Руслан скинул с плеч пальто, бросив его на пол, и осторожно лег рядом с девушкой, аккуратно и заботливо обвивая ее руками и прижимая к себе поближе. Аня безотчетно прильнула к нему всем телом и уткнулась носом в грудь. А на губах мужчины впервые за долгое время расцвела улыбка, легкая и едва заметная. Он вдыхал такой родной и любимый запах Ани, который успокаивал его не хуже алкоголя или драки. Вот сейчас, рядом с ней, он был спокоен. Хотя и боялся того, как отреагирует на его близость Аня, когда проснется и поймет, кто рядом с ней.
После того, как Руслан вышел из комнаты, сказав свое веское "нет", девушка просто завалилась на кровать и закрыла глаза. Слез уже не было. Ничего, по сути, не было. Было холодно, пусто и одиноко. И почему-то сейчас воспринималось это все как никогда прежде ужасно. Она всегда была одинока, всегда было холодно и пусто. Но сейчас, когда у нее отняли последние крохи желания жить, стало просто невыносимо. Она устала быть игрушкой, куклой и товаром для торговли. Устала ощущать себя бесправно рабой, униженной и позволяющей делать с собой все, что угодно. Но и что-то изменить было не в ее силах. Поэтому она просто сдалась. Она устала бояться и плакать, устала бороться и пытаться что-то изменить. Теперь она просто будет плыть по течению своей жизни.
Следующие несколько недель Аня тонула в своем отчаянии и пустоте. У нее пропал аппетит, напала меланхолия. Почти все время она была у себя в комнате и спала. И радовалась тому, что может это делать так часто и много - иначе просто сошла бы с ума.
Но сейчас что-то было по-другому. Она впервые за последнее время чувствовала спокойствие, умиротворение и надежность. Было тепло и уютно. Аня открыла глаза и поняла в чем дело - рядом спал Руслан, заботливо укрыв их одеялом и бережно обнимая ее.
Девушка не могла понять того противоречия, что чувствовала рядом с этим мужчиной. Сейчас он внушал ей доверие и надежность, но она еще слишком хорошо помнила ту ужасную ночь и помнила его безумные глаза. Она не знала, как объяснить то, что боится его и одновременно с этим чувствует себя спокойно в его руках.
Стокгольмский синдром. Так, кажется, это называется.
Аня рассматривала красивое лицо и думала о том, что его сожаление было искренним, потому как явно его терзала совесть. Он очень мало спал, что было видно по синякам под глазами. Черты лица стали резче, на щеках жесткая недельная щетина. И он снова избит. Не так сильно, но все же видно, что он снова дрался.
Руслан пошевелился, но не проснулся, лишь крепче прижал ее к себе. Она позволила, чувствуя, как по телу разливается тепло. Ей не хотелось сейчас думать над этими странностями своего разума и поведения. Поэтому она закрыла глаза и снова уснула, вдыхая неповторимый запах мужчины.
Руслан проснулся, чувствуя на шее сопение девушки. Она все так же была в его руках, близко и обнимая его за талию. Он снова невольно улыбнулся этому. Осторожно высвободил руку и глянул на часы. В желудке урчало, и он не сомневался, что Аня тоже голодна. Вот только тревожить ее не хотел - боялся увидеть в ее глазах страх и сомнение в его намерениях. Боялся, что испугается, стоит ей только понять, кто рядом.
Но через минуту девушка сама заворочалась и проснулась. Он не увидел того, что боялся. Она просто прямо смотрела в его глаза. Ее взгляд ничего не выражал, но отчаянной пустоты в нем не было. Так же как и страха и испуга.
- Голодная? - спросил Руслан.
Аня только кивнула. Мужчина нехотя разжал руки и встал с кровати, потягиваясь своим ноющим телом. Кое-что болело, а кое-что просто устало. Он вымотал себя за две недели основательно. Но все равно повернулся и уверенно взял девушку на руки. Она попыталась что-то сказать, но под его укоряющим взглядом умолкла и просто обвила тонкими руками его шею, утыкаясь в нее носом.
Никто из них не заговорил о странности всего этого. Мужчина просто принес ее на кухню и усадил за стол. Потому как была ночь, никто кроме них самих их обслужить не мог, поэтому Руслан подошел к холодильнику и начал доставать еду. Перед девушкой на столе появились холодное мясо, несколько йогуртов, творог и молоко. Так же Руслан достал вилку. Одну. Аня не успела спросить ничего, как он снова подхватил ее на руки, посадил к себе на колени и начал кормить ее сам. Девушка чуть покраснела, что вызвало на его лице веселую усмешку, от чего она смутилась еще больше.
- Открой рот, - приказал мужчина.
Аня послушно раскрыла губы и сняла с вилки кусочек мяса. Так он и кормил ее и внимательно следил, как она жует. Девушка же не знала, куда взгляд девать. Когда он закончил с мясом, принялся за творог и йогурт, потом поил ее молоком с рук.
- Наелась?
- Угу.
- Больше голодовать не будем?
- У-у, - покачала головой девушка, стыдясь того, что ее упрекнули в этом.
Только после этого мужчина принялся есть сам, все так же не спуская Аню с рук. Его ладонь уверенно лежала на ее талии, а сама девушка держалась за его плечи и шею. Руслан замер на миг, когда почувствовал, как пальчики Ани стали перебирать его волосы на затылке. Но при этом у нее был несколько отстраненный взгляд, что выдавало этот жест как бессознательный. И все равно он наслаждалась этим, пытаясь растянуть минуты.
Когда с едой было покончено, Руслан отнес Аню в ее комнату, уложил в кровать и укутал в одеяло. Потом ушел к себе.
Девушка проводила мужчину задумчивым взглядом и быстро уснула. А Руслан зашел к себе в спальню, едва заметно улыбаясь. Он быстро разделся, принял душ и уснул так же быстро, как Аня.
Странным было то, что происходило между Русланом и Аней. Мужчина больше не избегал девушку, наоборот - старался, чтобы она привыкла к его присутствию. Они всегда вместе завтракали, обедали и ужинали. Он приходил в библиотеку, когда она там читала, и просто наблюдал за ней. Ему нравилось, как время от времени она бросает на него робкий смущенный взгляд - ей явно не по себе было от такого молчаливого внимания. А еще он завалил ее подарками. Вместе с упирающейся девушкой и как всегда молчаливой охраной он поехал в торговый центр, где накупил Ане немыслимое количество одежды, обуви, аксессуаров и всего в этом роде. Девушка лишь поражалась тому, как он хорошо знает потребности и интересы женщин. И это вызывало на лицах изумленных продавщиц жгучую зависть. Они смотрели на Руслана и разве что слюни не пускали, одаривая при этом Аню презрением и непониманием. Вначале всего этого, Аня еще пыталась как-то протестовать и возмущаться, говорить, что ей ничего не нужно и у нее все есть. Но потом просто молча ходила в примерочную и мерила все, что выбирал Руслан. Снова мелькнула мысль, что он одевает ее, как куклу. Но она быстро испарилась под начавшим возрастать восторгом от происходящего.
А Руслан просто пытался немного развеять скучающую девушку. Ему нравилось смотреть, как она смелеет, как улыбается ему, чуть смущенно, но довольно. Нравилось, как привыкает к тому, что он всегда рядом. Но иногда он все же замечал, как она резко отдергивается от него, если он появляется рядом слишком неожиданно или делает излишне резкое движение рядом с ней. Тогда в ее глазах вспыхивала виноватость, отчего он чувствовал себя неловко - это он перед ней виноват, а не она. И, тем не менее, девушка явно пыталась бороться с собой. Это поражало его. Ему казалось, что она никогда не сможет простить его. А порой он думал о том, что возможно она просто смирилась. Но он не хотел этого смирения. Он хотел, чтобы Аня воспринимала его не как тюремщика, а, по крайней мере, как друга. Это конечно сильно сказано, но ему хотелось именно этого.
Несколько недель мужчина провел в тесном контакте с девушкой. Наблюдал за ней, пытался разговорить и поближе узнать. Она смотрела на него несколько настороженно, но постепенно стала открываться. Она рассказала о своем детстве, рассказала о том, как попала в "Маску". Все это в общих чертах было ему известно, но слушать рассказ из ее уст и видеть, как она до сих пор переживает каждый момент, было совсем другим делом. У него руки чесались ответить всем, кто посмел обижать его девочку. Но он тут же думал о том, что сам обидел ее больше всех остальных и заставлял себя успокаиваться.
Аня рассказывала ему о своей жизни, но при этом умудрялась прятать от него большую часть своих эмоций и переживаний. Она просто излагала факты. Он радовался уже и этому, но хотелось ощущать ее доверие. Естественно, об этом было еще рано думать. И говорила она только тогда, когда он спрашивал, не интересуясь им в ответ. Но он и сам не торопился делиться секретами своей жизни.