– Это да, – согласилась Скарлет, подняв голову и прикрыв глаза ладонью. На юге висели рваные темные тучи, подсвеченные розовыми лучами солнца. Приближалась гроза, нравилось это им или нет.
Дейзи покачала головой.
– Симон говорит, что вчера утром пришло еще одно транспортное судно. Получается шесть. Интересно, где они разместят всех солдат на этом небольшом клочке земли? Вдоль всего озера протянулся сплошной военный лагерь.
– Для нас много работы, – довольно отозвалась Скарлет.
Она чувствовала себя нормально, а вот Дейзи приходилось тяжело, ведь до той поры, как она попала сюда, дочь майора не поднимала ничего тяжелее учебника.
На самом деле Дейзи была так потрясена случившимися переменами в жизни, что прошла целая неделя, прежде чем она смогла обсуждать своей побег из Мобила. О некоторых вещах она все еще отказывалась говорить, например о том, что случилось с мистером Антуаном. Лиз спрашивала Симона, но тот лишь отвечал, что все плохо, и отказывался что-либо объяснять. Он рассказал, что они пытались забрать Люк-Антуана и Каина, но те уже успели сбежать, а времени на их поиск не было. Симон приходил редко, потому что был постоянно занят на службе, но после каждого его посещения девушка чувствовала себя лучше и лучше. Выйдя замуж за Симона, Дейзи должна была полностью поправиться.
Намыливая, оттирая, прополаскивая и отжимая солдатское обмундирование, Скарлет наблюдала за Лиз. С тех пор как они переехали сюда, она вела себя очень тихо. Слишком тихо. Из них троих этот этап их жизни был для нее самым сложным. Вначале к ней относились как к дочери губернатора. Но как только выяснилось, что ее мать была рабыней, как и мать Скарлет, что они были двоюродными сестрами и что она якобы скрыла это, прощения не было. Ее обозвали цветной мошенницей, а так как Рафаэля не было в городе, вступиться за нее было некому.
Все красивые платья забрали, а личные вещи завернули в шарф и отдали ей. Скарлет своими глазами увидела, как изменилось выражение лица Софии, какими холодными и отчужденными стали ее глаза. Это было весьма неприятное зрелище.
Лиз не возражала, она молча смирилась со своим положением, поскольку ей нечего было сказать, она ничего не могла изменить. Кроме того, она не хотела жить в доме, где ей были не рады. К тому времени как вернулись Симон и Дейзи, Лиз и Скарлет обратились за помощью к другу Рафаэля, Оливеру Поллоку. Тот был занятым человеком, но все же помог им найти дом и работу. Примечательно, что он не предложил им жить в своем доме.
Все это было очень обидно и несправедливо. Но Скарлет уже давно забыла, что такое справедливость.
Девушки были бойцами. Если им суждено было быть прачками, они станут лучшими прачками в Новом Орлеане, они станут сильнее и будут молиться друг о друге, они сыграют свою небольшую роль в создании свободной, независимой нации. Даже Лиз не теряла надежды, каждый день она жарко молилась о том, чтобы с Рафаэлем и Симоном все было в порядке, за успех Континентальной армии, за то, чтобы лидеры Конгресса принимали мудрые решения.
Нардо внезапно схватил ее за уши и чмокнул в щеку. Скарлет рассмеялась и обняла ребенка, встретив одобрительный взгляд Лиз. Господь умел вселять надежду даже в самые темные времена, и потому девушки не падали духом.
Новый Орлеан, поместье Гонсалесов
15 августа 1779 года
– Что значит ушла?
Рафаэль посмотрел на мать с ужасом, пытаясь не придавать значения тому, что она во время разговора старалась не смотреть ему в глаза и заметно нервничала, безостановочно перебирая складки на юбке.
Он нашел ее в гостиной, где она сортировала засушенные цветы, раскладывая их на столе: бледно-лиловые направо, потом розовые, затем синие, а темно-фиолетовые налево. Она спокойно занималась цветами, а Лиз была где-то в городе, стонущем под мощными ударами урагана. Рафаэль чувствовал, как дрожит дом на опорах, сопротивляясь напору стихии.
– Я предлагала ей остаться, – ответила мать, – Лиз, Скарлет и ее ребенку, но она не согласилась. Я сказала, что ты со всем разберешься, когда вернешься, но она все-таки решила уйти. Полагаю, мы для нее были недостаточно хороши.
– Мама, Лиз не ушла бы без веской причины. Что она говорила?
– Да она вообще почти ничего не сказала. После всего что мы для нее сделали. София была ей как сестра.
Мать ни на секунду не оставляла в покое юбку.
Рафаэль замолчал на минуту. Он теряет здесь время, а Лиз, возможно, была в беде. Он не знал, что случилось за время его отсутствия в городе, но мать явно не собиралась ему помогать.
– Где Софи?
Мать махнула рукой:
– В своей комнате, полагаю. Ты же знаешь, как София относится к грозе.
Да, он знал. Как-то в детстве София попала в грозу, когда ехала в открытой карете. Молния ударила в карету, убив лошадь наповал. Сейчас она, должно быть, испуганно забилась в угол комнаты и явно не способна что-либо рассказать.
– Хорошо, мама. Я отправляюсь в Кабильдо, чтобы отчитаться. Возможно, Симон знает, где Лиз. – Он повернулся, потом, поколебавшись, добавил: – Послушай, если ураган усилится, если вы увидите, что в доме появилась вода, вы должны собрать слуг и перебраться на чердак, чтобы переждать непогоду. Вода уже повсюду на дороге.
Мать равнодушно кивнула. Рафаэль покинул дом расстроенный и недовольный. Замерев на крыльце, он посмотрел на небо, пытаясь угадать, что будет дальше. Каждый ураган не был похож на другие. Семь лет назад они лишились большей части крыши, когда ураганный ветер обрушил на нее большую сосну. Два года спустя во всех комнатах наверху одновременно вылетели стекла, словно бы по ним дали залп из пушек. На этот раз город столкнулся со смертоносным союзом ветра и дождя, продолжительные, частые шквалы перемежались короткими, жуткими периодами затишья. Он понимал, что в данном случае нет смысла пытаться проследить какую-то закономерность, но все же.
Вздохнув, он сошел с крыльца в пенящуюся воду.
Два часа спустя он вернулся, на этот раз с отцом в лодке. Он не нашел Лиз, и это его очень сильно беспокоило. Но он не мог отказать отцу, который решил перевезти мать и Софию в форт, находящийся выше уровня моря. Он надеялся, что Симон смог отыскать сестру, а также Дейзи и Скарлет, до того, как передвигаться по городу стало опасно и практически невозможно.
Над городом нависла угроза быть сдутым и смытым штормом. Дорогостоящий флот Гальвеса, посланный из Гаваны, был рассеян в заливе, сотни солдат утонули или были ранены летящими камнями и прочим мусором. Конфискованный у британцев военный корабль «Ребекка», гордость и радость Оливера Поллока, который он переделал в транспортное судно, теперь представлял собой груду поломанных деревяшек. По иронии судьбы, обломки корабля застряли среди руин особняка Поллока на Шартр-стрит.
Они нашли мать и Софи на чердаке, где те звали на помощь в открытое окно. Заставить их спуститься и сесть в лодку было нелегкой задачей. Когда они наконец оказались в лодке, Рафаэль с отцом начали быстро грести, борясь с бурлящей водой на улицах, но и в этот момент он не мог расслабиться, потому что боялся, что кто-нибудь из женщин обязательно перевернет суденышко.
К тому времени, когда они добрались до форта, мышцы Рафаэля болели от напряжения. Он понимал, что отец тоже выбился из сил. Но как только они передали женщин младшему офицеру, который помогал беженцам возле юго-восточного бастиона, из другой большой лодки Рафаэля позвал генерал-майор Гирон.
– Риппарда! – крикнул Гирон. – Всех офицеров вызывают в Кабильдо, это приказ губернатора!
Рафаэль махнул ему рукой и повернулся к отцу:
– Ты готов?
Улыбка отца больше напоминала гримасу, но Рафаэль решил, что это согласие.
Опустив весла в воду, он посмотрел на стену форта, по которой текла вода. Он мог лишь надеяться, что Лиз, Дейзи и Скарлет добрались сюда в целости и сохранности. Всех их ждала длинная ночь.
Новый Орлеан, форт Сан-Хуан
Каждая клеточка ее существа хотела бежать. Лиз оперлась о дверной косяк, борясь с желанием скрыться в другой комнате.
Они были здесь, донья Евангелина и София, здесь, откуда она не могла убежать до тех пор, пока вода, окружившая форт, не спадет. Она не знала, как они сюда попали, но полагала, что кто-то привез их на лодке, как сотни других беженцев, которые искали в форте убежища, словно муравьи, спешащие в соседний муравейник.