Даже если бы сейчас кто-нибудь выглянул в окно, он бы не смог нас увидеть. Я сама едва видела Деклана сквозь изнуряющий натиск бури, а он стоял от меня едва ли дальше трех футов.
— Ты впускаешь в свою жизнь все это внимание, а потом решаешь что для тебя это слишком? Прости, но так это не работает. Новость дня — ты вроде как сделала так, чтобы это стало делом каждого, когда ты позволила, чтобы твое имя напечатали в той книжке.
— Ты думаешь, что во всем разобрался, не так ли?
Жестокая усмешка искривила его красивый рот, когда он подошел ближе ко мне, заставив меня отступить.
— Детка, ты не настолько сложный механизм, каким ты сама себя считаешь.
— Ты ничего не знаешь.
Каждое слово было наполнено тишиной, которая показывала каждую крошечную долю ужасающего спокойствия, скрывавшуюся за ними. Дождь продолжал бушевать, но мне было плевать, слышит он меня или нет.
Он стоял так близко ко мне, что мы почти соприкасались, и я смогла бы прочитать его ответ по губам, если бы дала ему шанс заговорить.
Мой голос троекратно усилился.
— Я не позволяла Кэму использовать в книге мое настоящее имя... Я заставила его сделать это! Я сказала ему с самого начала, что, если он собирается написать историю, тогда в ней должно быть мое настоящее имя. Он этого даже не хотел. Я заставила его.
Наше одинаково тяжелое дыхание смешалось в небольшом пространстве, которое нас разделяло. Заблудшая капля прочерчивала дорожку на его лице от уголка глаза, задержалась над его верхней губой, как же это было похоже на слезу, но все же это было другое. Меня охватывало огромное чувство удовлетворения оттого, что мне удалось стереть с его лица это высокомерное выражение, но я знала, что победа будет недолгой. Ему потребуется всего секунда, чтобы перегруппироваться, и я не могу позволить этому случиться. Я и так сказала слишком много.
Так что я поцеловала его, вжавшись в него своим телом с такой силой, что он потерял равновесие, и мы рухнули на землю. Его губы с жадностью сминали мои, как будто он изголодался именно по мне, и я получала наслаждение от их коварных намерений.
Я поцеловала его, потому что, в противном случае, последовали бы новые и новые вопросы. Я прижималась к его твердому телу, потому что не могла ждать ни секунды дольше. У девушки не так уж много силы воли и возможностей, чтобы по-настоящему насладиться таким телом, как это. И Боже, что это было за тело. Когда я прекратила спорить с самой собой, мои руки стали прикасаться к нему везде, где я только могла дотянуться, исследуя каждый дюйм его гладкой кожи, которая так искушала меня.
Он агрессивно сменил позицию, и его желание прожгло меня, заставляя пылать там, где по моей коже пробегали мурашки.
— Ты так чертовски сексуальна.
Он снял фразу просто у меня с языка, нависая надо мной и частично защищая меня от дождя. Мои трусики, должно быть, рассыпались прямо в эту секунду, убаюканные его хриплым голосом.
Я попыталась использовать пятки, упираясь в его задницу, чтобы притянуть назад, но он сопротивлялся и смотрел на меня еще какое-то время, прежде чем рывком поднялся на ноги. Мое либидо превратилось в рычащего льва, который, наконец, вырвался из клетки, и распотрошило мою гордость, пока я продолжала обхватывать его как обезьянка, чтобы он не ушел и не оставил меня испытывать муки неудовлетворенного желания.
— Дом Кэма прямо здесь, — быстро проговорила я, поняв, наконец, его план укрыть нас от бури.
Он ничего не сказал (по крайней мере, я не услышала). Я тащилась за ним, потеряв свои вьетнамки, но засчитала себе победу, когда заставила его хоть на секунду вздрогнуть.
Его глаза были почти черными от желания, но он все-таки умудрился проявить хоть каплю скептицизма.
— Ты действительно хочешь заняться этим в доме своего бывшего?
— Хороший довод.
Я больше не жаловалась, пока мы поспешно устремились в сторону дома Деклана дальше по улице.
Его ключи громко звякнули, упав на пол возле самой двери, но мы были слишком заняты друг другом, чтобы положить их на место (где бы оно ни было). Мы были рады, что дверь оказалась необходимой твердой поверхностью, к которой Деклан прижал меня, иначе она бы могла так и остаться открытой.
Губы опалили мое горло, но холодный воздух сражался за преобладание и мои зубы застучали.
— Прочь одежду, — смогла выдавить я.
Он оставил в покое мою кожу, чуть откинувшись назад, и с благоговением посмотрел на меня.
— Ты просто фантастична.
— Мне холодно, — поправила я, отталкивая его, чтобы стянуть с себя промокшую и прилипшую к телу одежду.
Пока я снимала с себя одежду, у меня не было возможности рассмотреть его обнаженное тело, прежде чем он снова набросился на меня. Похоть свела нас вместе, но неожиданно меня стал удерживать магнетизм. Он был теплым там, где я была холодной и твердым там, где я была мягкой. Противоречивые ощущения объединились у меня в желудке, и я не могла противостоять натиску его тела.
Неосознанным движением мои ноги обвились вокруг его талии, и я захныкала от интимного трения, отделяемая от него лишь жалким клочком ткани. Все что мне требовалось, это снять ненужную одежду, и он будет внутри меня.
— О Боже, — простонала я, когда мое тело дернулось, зажатое между ним и деревянной дверью.
Его язык следовало бы запретить. Он был гораздо более опасным, чем любой наркотик, которым когда-либо меня искушали.
— Держись, — пробормотали его губы, не отрываясь от моих.
Я не знала, или мне было плевать, что он имел в виду, пока его руки не обхватили меня, с легкостью отрывая от двери. Пока мужчина отвлек внимание, неся меня, я покрывала поцелуями его подбородок, дважды возвращаясь, чтобы поцеловать маленькую родинку на правой щеке. Я щелкнула по ней языком.
Он вздрогнул, а мы поднялись всего лишь на три ступеньки. Кажется, в данный момент дальше лестницы мы не продвинемся.
— Это жульничество, — но я не собиралась обращать на него внимание в этот момент игры. Хотя он и был достаточно груб, расположившись на покрытых ковром ступеньках лестницы. Я потянулась к нему, отчаянно желая, чтобы мужчина оказался рядом со мной, но он сопротивлялся с дьявольской, легкой усмешкой, от которой мне захотелось одновременно дать ему пощечину и поцеловать.
— Еще рано, — пробормотал он снова, уворачиваясь от моих жаждущих рук.
Я тихонько разочарованно вскрикнула, но мужчина проигнорировал это, разрешив своему похотливому взгляду осматривать каждый дюйм моего тела, лежащего под ним. Как будто собирался насладиться деликатесным блюдом и хотел воспользоваться каждым мгновением, чтобы посмаковать его, наслаждаясь даже самим его видом.
— Я не думал, что может существовать что-то более сексуальное, чем те нелепые шорты с утятами, но вот ты лежишь почти обнаженная, изнемогая от желания... — он закатил глаза, как будто сделал глоток самого изысканного вина, — просто невероятно.
Я чуть не зарычала, когда снова ухватилась за него, но на этот раз он не стал уклоняться и вместо того, чтобы отвергнуть мои попытки, принял их. Мои руки казались маленькими, даже утонченными в его больших руках. Он поднял наши сплетенные руки над моей головой и удержал их на месте. Я была беспомощна, открыта для него.
Мой секс с Кэмом до этого был совершенно не похож на то, что происходило сейчас. Я всегда была ведущей. Власть была в моих руках, и мне это нравилось. Мысль о том, чтобы передать бразды правления моему партнеру, была мне отвратительна и даже почти пугала... Но когда мое тело стало покалывать с головы до кончиков пальцев, доведенное почти до края лишь при мысли о мучающем меня Адонисе, я поняла, что готова позволить Деклану Дэвису делать со мной все, что он пожелает... и даже больше.
Когда кончики его пальцев, наконец, коснулись моих бедер, у меня перехватило дыхание, я почти задыхалась. Вверх и вниз, он дразнил меня, каждый раз останавливаясь у самого края моих трусиков, пока я не стала произносить его имя, запрокинув голову назад и уткнувшись в ступеньку. И как раз в тот момент, когда я была уверена, что не смогу достичь вершины, он просунул под ткань один палец. Я чуть не затрещала по швам.