Я догадалась, что если я продолжу вопить, он сделает мне укол и глубоко вдохнув, я насколько могла, спокойно сказала:
– Я не поверю вам, пока не поговорю с мужем. Дайте мне телефон, я позвоню ему.
– Сейчас вы не можете позвонить, Мелисса. Но к вечеру, мистер Кроуфорд обещал приехать. Тогда и поговорите, а сейчас вы должны поспать.
– Я не буду спать!!! – Заорала я. – Дайте мне телефон!
Тонкая игла пробила кожу моего предплечья, и я стала погружаться в темноту.
Что за чушь он несет? Меня точно похитили, если не дают позвонить. Потому что я знаю точно, Джейсон никогда бы так не поступил со мной. Никогда.
Когда я очнулась, сумерки за окном спустились на землю. Как только осознала где я, начала истошно кричать. Через несколько секунд в палату ворвались доктор Гослинг, санитар и… Джейсон. Он держал в руках пиджак и с тревогой смотрел на меня.
– Джейсон… – прошептала я, и все еще надеясь, что это все ошибка, добавила, – они не отпускают меня. Джейсон… Почему? Почему ты стоишь там и ничего не делаешь?! – Вновь закричала я.
– Тише-тише, – Джейсон кинул пиджак на стул и подошел ко мне. Он взял меня за руки и посмотрел в глаза, повернувшись к доктору и санитару, он сказал им выйти и они повиновались. – Малышка, это для тебя. Ты стала не управляемой, твои истерики легко не остановить, я вынужден помочь тебе таким образом.
– Помочь? – Я не кричала. Я спросила совершенно без эмоционально, потому что находилась в состоянии глубокого шока. – Как? Джейсон, почему? Ты считаешь, я сумасшедшая?
– Ты не сумасшедшая, Мелисса, – тут же твердо произнес муж, – но твое состояние с каждым днем ухудшается. Твой диагноз, малышка: глубокое горе. И эта затяжная депрессия губит тебя. Здесь лучшие специалисты, у тебя отдельная палата и у тебя будет все, что тебе необходимо. Пойми, это для тебя.
Каждое его слово, будто ножом полоскало мне сердце. Я опустила глаза и просто сидела и смотрела в пространство. Ни о чем не думая, ничего не чувствуя. Хотя нет, все же чувствовала. Разочарование. Глубокое. Сильное. Безвозвратное.
– Не молчи, скажи что-нибудь, – попросил Джейс.
Помолчав еще несколько мгновений, я медленно подняла глаза. Заглянув в них, Джейсон изменился в лице. Он увидел там пустоту.
– Когда я выходила за тебя, я знала, что с тобой может быть сложно. Что не все мне может нравится, и не все будет так как я хочу. Но я была готова мириться с этим. Со всем, лишь бы быть с тобою рядом. Но тогда я еще не знала, что ты способен на предательство. Ты мог меня предать в любой момент моей жизни, в каждый миг, который я тебя любила. Но ты это сделал тогда, когда оборвалась моя жизнь, когда я потеряла ребенка, потеряла себя. Я думала, хотя бы ты останешься в моей жизни. Увы.
Я отвернулась и легла на кровать. Джейсон еще долго сидел рядом, не произнося ни слова, а потом встал и ушел, тихо прикрыв за собою дверь. И в то самое мгновение, соленые слезы обожгли мне лицо, громко падая на подушку. Я рыдала так, что все мое тело содрогалось в конвульсиях от боли. Все покинули меня. Мама, Дилан, а теперь и Джейсон. Вот только первые двое, ушли на небеса, но навсегда останутся в моем сердце, и только для Джейсона там нет уже места. И никогда не будет.
Рейчел приходила ко мне раз в неделю, приносила всякие вкусности и развлекала всякими историями про Боба. Свадьбу они отменили до тех пор, пока я не «окрепну» и не смогу быть дружкой. Она старалась обходить темы о Джейсоне, ведь мою реакцию сложно было назвать адекватной. Потому что она защищала его. И я не хотела даже мысли допустить, что она с ним согласна и поддерживает его решение поместить меня в психлечебницу.
Но больше всех меня удивил сам Джейсон. Он приезжал ко мне два раза в день, а иногда оставался на ночь и спал на соседней койке. Всегда разговаривал со мной успокаивающим голосом, снисходительно, будто и вправду с больной, которую ему очень жаль. Я же не могла принять такого поведения, и всю злость, которая бушевала в моем сердце, срывала на нем. Я била его, кидалась ему в глаза, царапалась. Иногда мне казалось, что я готова убить его. За все. За то, что впустил в дом Валери, после чего я побежала к этой гребаной лестнице. За то, что посмел осудить меня в смерти сына. За то, что я двадцатипятилетняя девушка, навсегда останусь бывшей пациенткой психушки. А он терпел. Когда я била его, просто опускал голову и терпел все удары, когда обзывала и высказывалась ему, молча слушал. Ни слова не говорил. Он это заслужил.
Когда в очередной раз я ему сказала о Валери, он все объяснил мне. В тот день, она приехала внезапно, не оповестив о намерении появиться в нашем доме. Охранник передал Джейсону, что она пришла с просьбой и он, конечно же, впустил ее. Джейсон не хотел, чтобы я узнала, что Валери приезжала, помня о том, что было в прошлый раз. Приехала она и вправду с просьбой. Просила, устроить в компанию Джейсона какого-то своего родственника. Ничего между ними не было, и нет. И один маленький камешек упал с моей души. Так прошло полгода. Состояние мое не улучшалось, разговоры с психологом о детстве не помогали, а пребывание в этих стенах вводило в депрессию все глубже.
Вчера Джейсон не смог вечером приехать, сказал, что улетает на день в Европу на встречу. Иногда мне самой нужно было отдохнуть от него. Мои чувства к нему были далеки, даже от нейтральных, и этот негатив и злость сжирали меня изнутри. Так как я не социопатка и суицидник, мне приносят раз в неделю газеты и журналы. Сегодня как раз такой день и я с самого утра хожу по палате в ожидании санитара. Ведь я умираю со скуки здесь. Когда чернокожий парень, наконец, приносит мне прессу, я тут же падаю на кровать и беру первую попавшуюся газету.
С первой полосы на меня смотрят голубые глаза Джейсона. Он смеется, а какая-то высокая блондинка обвивает его руки и тоже хохочет. «Вчера состоялась незабываемая вечеринка, в честь дня рождения нефтяного магната, Дэниела Шпитца». Встреча в Европе значит? Я в психушке, а он продолжает жить своей обычной жизнью богатого человека. Будто у него все хорошо. Будто меня никогда не было. Больно. Очень.
Когда Джейсон приходит, я молча подхожу к нему и протягиваю ему газету. Затем, не произнося ни слова, разворачиваюсь и ложусь спать. Как ни странно я тут же засыпаю, оставляя Джейсона одного. Отныне, Джейсон Кроуфорд для меня не больше, чем дальний родственник, просто человек, которого вынуждена терпеть в своей жизни. Теперь мы чужие люди, и ему больше нет места в моей душе.
ГЛАВА 14
Сегодня мне исполнилось двадцать восемь лет. Рейчел устраивает грандиозную вечеринку в честь этого, и я стою у большого зеркала, критически осматривая себя. Изумрудное платье сексуально облегает мою фигуру, расширяясь к подолу. Лиф ненавязчиво обрамляют серебристые камни, которые отлично сочетаются с колье и серьгами у меня в ушах. Волосы я накрутила в легкий локон и собрала наверх, выпуская по бокам пару прядей. Черные босоножки на высокой шпильке дополняют образ и я собой довольна. Брызнув на себя любимые духи, я выхожу из комнаты, чтобы поприветствовать гостей.
Рейчел сногсшибательно красива в своем перламутровом платье, в котором полностью открыты плечи. Она радостно обнимает меня и дарит подарок, пока другие гости снуют в поисках алкоголя.
– А где Боб? – Спрашиваю я.
Лицо Рейчел меняется, и она вмиг становится бледной.
– Мы поссорились. Он ушел. Он изменил мне.
– Ох, Рейч, – с сожалением обняла я подругу.
– Ну, хватит, – неестественно бодро произнесла Рейч, – поговорим об этом потом, сегодня твой день. И я хочу напиться. Привет, Джейс, – сказала она, обращаясь к нему позади меня и ушла.
Я обернулась и встретилась с глазами Джейсона. Ленивым взглядом он осмотрел меня с ног до головы, как когда-то в своем офисе, и слегка улыбнулся.
– Прекрасно выглядишь. С днем рождения, – он протягивает мне подарок и наклоняется, чтобы как подобает поцеловать именинницу в щеку. Но его губы не прикасаются к моей щеке, они медленно движутся к уху и слегка прикусывают мочку. Меня бросает в жар, и я торопливо отстраняюсь от него, оглядываясь, чтобы никто не заметил эту сексуальную игру. А он выпрямляется и улыбается такой обворожительной улыбкой, что ноги подкашиваются. Я хочу ему что-то сказать, но он разворачивается и отходит, примыкая к какой-то группе своих знакомых. Я не успеваю развернуть подарок, как тут же ко мне подходят очередные мои друзья с поздравлениями.