Наверное, именно расположение магазина, — на оживлённой площади, рядом со станцией метро, по соседству с популярным кафе, — и сыграло свою роль. Совершенно неожиданно для самих девушек, их магазин вписался в суету жизни оживлённой площади. Ретро-интерьер, молодой персонал, стремящийся к общению и не отказывающий никому в помощи, мягкие кресла, сделанные на заказ, в которые так и хотелось присесть с купленной только что книгой, что и не возбранялось, всё это привлекало покупателей. У них часто проводились встречи с писателями, тематические вечера, случались акции и распродажи, чтобы привлечь покупателей, для детей же устраивали просмотры фильмов и мультфильмов, для этой цели был куплен специальный проектор, и дети собирались в просторном зале, усаживались на пол, на мягкие подушки, и в эти моменты, казалось, что все вокруг замирает, даже шум с площади не проникал сквозь большие окна во французском стиле. Уже через год в их небольшой магазинчик начали приезжать со всех концов Москвы, а расписание детских и тематических встреч прописывалось на несколько месяцев вперёд. Настя с Лидой не задумывались о расширении, всерьёз заниматься бизнесом ни той, ни другой не хотелось, но свой магазин они очень любили. Это было их детище, они каждую деталь придумывали вместе, споря и загораясь очередной задумкой. Очень гордились, когда постоянные клиенты говорили, что приходят сюда, как в родной уголок. А что ещё нужно книголюбам? Приятная атмосфера, тишина, актуальное освещение, для чего по залу и были расставлены высокие торшеры. Ничего формального в их магазине не было, каждая деталь создавала уют. Это было особенное место, и они смогли внушить это всем, кто открывал дверь в их магазин, даже если он делал это в первый раз. Над дверью раздавался мелодичный звон колокольчика, пахло свежесваренным кофе, и навстречу покупателю выходил продавец с радушной улыбкой, готовый помочь или сразу уйти, если посетитель хотел побродить между стеллажами в одиночестве, и просто насладиться атмосферой. В их магазине не давали советов о том, что почитать, не рассказывали о новинках и не говорили о том, что актуально в этом сезоне. Всё происходило по велению души. Возможно, поэтому, писатели так и стремились пообщаться со своими читателями именно здесь. Без толчеи, очереди за автографами, без разговоров о том, как распродаётся тираж, зато в спокойной атмосфере магазина «Кошкин дом» можно было убедить читателей в чём угодно, тут невозможно было думать о том, что кто-то врёт.

Но самое главное, что теперь они не чувствовали себя домохозяйками. У них было своё дело, это придавало уверенности и смысла, появилась возможность реализоваться, а не заниматься только ребёнком, мужем и домом. А это было очень важно. И мужья это понимали, поэтому довольно скоро перестали подшучивать и подначивать, напротив, готовы были в любой момент помочь. К тому же, когда ты всегда можешь рассчитывать на адвокатскую помощь и бесплатную рекламу, с чем помогал муж Ларисы, владелец рекламного агентства, то этим просто грех не пользоваться.

— Мы вам ещё покажем, — многообещающе говорила Лида после очередных шуток со стороны Григорьева. — Вы ещё увидите! Оба.

Мужчины весело переглядывались, продолжали посмеиваться, но уже больше над реакцией Лиды. Она имела взрывной характер, загоралась от одного слова или жеста, и в нужный момент могла горы свернуть, чтобы добиться желаемого. Кстати, в этом они с Фёдором, её мужем, были прекрасной парой. Тот тоже был громогласным, пробивным, и из-за двери их квартиры частенько можно было услышать гневные выкрики, что, между прочим, совсем не означало, что они ссорятся. Это была их обыкновенная манера общения, которая всех, кажется, устраивала. А раз их устраивает, то кто другой может слово против сказать?

Настя по характеру была проще и поспокойнее, чем Лида, ей было легче общаться с людьми, те воспринимали её легче, с ней не надо было остерегаться и обдумывать каждое слово. Настя держалась уверенно, старалась не забывать о налёте профессионализма, без которого никуда, ведь клиентам и деловым партнёрам совсем ни к чему думать о том, что для них с Лидией совсем недавно всё это было впервые и вновь. Ни одной протоптанной тропочки, всё наугад, на ощупь, а необходимо правильно себя подавать, чтобы с ними не боялись завязывать деловые отношения. Настя словно заново училась общаться с мужчинами, улыбаться им по-особенному, ни в коем случае не многообещающе, без всяких намёков — радушно и в то же время выдерживая официальный тон. Пресекать любые попытки перехода к личным отношениям, научиться возвращать мысли собеседника с любой темы и в любой момент в нужное русло. Говорить о деньгах и выгодах. У них, хоть и маленький бизнес, но он должен быть доходным, иначе в нём не будет смысла. Магазин приносил им с Лидой радость, удовлетворение, но чтобы так продолжалось, необходимо постараться. И как оказалось, это достаточно трудно, это целый мир, который не на шутку закрутил, манил к себе, а каждая удача помогала почувствовать себя личностью. Теперь Настя могла понять целеустремлённость Сергея, когда тот ради карьеры готов был работать днями и ночами. И рада была, что и ему теперь есть, чем гордиться. У него не просто жена, которая сидит дома или стоит за его плечом, пока он работает на их будущее, у неё теперь тоже есть любимое дело, и самое главное, что муж её поддерживает в этом. У неё милый женский бизнес для жены преуспевающего столичного адвоката. Она занимается книгами, детскими праздниками и успокаивает нервных авторов, вселяет в них уверенность. Улыбается, когда партнёры Сергея расспрашивают её о магазине со сказочным названием «Кошкин дом», рассуждает о книжных новинках, всегда готова поделиться новостями и пригласить родителей вместе с детьми в воскресенье на очередной показ детского фильма. А о том, как они с Лидой порой бьются и ругаются с поставщиками, стараясь получить дополнительную скидку или отбить потерянные деньги, никому знать не стоит. Это Москва, и Настя давно усвоила правила игры. Люди поздравят тебя с удачей, но искренне порадуются твоему провалу. Эту истину ей когда-то Маркелов объяснил, за что она ему весьма благодарна, до сих пор.

Настя дёрнула подругу за руку, когда та приостановилась, чтобы кинуть ещё один взгляд на официанта Максима, прежде чем они из кафе вышли. В спортклубе весь обслуживающий персонал был в прекрасной форме, им позволялось пользоваться спортзалами для поддержания идеальной физической формы, Настя подозревала, что это было записано в их трудовом договоре. Девушки все с идеальными фигурами, молодые люди накаченные, с кубиками на прессе. К тому же, все улыбались, а отвечали неизменно вежливо. Всё это создавало настолько идеальную картинку, как в рекламе, что поневоле возникало чувство недоверия ко всему происходящему, но спортклуб этот всё равно был любимым, особенно потому, что находился он недалеко от их дома, что было весьма удобно. И Маркеловы, и Григорьевы имели здесь постоянный абонемент, да и просто с детьми по выходным частенько приходили, девочки обожали аква-парк, расположенный на первом этаже.

Родители, никогда не жившие в Москве, иногда ещё напоминали им с Серёжей, что не нужно приучать ребёнка к излишествам и привилегиям, и Насте, хоть и неохотно, но приходилось мысленно с ними соглашаться. Да, их с Серёжкой жизнь в последние годы настолько вошла в накатанную колею, без всяких эксцессов, что можно было не думать о лишних тратах и об этих самых излишествах, и о том, как это отражается на их жизни. Возможно, это и не слишком хорошо, но она привыкла к столичной жизни, привыкла к тому, что, благодаря мужу, может многое себе позволить, в пределах разумного конечно, он ведь не Абрамович, но всё-таки. Частная школа для Вики, новая машина каждые два-три года, хорошая квартира, отдых за границей дважды в год — всё это стало нормой. К тому же, необходимо было держать себя в форме, ухаживать за собой, успевать за веяниями моды — это не просто каприз, без этого никуда. В голове прояснялось только когда приезжали к её родителям в деревню, окунались в обычную жизнь, выныривали из московской суеты, и оказывалось, что существует другая жизнь, именно без привилегий. Мама очень любила об этом говорить, рассказывая ей о соседях, знакомых, о своих учениках, об их проблемах, таких не похожих на проблемы самой Насти. Иногда она задумывалась: а что бы с ней было, если бы жизнь её сложилась по-другому, в её родном городе. Она уже не представляла себя в другой обстановке, не вращающейся в определённых кругах, не гордящейся своим мужем, не будь она Анастасией Маркеловой. Мама говорила, что ей стоит об этом вспоминать почаще, чтобы быть ближе к реальности, а то живёт она, переложив всю ответственность на Серёжу. Эти слова казались Насте не совсем справедливыми, она не считала, что они настолько оторваны от реальности, живя в Москве. Просто реальность у всех своя, и кто-то другой не смог бы освоиться в их жизни, также как и они уже не помнят, как по-другому. Кто же виноват, что им повезло? Но ведь везение не случается просто так, чтобы поймать птицу-удачу за хвост, пришлось постараться, в первую очередь Сергею, за что Настя им и гордилась, за что его уважала. Но об этом родителям говорить было не нужно, они Серёжу любили, причём всегда, даже когда они с ним на гране развода были и ругались без конца. Настя вообще считала, что им очень повезло с родственниками — что с её родителями, что с Серёжиными. Как бы они все не относились к их спорной и скорой женитьбе, никогда не лезли с советами, наоборот всегда старались поддержать, но в то же время не навредить. Настя отдавала себе отчёт в том, что без поддержки родственников, им было бы намного труднее. Даже без советов свекрови она не смогла бы найти ответы на многие вопросы. Хоть и побаивалась Ларису Евгеньевну в начале семейной жизни, да и сейчас относилась к ней с большим уважением и некоторой долей осторожности, характер у свекрови был железный, но за прошедшие годы прониклась искренней признательностью и уважением. Особенно, после того, как они с Серёжкой наконец начали жить своим домом. Не зря же народная мудрость говорит — чем дальше родственники, тем больше их любишь.