Скай Уоррен - Красота становится тобой

Блейк переворачивает их, чтобы она лежала на спине, чувствуя кожей прохладные простыни. Его рот удерживает её внизу, его руки исследуют Эрин, лаская её всю, а затем он начинает двигаться вниз. Оставляя поцелуи на её шее и в ложбинке между её грудей, нежно целуя изгиб и посасывая кончики этих холмов. Затем опускается ещё ниже, пока её живот трепещет под рыскающими губами.

— Блейк, — произносит она, в предупреждении, в мольбе.

— Просто потерпи, — бормочет он. — Будь для меня хорошей.

И она теряется и слабеет в его руках. Её ноги раскрываются, позволяя ему исследовать внутренние стороны бёдер. Мужчина издаёт тихий звук удовольствия, чувствуя влажность её центра. Властные пальцы погружаются во влагу и распределяют её по набухшей плоти. Он рисует мокрые круги вокруг клитора, пока не исчезают все следы сдержанности. Пронзая её, он вытягивает к её входу больше возбуждения. Блейк убирает от неё ладонь и влажным кончиком пальца рисует сердечко на её плоском животе. Она улыбается в чувственной дымке и тянется к нему. В ответ он ловит её ладонь и сосёт кончик пальца, посылая разряды к её центру. Затем наклоняет голову, чтобы вылизать беспорядок, который он на ней устроил. Сначала животик, выводя языком форму сердечка. Затем ниже, её половые губы, затем внутри. Он добирается до её клитора, который стал слишком чувствительным, и она подскакивает, ошеломлённая, заворожённая.

— Пожалуйста, — стонет она, не уверенная, о чём просит. Об облегчении или о передышке, о большем или о меньшем. Это всё смешивается вместе в миазме желания. — Блейк.

— Ты можешь это вынести, — произносит он, уже тише, вдохновляя. Мужчина поднимает её ноги выше, дальше и более уверенно, чем обычно. Её колени прижимаются к его груди, захватывая её в ловушку, раскрывая её. Его глаза горят голодным блеском, пока он смотрит на неё.

— Пожалуйста, — повторяет она.

Держа обе руки на её бёдрах, он наклоняется, чтобы оставить горячие жадные поцелуи на её киске, посасывая и вылизывая, пока она не начинает извиваться. Но он держит её слишком крепко, чтобы она могла много двигаться или сбежать — и слава богу, потому что Эрин не хочет, чтобы он останавливался, не совсем. Она хочет больше и сильнее. Её тайные мышцы сжимаются в молчаливом вопросе, моля быть заполненными, но пустуют, пока он дразнит её клитор до забвения.

— Ты моя, — бормочет он, словно фантомом ласки обдавая дыханием её складки. — Теперь я тебя не отпущу.

Да. Его.

— Пожалуйста.

Блейк мрачно усмехается.

— Тебе придётся научиться терпению. Ну, у нас будет много времени для практики.

Затем он касается губами клитора, и весь её мир чернеет, а под веками взрываются звёзды. Пока она восстанавливается, он входит в неё, толкаясь грубо, без ритма или ловкости, так идеально, что по её щекам текут слёзы. Она кончает ещё два раза, прежде чем он становится жёстче, по-прежнему раскачиваясь, пока изливается в неё. Она принимает всё. Его сперму, его пот. Его любовь.

Блейк наклоняется к ней, тяжело дыша. Эрин ловит его, когда он хочет откатиться, бормоча что-то о том, что тяжёлый. Он тяжёлый и идеальный, и она хочет вечно чувствовать этот прекрасный вес.

— Женись на мне, — шепчет девушка.

Он замирает. Через мгновение отстраняется, рассматривая выражение её лица, её взгляд.

— Что?

Она улыбается.

— Вы меня слышали, профессор.

— Ты... ты планировала попросить меня?

Следует признать, что это нетрадиционно. Другие пары организовывают шампанское и причудливые ужины.

— Я подумала, что нам следует начать так же, как мы хотим двигаться вперёд. Или двигаться вперёд так, как начали.

С сексом. С мастурбацией, если быть конкретнее. Но более того. С влечением, таким глубоким, что им приходится действовать на него. С уважением, таким сильным, что они были осторожны, внимательны и радостны на каждом шаге пути. Нетрадиционно, уникально или просто чертовски странно — ей плевать. Так начались их отношения, с его мгновения уязвимости в качестве подарка для неё, и она хотела сделать ему предложение и вернуть услугу.

— Ну, профессор?

Её сердце начинает биться быстрее.

На его лице появляется медленная улыбка.

— Эрин.

Что на самом деле не ответ. Она приподнимает бровь.

— Боже, ты прекрасна.

Он тянется к прикроватной тумбочке.

По-прежнему без ответа.

— Если ты прямо сейчас возьмёшь секс-игрушку, я могу передумать насчёт своего предложения.

Но у него нет секс-игрушки, судя по маленькой чёрной коробочке. Если она раньше думала, что её сердце бьётся быстро, то это ничто по сравнению с тем, как оно стучит сейчас. Блейк открывает коробочку, демонстрируя блестящее кольцо с большим алмазом в центре и маленькими, еле заметными по всему ободку. Её сердце останавливается.

Слова приходят ей на ум поспешно: «Если ты смог писать... Я смогу ходить...» Если он смог оставить в прошлом свои шрамы, вернуться в мир, меньшее, что может сделать она — оставить в прошлом свои страхи и поверить, что он не уйдёт. «Мир может перевернуться с ног на голову...» И переворачивается.

— Да, — просто говорит он. — Я женюсь на тебе.

Блейк не просто отвечает ей, он просит, с кольцом, которое пряталось в ящике прикроватной тумбочке... как долго? Её горло сжимает счастье, лишая дыхания. Ей приходится выдавить слова, притвориться легкомысленной, иначе она бы вовсе не смогла заговорить.

— Ну, я сказала никаких секс-игрушек. Но, должна тебе сказать, вот эта очень сексуальна.

Его губы изгибаются в самодовольной маленькой улыбке.

— Думаю, оно будет выглядеть на тебе великолепно. Без ничего другого.

— Оу, значит, всё это было уловкой, чтобы раздеть меня, — говорит она, очевидно дразнясь, так как уже обнажена, равно как и он.

— Кажется, это работает, — отвечает он, надевая кольцо ей на палец. Оно блестит в тусклых вечерних тенях, отражая даже едва заметный свет. Но никакие сверкающие грани или гладкие металлы не смогут сравниться с совершенной, болезненной красотой мужчины перед ней. Мужчины, которого она любит.

Блейк задерживается в коридоре, наблюдая за тем, как Эрин переворачивает страницу газеты. Его тело напрягается от сексуальной картины. Солнце просачивается сквозь эркерные окна, блестит золотом на её волосах и освещает черты её тела под белой рубашкой. Его рубашкой, хотя на Эрин она сидит намного лучше, чем когда-либо будет на нём. Верхние пуговицы расстёгнуты, позволяя ему взглянуть на изгиб её груди, пока она наклоняет голову, напряжённо читая.

Девушка поднимает взгляд и улыбается.

— Доброе утро.

— Доброе.

Он проходит в уголок для завтрака, не желая отвлекать её. Будто это её комната, её дом. И, боже, так и есть.

Эрин согласилась выйти за него замуж, что значит, что всё это принадлежит ей так же, как и ему. От этой мысли его переполняет чувство удовлетворённости. Он сможет позаботиться о ней. И он иронично думает, что получит заботу в ответ.

Блейк не замедляется, пока не подходит к ней, встав рядом с её стулом и приподняв её подбородок, чтобы она посмотрела на него. Он проводит большим пальцем по её губам, довольный тем, как она дрожит в ответ.

— Ты счастлива, — произносит он. Утверждение, вопрос? Он не уверен.

— Слишком сильно, — скромно улыбается девушка. Она краснеет? — Я не уверена, что сделала, чтобы заслужить это.

Боже, она убивает его. Покорная и гордая, добрая и свирепая. Изучение противоречий в прекрасной упаковке, обожать которую он никогда не устанет. Как магнит, его губы находят её губы. Он наклоняется, чтобы поцеловать её, оставляя их обоих бездыханными.

В какой-то момент во время натиска её ладони хватаются за его голые плечи. На нём надеты только его брюки, в которых он был вчера, поднятые с пола. Кажется, они могут найти полный комплект одежды только вместе — и без нижнего белья. Никакого лифчика, насколько он видит. Чёрт, сегодня ему будет тяжело оставить её в покое. И каждый день. Особенно учитывая кольцо, которое сверкает на её пальце. Его кольцо. Этот вид наполняет его одержимостью.

Умиротворением.

— Теперь я не собираюсь тебя отпускать. Ты ведь это знаешь?

Он не знает, почему всегда предупреждает её. Даже сейчас.