Скай Уоррен - Красота становится тобой

— Иди за мной.

Чувствуя себя мрачным и суровым, мужчина притягивает её к креслу и усаживает. Немного грубее, чем нужно, но это задаёт тон. Ей нужно понять. Вот как всё будет: он ведёт, а она спокойна. Это был его единственный способ дать ей заслуженное, потому что скажи она хоть одно слово — он подчинится.

Блейк раздвигает её ноги, кладя их на каждую из мягких ручек кресла. Это оковы без фута верёвки. Чем больше он удовлетворяет возлюбленную, тем крепче её ноги привязывают Эрин к месту. Конечно, она всегда может расслабиться и противостоять, но не будет этого делать. Мрачное веселье в глазах девушки говорит, что она понимает игру и принимает её. Эрин раскрывает губы, и ускорившееся дыхание означает, что ей на всё плевать, пока он даёт ей всё, что необходимо.

Складочки её влагалища блестят в слабом свете. Блейк пронзает своими пальцами влагу, наслаждаясь тем, как они скользят. Так прелестна. И его, вся его. Он погружается во влажный жар. Его член снова дёргается, готовый занять своё полноправное место. Нет. Не в этот раз. Блейк движется дальше на север, где нежное удовольствие сжимается в нервы. Он гладит её клитор, и девушка вздрагивает.

— Блейк.

Эрин звучит потерянно и прекрасно. Что он с ней делает? Следует ли ему остановиться? Оставить её в покое? Он не может.

— Молчи, — произносит мужчина. — Держи руки на стуле. Если заговоришь или дёрнешься, я остановлюсь.

Он подаётся вперёд, чтобы вдохнуть её естественный сладкий запах. Чёрт, он сходил по нему с ума. Первая проба делает его твёрдым как камень. Вторая вызывает стон лихорадочной жажды. Её киска пухлая и набухшая, горячая под его губами. Блейк находит языком ключ возбуждения, вызывая больше жидкости и выпивая её.

Её знакомый мускус переносит его в другой мир, куда никогда не вторгается время. У него есть вечность, чтобы упиваться складочками и сосать её клитор. Он издевается над ней своим языком, вытягивая прерывистое дыхание и резкие вдохи, но она так хороша. Так послушна. Девушка остаётся практически тихой, практически спокойной.

Блейк поднимает взгляд, и у него замирает сердце от того, что он видит. Её расфокусированный взгляд становится стеклянным из-за непролитых слёз. Её раскрытые губы дрожат. Он собирался растянуть это, заставить Эрин ждать и, может быть, вернуть долг, исследовав её узкую дырочку внизу. Но он не может выстоять, видя её в такой сексуальной агонии.

Всунув два пальца внутрь, он находит особое место, которое заставляет её дёрнуться. Его губы смыкаются на клиторе, жестоко его всасывая. Всё тело Эрин напрягается. Её бёдра толкаются к его лицу. Чувственное насилие становится слишком жестоким, слишком большим, пока он скользит своей свободной ладонью, всё ещё влажной от её соков, по нежной внутренней стороне её бёдер, в лёгкой ласке, чтобы довести до грани.

Девушка кричит от облегчения, пока влага течёт по его губам и вниз по подбородку, покрывая кресло, как он и представлял. Позже Блейк помогает ей опуститься с помощью лёгкий лизаний и нежных поцелуев. Когда её тело прислоняется к спинке кресла, он подхватывает любимую на руки и обнимает, пока дрожь не стихает.

Её дыхание успокаивается, и на минуту он думает, что девушка заснула. Её голос звучит одурманенным, когда Эрин говорит, невнятно и с придыханием.

— Я прошла?

Ему требуется минута, чтобы соединить точки к их фантазии о преподавателе и студентке в самом начале.

— Очень даже, милая. Ты моя лучшая студентка.

Она фыркает, издавая смешок.

— Лучше мне быть твоей единственной студенткой, когда дело доходит до оральных экзаменов.

— Моя единственная и неповторимая.

Блейк целует её в макушку и задерживает губы на этом месте, упиваясь шёлковыми локонами её волос. Его единственная, его неповторимая. Его всё. Через несколько дней это будет постоянно. Безопасно. Через несколько недель это будет по-настоящему.

Эрин подходит к бару и делает глоток напитка Блейка, на мгновение желая, чтобы янтарная жидкость была настоящим алкоголем, а не соком. Она поворачивается и замирает от того, что видит. Мужчина сел в кресло, где только что была она. Блейк обнажён, одна лодыжка скрещена с другой. Сильные руки, которые могут быть до невозможности нежными, свободно свисают с обеих сторон кресла. Он откидывает голову на спинку кресла, закрывая глаза. Выражение его лица такое мирное, что она не может отвести взгляд. Её лицо краснеет, когда девушка осознаёт, что, должно быть, он чувствует под собой доказательство её восторга. Эрин могла бы смутиться ещё больше, но её отвлекают его следующие слова.

— Думаю, нам следует прекратить встречаться до конца семестра.

Она чуть не падает со стула, на котором сидит.

— Что?

Блейк с опечаленным — и раздражённым — видом подаётся вперёд.

— Послушай, я разобрался с Мелиндой. С этим покончено. Но разговор с ней вызвал у меня чувство... ну, вины. Будто я могу пользоваться тобой, даже если не намереваюсь. Я должен знать, что намерения не важный фактор. Важны мои действия.

— Ты не пользуешься мной.

Эрин чувствует себя шокированной, опустошённой. И в каком-то роде, обиженной. Будто она ребёнок, неспособный сделать свой собственный выбор.

Он строит гримасу, кажется, прочитав её мысли.

— Я не это хотел сказать... но намерения на самом деле не важны. У тебя есть все права злиться, но, надеюсь, ты поймёшь.

Она молчит, ненавидя, что понимает. Эрин любит его прямоту, и именно это видит сейчас.

— Я ненавижу это решение, — говорит он. — В любом случае, я потеряю тебя. Я должен выбрать такой вариант, который будет длиться не долго. Давай сделаем это на пару недель. До Бала факультета. К тому времени уроки закончатся, оценки будут известны, и твой диплом будет закончен. И после этого у нас будет вечность. Ты мне доверяешь, Эрин?

Её сердце разбухает. Конечно, она доверяет ему. А вечность... ну, она сделает практически всё ради вечности с ним. Даже откажется от него на несколько долгих недель.

— Да, — произносит девушка, затем прочищает горло, смущённая официальности своих слов. — Я доверяю тебе. Мы можем с этим справиться.

Его улыбка отражает чистое облегчение.

— Хочешь поехать со мной домой? — выпаливает она.

Приподнимается одна бровь.

— Сейчас?

— Я имею в виду свой родной город. Поедем домой, познакомишься с моей мамой. Так будет лучше, чем если ты познакомишься с ней здесь, где она будет... — сглотнув, она оглядывает его кухню. Толстая лепнина под потолком и приборы из нержавеющей стали. — Ну, она может сделать выводы о тебе по твоему дому.

Встав, он идёт к ней. Боже, полностью обнажённый. Почему она не может перестать пялиться?

Блек кладёт ладонь на её шею сзади, притягивает девушку к себе и целует её в носик.

— Ты только что пригласила меня познакомиться с родителями? — дразнится он. — Это, должно быть, серьёзно.

Она кивает, усмехаясь.

— Ну, родитель только один. Но да, я бы сказала, что это серьёзно.

— Рад это слышать, потому что я тоже серьёзен. И я хочу, чтобы ты переехала ко мне.

У неё перехватывает дыхание. Она оглядывает величавый дом.

— Сюда?

— Такова была идея. Только если тебе нравится. Если нет, мы можем вместе поискать какое-нибудь другое место.

— Нет, дело не в этом. Мне очень нравится твой дом. — Что-то мешает ей сказать «да». Находиться под его контролем, финансово, физически. Она всю жизнь борется, учится и работает, чтобы никогда не приходилось отвечать перед мужчиной. Хоть она знает, что Блейк никогда не причинит ей боль, тяжело отказаться от этой мечты. — Я просто хочу сказать... Я всё равно провожу здесь всё своё время.

Выражение его лица нежное и болезненно понимающее.

— Всё будет иначе, если ты будешь со мной, каждый день. Каждую ночь. Но всё в порядке. Ты не обязана отвечать сейчас. После семестра. Это может подождать.

В её вздохе присутствует облегчение и благодарность.

— Спасибо тебе.

— Я не буду торопить тебя, потому что мне нужно, чтобы ты была уверена. Как только ты будешь со мной, я не смогу тебя отпустить.

Девушка вздрагивает от мрачной нотки собственничества в его голосе. После экзаменов она сможет мыслить ясно. Затем скажет ему «да», верно? Она не может представить, что скажет ему «нет». Её любовь к нему представляет большую угрозу, чем когда-либо сможет доминирующий мужчина. Блейк вскружил ей голову и залёг глубоко в её душе. От этого нельзя будет отказаться. Эрин заглядывает за выступ, с которого, как она знает, спрыгнет, измеряя расстояние. Если быть честной, она уже на пути вниз.