лорелин, были ли у вас какие-нибудь сокращения?

- Я не знаю.

Она смеется, а потом замечает обеспокоенный взгляд доктора Сомерсби.

- Я так понимаю это то, что я непременно распознаю?

- Это ваша первая беременность, поэтому думаю, что нет. Какие-то судороги?