Кью сильнее толкнулся, заставляя мою челюсть оставаться в одном положении, а мои зубы оцарапать нежную плоть. Объемная головка его члена ударилась о заднюю стенку горла, и потребность откашляться практически душила меня. Я постаралась сделать глубокий вдох, но мои волосы вокруг горла не позволяли легким втянуть себя спасительный глоток кислорода.
Отчаяние возрастало и возрастало в моем теле, пока моя грудь не заболела, а сердце не понеслось галопом в груди. Но, несмотря на это, я продолжала сосать и поглаживать его член. Кью был словно в другом измерении, поглаживая мою голову, продолжая трахать мой рот с плотно закрытыми глазами.
— Твой рот — это чертов рай, — прорычал он.
Его член дернулся, когда я начала сосать сильнее, заставляя его почувствовать то, что он сейчас сказал. Я хотела разрушить его. Хотела, чтобы это все закончилось, и я могла дышать вновь.
Нетерпеливое рвение сделало меня до отчаянного смелой. Я скользнула одной рукой Кью между ног и взяла в ладонь его яйца.
Он вздрогнул. Его бедра прекратили покачиваться. На мгновение, я предположила, что он остановит меня. Возможно, мне было непозволительно прикасаться к нему здесь, но мгновение пролетело, и он вновь расслабился.
Я сжала нежную плоть, бережно перекатывая их кончиками пальцев. Он вздрогнул, а его мышцы бедер задрожали.
Подняв глаза вверх, я впитывала, как он выглядит в данный момент. Его глаза были плотно прикрыты, рот искажен от ощущений, что он испытывал. Он был похож на грешного полубога. Переживая момент порочного секса.
Открывая рот шире, я брала его глубже и отстранялась, лаская и облизывая, в то время как сжимала яйца сильнее. Я хотела, чтобы он кончил. Я хотела забрать его самоконтроль.
«Я собираюсь свести тебя с ума, Кью Мерсер».
Становясь смелее, я просунула руку чуть дальше между его ног. Он замер, но я не дала ему возможности решить нравится ли ему это или нет. Двумя пальцами, обращенными внутренней стороной вверх, я сильно надавила на участок кожи, что находится между его яйцами и анусом.
Он дернулся всем телом, когда я нашла плотный узелок кожи, небольшую эрогенную зону, которая размером с грецкий орех, известная так же, как мужская точка G.
Я надавила на нее вновь, начиная сильнее сосать его член.
Кью ахнул и попытался отстраниться, но я направилась за ним, не размыкая губ. Я плотно обернула губы вокруг него и решительно прижимала пальцы к его эрогенной зоне между ног.
Я страдала от темных точек, что застилали мое видение, когда мои волосы начали медленно душить меня, но я держала прежний темп: посасываю, нажимаю, посасываю, нажимаю — выполняя движения, которые создавали давление между его ног, мои прикосновения были решительные и настойчивые.
Кью выдохнул громкий стон.
— Merde( прим.пер. Проклятье). Остановись!
Я не остановилась
На этот раз я добавила зубы к своему посасыванию. Я слегка согнула пальцы, игнорируя все остальное, кроме потери контроля Кью.
— Бл*дь, бл*дь, бл*дь. — Это было сродни поднесенной спичке к фитилю пушки, снятой чеки у гранаты. Кью отпустил свой контроль. — Трахни меня своим ртом, эсклава.
Его пальцы жестко схватили меня за голову, удерживая заложницей, пока он яростно вколачивался в мой рот. Я так и не сбавила давление между его ног, не отпуская его точку G из плена моих пальцев, сжимая вену, что питала кровью его яйца.
— Tu vas me tuer. C’est tellement bon. Mon Dieu.(прим. пер. Ты просто убиваешь меня. Это слишком приятно. Боже мой).
Мой рот выделил еще больше слюны, не способный делать ничего кроме, как принимать все действия Кью. Моя шея покрылась испариной, когда слюна нитками тянулась изо рта, и моя рука практически взрывалась огненной болью от неизменного давления, что я создавала на его члене.
Кью взревел как дикое животное. Из его горла вырвались проклятья, тело резонировало яростью, и вся комната наполнилась насыщенным ароматом секса.
Я балансировала на грани потери сознания, мое тело онемело и ослабло. Кью пронзительно застонал, словно этот звук прошел от кончиков его пальцев. Его живот напрягся, ноги застыли на месте, и его точка G увеличилась.
Затем он кончил
— Бл*дь…— резко выплюнул, сперма брызнула на заднюю стенку моего горла, стекая теплой и слегка солоноватой жидкостью на мой язык. Волну за волной я сглатывала, а он все продолжал кончать. Я начала задыхаться, и он сразу же выскользнул из моего рта, зажимая член в кулаке.
Яростными рывками, он выплескивал последние капли освобождения, задыхаясь, пока все еще продолжал изливаться, покрывая белыми липкими капельками удовольствия всю мою грудь.
Образ возвышающегося надо мной Кью, его яростное выражение лица и одновременно красные, сверкающие удовольствием глаза стоили внимания. Я хотела запечатлеть этот момент в памяти, выжечь его в моем мозгу, запомнить чернила его татуировки, мускусный вкус в моем рту и осознание того, что я довела его до сокрушительного оргазма.
Трясущимися руками, я убрала петлю из волос вокруг своего горла и вытерла, насколько было возможно, слюну.
Весь мой рот болел, моя киска ощущалась несправедливо обделенной — наполненной обидой за то, что ее не оттрахали и не дали того же освобождения, что испытал Кью.
Жадно вдыхая, Кью растер маленькую капельку теплого освобождения по моему соску.
Мгновенно оргазм вспыхнул с новой силой, умоляя, бросая в дрожь. Пожалуйста, избавь меня от моего страдания.
Не сводя с меня взгляда своих глаз, Кью потянулся, приподнимая меня под руки, и помог подняться на ослабшие ноги. Его выражение лица было отстраненным, не читаемым.
— Ты нуждаешься во мне, Тесс?
Я задрожала от власти и от острого эротизма, что появился в его голосе. Мои веки затрепетали, испытывая потребность закрыться. Я была опьянена от желания кончить.
Я беспокойно закивала.
Он наклонился, за счет чего наши глаза практически оказались на одном уровне.
— Хочешь ли ты мой язык на своей киске, чтобы кончить?
Мои глаза закрылись от обрушивающихся на меня образов, как Кью ласкает меня языком, кусает меня, заставляет разлететься на части.
— Да, — простонала я.
Его пальцы ласкали мою другую грудь, даря такое же ощущение, как и первой.
— Будешь ли ты испытывать постоянные муки, если я не трахну тебя? — его указательный и большой палец ущипнули мой сосок, посылая волны потребности сквозь мой живот к киске.
Ярость вновь вспыхнула во мне. Какую игру он вел, черт возьми? Это не честно. Это неправильно.
— Ты знаешь, именно так и будет
Он схватил с силой мою грудь, заставляя меня задрожать и издать стон. Я прильнула к нему, пытаясь прикоснуться к его все еще твердому члену. Если бы он только позволил мне воспользоваться им. Ему не пришлось бы ничего делать. Я могла объезжать его, пока не достигну своего удовлетворения.
Но его голос был словно удар хлыста.
— Не прикасайся ко мне.
Шок заставил мои глаза широко распахнуться; моя кожа вспыхнула от замешательства и боли. Я посмотрела вглубь его взгляда, пытаясь обнаружить причину его отказа.
Он покачал головой.
— Ты нарушила главное правило. Ты ослушалась меня. — Кью выпрямился, напряг плечи. — Ты забрала мой контроль, эсклава, а это то, что тебе не позволено делать. Заставить меня потерять его — это самое худшее непослушание, которое только ты могла проявить. Ты заставила меня сделать это. Ты отняла то, что не принадлежит тебе. — В его голосе промелькнуло предупреждение. — Я сказал тебе, что я не буду исполнять то, что собирался, если ты не сделаешь все, как я сказал.
Я жадно втянула воздух. Я не смогла бы выдержать еще одну сессию на кресте, если, конечно, не кончила бы сперва. Все в моем сознании перепуталось. Мне необходимо было расслабиться, спустить пар и сохранить свое здравомыслие.
Кью провел большим пальцем по моей нижней губе, дрожащей от сдерживаемого контроля.
— Твоим наказанием будут не плети, цепи или же другие девайсы для пыток, которые нравятся тебе.
Я больше не могла терпеть. Мне необходимо было знать.
— Что ты намерен делать?
Кью улыбнулся. Он был словно две стороны у монеты — в один момент полон раскаяния, в другой мстительный.
— Я ничего не собираюсь делать. — Прижимаясь ладонью между моих ног, он толкнулся двумя пальцами в меня.
Я прижалась лбом к его груди, когда упала в его объятия. Мои бедра двигались на его руке, мое дыхание ускорилось, когда освобождение нарастала со сверхбыстрой скоростью.