Фрэнсис Блекни - Кто-то, кого я знала

— Если ты не трахнешь меня прямо сейчас, клянусь Богом, я действительно возненавижу тебя.

Слова, которые мне хотелось бы проговорить твердо и требовательно, не оставив ему иного выбора, кроме как исполнить мои желания, предали меня оказавшись лишь хриплым звуком, ясно дав ему понять, как сильно он сейчас контролировал меня.

Хотя, когда наши глаза встретились, я не увидела в них никакого контроля. Он был также близок к потере самоконтроля, и я планировала воспользоваться этим по полной программе. Я поискала его внушительную выпуклость, которую уже ощутила, когда он прижимался ко мне раньше, и когда отыскала свой приз под мягкой тканью его боксеров, он зашипел так, словно я обожгла его. Его резкое движение в моей руке дало мне понять, что боль — это последнее что мужчина сейчас ощущал.

— Не останавливайся, — прохрипел Деклан, когда я облизывала его сосок, позволив своей руке творить все, что он готов был мне разрешить делать. Что бы мужчина ни говорил о моем рте, или о том, что я делала руками, не имело значения, потому что я не имела ни малейших намерений останавливаться.

Его руки касались меня везде, где он только мог прикоснуться, а я покусывала его ключицу, пока грубый палец растирал мой сосок под тонким кружевом лифчика. Деклан резко дернул меня, и я подумала, что случайно причинила ему боль, но взглянув в его глаза, увидела в них лишь похоть, а не злость.

— Я уж было подумала, не хочешь ли ты, чтобы я остановилась? — невинно спросила я, хлопая ресницами.

— Если ты не остановишься, то и я не смогу, а я думаю, что мы оба нуждаемся в иной концовке.

Я проследовала за его взглядом к его члену между нами. Я была почти загипнотизирована его размерами. Это было даже болезненно. Я сделала движение, чтобы рассмотреть ближе, когда его сильные руки остановили меня.

— Святые небеса, женщина, ты пытаешься убить меня? — он застонал, глядя на меня так, словно я ранила его, и отвлекая мое внимание от той части его тела, которая больше всего притягивала меня. — Что ты сделала со мной? Всего лишь один взгляд на твой непослушный маленький ротик рядом с моим причинным местом, и я готов взорваться.

Отвлеченная его новой, более удобной позой, когда он разместился между моими ногами, я попыталась притянуть Деклана ближе, но он не поддался моим отчаянным попыткам.

— В чем твоя проблема? — взмолилась я, и к своему ужасу услышала плаксивые нотки. В данные момент мне нужен был Деклан внутри меня больше, чем я хотела чего-либо вот уже долгое время. Он создал этого монстра, и просто обязан удовлетворить его.

Он поджал губы в ответ на мой выпад, но, клянусь, что этот дьявольский рот был готов вот-вот ухмыльнуться.

— Возможно, сначала тебе поможет вот это, — поддразнил он, но я не обратила на него внимания, потому что в этот момент Деклан медленно стащил мои трусики вниз по ногам, и теперь я могла свободно обхватить его.

Кончик его «причинного места», как Деклан его называл, замер у самого края моего ноющего входа. Он что, пытается убить меня? Я не знаю, сколько еще поддразниваний я смогу вынести. Наверное, мне стоит убить его, когда все это закончится. Я совершенно точно не смогу отомстить ему, пока он не заставит меня кричать в экстазе наслаждения.

— Ты на таблетках? — его голос дрогнул, когда я попыталась надавить на его бедра, разминая и лаская его упругую задницу.

Я кивнула, так как думала, что что-либо из моих уст сейчас не прозвучит как мольба или угрозы. Хотя, мне следовало бы обрадоваться, что, хотя бы один из нас еще способен мыслить трезво, но в данный момент я не была уверена, что мне стоило лгать, просто чтобы достигнуть одной единственной цели. Боже, это просто отстой.

— Деклан, — это была мольба. Он вздрогнул всем телом при этих звуках, но вошел в меня только кончиком, прежде чем ему удалось обрести контроль над собой. Я бессильно извивалась на ковре, пытаясь обрести облегчение от маленькой толики того, что он мне предлагал.

Серые глаза смотрели на меня так, словно Деклан пытался что-то в них отыскать (явно не разрешение, если учесть мои многократные просьбы). И также не было похоже, что он искал ответ, который я могла бы ему дать. Вместо этого, его твердый взгляд преследовал меня, словно это было отражение в зеркале, когда ты смотришь на самого себя, пытаясь получить ответы.

Его губы чуть приоткрылись и, готова поспорить, он собирался что-то сказать. Наверное, это должно было бы быть что-то миленькое, или, может быть, даже наставительное. Черт, это мог бы быть даже секрет всей его жизни, но почему-то инстинктивно я знала, что не хочу это слышать.

Мне было плевать на все, кроме ощущения его твердости в себе. Я толкнула бедрами, полностью погружая Деклана в себя. Из его груди вырвался глубокий гортанный стон, в каждом дюйме моего тела начали вспыхивать фейерверки.

— Черт, — простонал он, — ты такая узкая.

Это было последнее что я услышала после того, как радость наполнила меня до ушей. Мы были поглощены ею. Мне было плевать на безжалостные углы лестницы, впивавшиеся в спину с каждым сильным толчком. Мне было плевать на бессмысленный лепет, лившийся из наших уст. Мне было плевать на то, что мы занимались этим как кролики, и то, что любой любопытный сосед мог с легкостью увидеть нас через окно.

Все, что меня волновало, это лишь каждое новое движение бедер, ведущее меня к краю, до которого я не могла добраться. Мы словно катались на американских горках, совершая изысканное путешествие к вершине, отчаянно желая обрести наслаждение по другую сторону пика.

Я рухнула первой. Мое тело сжалось, замерев от блаженства, нахлынувшего на меня с силой приливной волны. Деклан последовал за мной, его лицо исказилось от смешанных эмоций похоти, граничащей с болью.

Я наблюдала за ним, мое безвольное тело обмякло от пресыщения, и я не могла не восхищаться его красотой. У мужчин нет никакого права переходить в сексе черту, которая всегда принадлежала женщинам. Это несправедливо. Да, я не могла винить его за это, но и не могла отбросить эту мысль в сторону.

Он разразился случайным потоком австралийского сленга, который я едва ли могла слышать из-за радостного гула в ушах. На моем лице расплылась довольная улыбка оттого, что я довела его до такого состояния, что он начал изъясняться с помощью сленга.

Наше тяжелое дыхание эхом разносилось по фойе вокруг нас, отталкиваясь от мраморной облицовки. Не знаю, как насчет него, но это был единственный звук, на который я сейчас была способна. В остальных частях дома было тихо. Я собрала достаточно сил, чтобы повернуть голову на бок туда, где Деклан распластался на лестнице рядом со мной. Частично наши конечности переплетались, но мы восстановили наше разделение.

— Это было..., — начал он.

— Угу.

Я тоже все еще пыталась отдышаться, также как и он, и была полностью согласна с его оценкой.

— Я не ожидал..., — лениво зевнув, снова попытался он.

— Угу.

— Наверное, нам стоило бы переместиться.

— Угу.

Но прошло еще очень много времени, прежде чем хоть один из нас попытался встать.

— Давай сделаем это еще раз.

— Полегче, искорка, — тихо пожурила она. Дыхание девушки было прерывистым и неглубоким. Я на мгновение отвлекся на вид ее вздымающейся обнаженной груди.

Пот присоединился к каплям дождя, высыхающим на наших телах, и я быстренько взял на себя инициативу и переместил вечеринку в спальню под тяжелое покрывало, едва почувствовав в себе достаточно сил, чтобы встать на ноги.

— Я не знал, что ты окажешься настолько хороша, — я вообще не знал, что кто-то может оказаться настолько хорош в этом, признался я себе. Это было феноменально. У меня никогда не было возможности полностью оценить пластичность танцовщиц до тех пор, пока Эдли не показала мне все преимущества.

Я заметил, какое впечатление произвел на нее мой тон и напрягся, приготовившись к возможному физическому отмщению. Я тяжелым путем узнал, что она не не приемлет насилие, и я не скоро это забуду.

Я не мог бы удивиться еще сильнее, когда услышал взрыв ее смеха.