Но сейчас с этим покончено. И я мог не отказывать себе в небольшом удовольствии «убить долбаного торговца людьми».
На этот раз я разорву каждого ублюдка своими руками. Я буду танцевать в лужах их остывшей крови, когда сожгу все место до основания. Кью Мерсера больше не существовало. Меня больше не волновали ни мой имидж, ни компания.
Теперь все, что меня заботило, — убить каждого ублюдка, который причинял боль женщинам. Который причинил боль моей женщине.
Теперь убийства были моим приоритетом. Это будет первый раз, когда я полностью выпущу зверя, и я не желал никаких свидетелей. Я намеревался раствориться в процессе убийства. Насладиться этим, мучить свою жертву до того момента, пока она не будет молить о пощаде. И затем, когда они больше не смогут говорить от пережитых мучений, я убью их без намека на жалость.
— Фредерик взял группу Альфа для того, чтобы окончательно разыскать и собрать всех оставшихся ублюдков, в то время как группа Бета обнаружила больше двадцати девушек в бесчисленных комнатах.
Тесс закашляла, издавая громкие хрипы в моих руках. Мое сердце дрогнуло от этого звука. Это было не к добру. Она была больна. Ее бледность и жар чертовски пугали меня.
Франко пробормотал:
— Она будет в полном порядке. Нам просто нужно отвезти ее домой.
Дом.
Место, где я привык быть свободным, но теперь это было не так.
В тот момент, когда Тесс вошла в мою жизнь, она завладела мной. И я никогда не буду снова свободным. Я никогда не захочу быть свободным вновь. Если Тесс решила, что она покинет меня, покончив жизнь самоубийством, то она будет презирать меня вечно, потому как я сохраню ее жизнь.
Позади нас послышались шаги, Франко и я повернулись к толпе людей, которые направлялись к нам со стороны коридора. Разбитый пол завода со старым ржавым оборудованием и изношенной конвейерной летной приветствовал, как рабынь, как и их торговцев.
Фредерик шел рядом с истощенными и грязными женщинами. Они моргали, когда подошли ближе ко мне.
Франко пробормотал девушке, которая была в его руках:
— Ты можешь стоять самостоятельно?
Девушке понадобилось немного времени для ответа, и даже когда она ответила — это был слабый кивок. Франко опустил ее на ноги, убеждаясь, что одеяло прикрывало тело.
Все девушки остановились, сжимая друг друга за руки, лихорадочно осматривая комнату.
Теперь когда его руки были свободны, Франко направился к своей группе, которая держала автоматы направленными на десять или около того торговцев людьми, которые продвигались вперед со смесью вины и ненависти.
Когда голый ублюдок, который насиловал блондинку, прошел мимо, Франко нанес ему удар по голове. Я еще никогда не видел такого безжалостного взгляда в глазах Франко. Он всегда был так хорош в сокрытии этого, но полагаю, сегодня был вечер, когда мы совершали что-то впервые. Он будет убивать и получать удовольствие от этого действия, а я позволю ему это. Тут было достаточно мразей для нас двоих, чтобы насытить наш смертельный голод.
Жестокость была позволительна, когда существовали такие ублюдки.
— Куда нам их отвести? — спросил Франко, смотря на меня взглядом, в котором плескался гнев.
Я переместил Тесс в своих руках, располагая ее чуть выше, в то время как изнывал от желания пойти и закончить то, что обещал.
Осматривая лучшее место для убийства, я указал ему подбородком.
— Выстрой их в линию вон там. — Указывая в центр завода, с конвейерными лентами, которые находились позади их спин, и окнами перед ними, стекла которых были расписаны граффити. Никто ничего не увидит, и в два часа ночи, я сомневаюсь, что кто-то что-то услышит. Но на всякий случай стоит подстраховаться.
— Заткни им рты. Всем.
Франко напряженно улыбнулся.
— Черт побери, без проблем.
Я стоял на месте с беспокойной, пребывающей в бессознательном состоянии Тесс в моих руках, в то время как Франко приказал каждому опуститься на колени и указал своим парням из команды заткнуть им рты старым упаковочным материалом, прежде чем заклеить их скотчем.
— Выведи женщин наружу, — приказал я парням Франко. Им не следует видеть это.
Парни кивнули и двинулись в сторону женщин, чтобы вывести их на улицу. Они уходили, оборачиваясь через плечо, смотря на своих похитителей в последний раз.
Как только они ушли, голый насильник попытался подняться на ноги и оказать сопротивление.
— Ты не сможешь уйти безнаказанно. За вами придут люди и перережут ваши глотки во сне. Они покарают вас.
Франко оттолкнул его, практически запихивая кулак ему в глотку, когда заталкивал ему в рот материал, набивая его словно Рождественскую индейку.
— Мы учтем это, ушлепок. Чем больше таких, как ты, мы сможем истребить, тем лучше.
Мужчина в голубой футболке и джинсах — очевидно, их долбаный главарь — тихо проговорил:
— Ты совершаешь огромную ошибку, мой друг. Просто забирай свою девчонку и проваливай, а нас оставь в покое. Мы сделаем вид, что этого никогда не происходило, и я не скажу ничего Росомахе.
Мои руки сжались вокруг Тесс. Это был именно тот ублюдок, который приказывал сделать каждое бесчеловечное действие с моей женщиной. Все мое тело задрожало от ярости, принуждая восстановить контроль над собой, чтобы не навредить хрупкому телу Тесс.
— Ты не мой сраный друг, и да, я заберу свою женщину и уйду, но я не собираюсь оставлять вас в живых. — Я сделал шаг ближе. — Росомаха уже мертв. Как, впрочем, и ты.
Женщина захныкала; мое сердце превратилось в камень. Ее длинные черные волосы были спутаны, щеки стягивал скотч, которым был заклеен ее рот. Женщина была причастна к торговле женщинами? Я не мог предположить ничего более предательского. Она будет первой, кто умрет.
Некоторые мужчины плакали, некоторые стонали, остальные умоляли, хныча через свои кляпы во рту, но это все натыкалось на глухую стену безразличия.
Никто из моей команды не испытывал никакой жалости. Мы находились здесь, чтобы оказать человеческому роду одолжение в виде истребления такого зла.
Мои челюсти сжались. Настало время заняться делом. Пришло время обагрить мои руки кровью, свершая месть за женщину, которая владела мной.
Я двинулся в сторону Фредерика. Он понимающе кивнул мне, когда его взгляд опустился на Тесс.
Ее голова была откинута на мое плечо, как у тряпичной куклы. Я не мог вынести мысли о том, что мне придется опустить ее. Но у меня не было выбора.
Фредерик посмотрел на меня, безмолвно спрашивая разрешения на то, чтобы взять ее на руки.
Я отвел взгляд в сторону, так отчаянно желая поцеловать Тесс и заставить все исчезнуть из ее разума. Я желал, чтобы она очнулась здоровая и невредимая. Но я никогда не смогу жить с собой в мире, если не убью всех ублюдков до последнего. Но пока что, мне необходимо отдать ее.
Медленно я развернул свое тело к другу. Фредерик придвинулся ближе, касаясь своими руками моих, когда приготовился принять вес ее тела в свои руки.
— Стой, — резко отчеканил я.
Фредерик не произнес ни слова, отступая назад. Я размял шею, стараясь сосредоточиться.
Я простил горло, откашливаясь, встречаясь лицом к лицу с мужчинами и женщинами, которые зарабатывали себе на жизнь, забирая жизни других. Полиция не наказала их. Карме было наплевать. А мне? А мне, мать вашу, было до этого дело, и они вскоре получат по заслугам.
— Видите эту женщину? — Я приподнял Тесс выше, возводя свои руки таким образом, словно она была возложена на погребальный костер, готовая вспыхнуть пламенем. — Это вы сотворили с ней. — Мои глаза подернулись поволокой, вспоминая борца, восхитительную женщину, которая пленила мое сердце, а не бескрылую птицу, которая находилась в моих руках. Мой голос ожесточился, огрубел от ненависти, сквозившей в нем. — Вы отняли у нее все. Украли ее жизнь не единожды, а, мать вашу, дважды. Я не имею понятия, что происходит у вас в голове. И я не имею долбаного желания знать это. Я всегда позиционировал себя, как честного человека, несмотря на то, что каждый день сражаюсь со своими желаниями. Я могу понимать, какое удовлетворение может приносить такая торговля. Я могу понять денежное искушение, которое манит и темный зов похоти, что взывает к вам. Но я не смогу понять, как вы могли потерять столько человечности, что позволили себе сдаться. Вы противны мне. Вы вызываете отвращение у меня, и я могу поклясться, что всем будет наплевать, когда вы сгниете в своих безымянных могилах.