Инна Туголукова - Кризис среднего возраста

— Зоя! — напряженно произнес Игорь Романович. — Вы не принимаете мое предложение?

За столом стало тихо, и Нора, задремавшая было под елкой, открыла глаза и подняла голову, недоумевая, что за волнение носится в воздухе? И даже ребеночек в животе у Зои (а это был сыночек Ленечка — уж мы-то знаем) нетерпеливо пнул ее пяточкой: мол, что же ты молчишь, глупая, играешь с огнем! Отвечай, когда спрашивают!

— А вы не станете поить меня соком из редьки? — лукаво поинтересовалась Зоя, прижимая ладонью драчливую пяточку.

— Да я и сажать-то ее не буду, редьку эту проклятую! — отчаянно возопила Ольга Петровна.

«Так вот, значит, как это бывает, — думала Вера. — Приходит новый человек и заполняет тебя всю, целиком. Так плотно, что другому, прежнему, нет больше места. Отныне он чужой, как дальний родственник, факт некой связи с которым очевиден, но не обязывает к общению. А тем более к абсурдному желанию забраться к нему в постель».

Но к родству этому дальнему приговорены они с Лешей пожизненно — через Машку и Татьяну Федоровну. И все. Больше их уже ничто не связывает, разве только воспоминания, общее прошлое. А что такое прошлое? То, что прошло и никогда уже не вернется. Это она сейчас поняла точно. Про него-то, про Лешу, поняла уже давно. А вот про себя только сейчас.

Вера положила ключи на тумбочку в прихожей, вышла из квартиры и навсегда захлопнула за собой дверь.

За неделю до Нового года пришла телефонограмма из милиции, в которой ей, Вере Петровне Пинигиной, предлагалось явиться в отделение для дачи показаний в связи с уголовным делом по поводу похищенной у нее сумочки.

В милиции Вера нос к носу столкнулась с Сергеем. Они холодно поздоровались, и Вера хотела уже было легко и непринужденно взбежать по ступенькам, но споткнулась и, не подхвати он ее, непременно бы упала.

— Вы не ушиблись? — участливо спросил он, даже не стараясь скрыть усмешки.

Вера посмотрела на него так, словно он предложил ей немедленно заняться оральным сексом прямо здесь, на лестнице, и гордо удалилась, прихрамывая на еще не зажившую полностью после растяжения ногу и последними словами кляня себя за неловкость.

К своим первоначальным показаниям добавить ей было нечего. Да и что тут можно добавить? Рванули сумку, упала в лужу — вот и все показания.

От предложения опознать преступников она по тем же самым причинам решительно отказалась.

— Ну как же так? — возмутилась дознаватель. — Вот же в протоколе написано, что вы оглянулись на рев мотоцикла. Значит, могли что-то запомнить.

— Я действительно оглянулась посмотреть, что за идиоты гоняют без глушителя, — оправдалась Вера. — Но тот, который сидел спереди, был в уродском шлеме, а заднего я вообще не разглядела.

— Помогать следствию — ваш гражданский долг, — сурово напомнила дознаватель. — Много времени это не займет. Подождите за дверью, вас позовут.

Вера вышла в коридор и (кто бы сомневался?) увидела томящегося там Потапова. Скамья была одна, пришлось сесть рядом. А поскольку молчать было совсем уж нелепо, Вера спросила:

— Вас вызвали в качестве свидетеля?

— Ну что вы? — наигранно удивился тот. — Меня обвиняют в организации дерзкого ограбления.

— Да ладно вам, — поморщилась Вера. — Я давно хотела попросить у вас прощения.

— Неужели? — изогнул бровь Потапов. — И что же вам помешало?

— Ваша жена.

— Вы прекрасно знаете, что я не женат.

— Меня совершенно не волнует, кто хамит по телефону в вашем доме.

— Может, это Кеша снял трубку? — предположил Потапов.

— Ну естественно! — оживилась Вера. — Конечно, Кеша! Как это я раньше не догадалась! Он, видимо, в ваше отсутствие сбрасывает перья, бьется об пол и превращается в вульгарную тетку. Уж не в царевну, не обессудьте.

— Так это же моя тетка вам ответила! — догадался Потапов. — Она сейчас у меня гостит. Что же вы еще раз не перезвонили?

— Испугалась, — ядовито пояснила Вера. — В следующий раз она обещала лично перегрызть мне горло.

— Она, видимо, решила, что это Люда или Гелла.

— Кто?! — изумилась Вера.

— Ее дочь так зовут — Гелла. Но я здесь совершенно ни при чем, — открестился Потапов.

— Да-а, — насмешливо протянула она. — Семейка вурдалаков. Примите мои извинения. Привет тете.

Потапов промолчал, видимо, обиделся.

А на следующий день на работу Вере позвонил незнакомый мужчина и сказал приглушенным голосом:

— Вера Петровна? С вами говорит отец Димы Павлюкова.

— Какого Димы Павлюкова?

— Мальчишки, который по шалости сорвал вашу сумку.

— А-а. И чего же хочет ваш… шалун?

— Вы должны понять, что случилось недоразумение. Они бы бросили вашу сумку, но за ними погнался джип, и парни испугались. Мы приносим вам свои извинения. Не ломайте парню жизнь и заберите свое заявление. Вознаграждение я вам гарантирую.

— Если мне не изменяет память, ваш сын «пошалил» не только со мной. Это во-первых. А во-вторых, дело уже заведено, так что поздно вы обеспокоились судьбой вашего озорника. Раньше надо было воспитывать.

— Советую вам подумать над моими словами, когда будете давать показания, — посуровел незнакомец. — У вас ведь тоже есть дочка, и вы, конечно, понимаете, как это ужасно, когда с ребенком что-то происходит…

В трубке раздались короткие гудки, и Вера застыла, с ужасом осознавая услышанное.

— Я могу продолжать? — осведомилась сидевшая напротив посетительница.

— Да, конечно… То есть нет, пожалуйста, посидите в коридоре, я вас потом приглашу, — заволновалась Вера и, не дожидаясь, когда женщина выйдет, судорожно набрала домашний номер.

Трубку взяла Татьяна Федоровна.

— Где Машка?! — закричала Вера.

— Здесь, со мной. Ты что как оглашенная?

— Никуда ее не пускайте! Никому не открывайте! Из дома не выходите! Я скоро приеду.

— А что…

Но Вера уже нажала клавишу и набрала Алексея.

— Лешка! Слушай меня внимательно! Мне только что позвонил отец парня, который украл мою сумку, грозил, что навредит Машке.

— Что за чушь!

— Да не чушь это, не чушь! Ты послушай! Он сказал, чтобы я забрала заявление, и тогда они мне заплатят…

— Ну так забери заявление и возьми деньги. Тебе что, крови его надо?

— Да не надо мне его крови! — закричала Вера. — Ни крови, ни денег! И заявление тут ни при чем. Там уже завели уголовное дело. Он же Машке угрожает, ты что, не понимаешь?! Надо что-то…

— Послушай! Что ты там орешь! — недовольно оборвал он ее. — Позвони в милицию и скажи…

— Пошел ты знаешь куда!

Она бросила трубку, секунду помедлила и позвонила Ане.

— Верунчик! — обрадовалась та.

— Анька, подожди, не перебивай меня! Твой охранник сейчас на месте?

— Какой охранник?

— Ну этот, которого ты чувствуешь!

— Григорий?

— А ты чувствуешь еще кого-то?

— Вера, что случилось?

— Мне угрожает отец козла на мотоцикле, который украл мою сумку. Даже не мне, а Машке.

— Так, — заволновалась Аня. — Успокойся! Веди ее ко мне, прямо сейчас! Поживет у нас, пока мы разберемся. Или дома, или в Ильинке. А я звоню Чеботареву.

— Ты думаешь, он станет нам помогать?

— Теперь уж и сама не знаю, — загадочно произнесла Аня, но перепуганная Вера подтекста не услышала.

В комнату заглянула изгнанная в коридор посетительница.

— Пожалуйста, еще минутку, — попросила Вера.

Та недовольно захлопнула дверь, а ведь слышала, зараза, о чем она тут кричала, как подстреленная.

Вера побарабанила пальцами по столу, глубоко вдохнула и набрала домашний номер Потапова (ну почему, почему она не взяла его мобильный?!).

— Алё! — грозно откликнулась уже знакомая тетка.

— С вами говорит Вера Петровна Пинигина, — заблеяла Вера, хотя и собиралась придать своему голосу невозмутимую суровость. — Мы с Сергеем проходим по одному уголовному делу…

— Ну как же, деточка! — защебетала тетка, видимо, хорошо получившая по мозгам за свои кровожадные обещания. — Мне племянник столько про вас рассказывал! Столько рассказывал! Когда же вы приедете к нам в гости?

— А он дома? Ваш племянник? — ошеломилась Вера столь разительной смене декораций.