― Больно, не так ли? ― прошептала она, ее голос был мрачным и зловещим.
Я не мог промолвить ни слова, только хватать воздух ртом, как умирающая рыба. Боль. Меня никогда не били так сильно в таких непредназначенных для ударов местах.
Ее язык тела сменился от яростного до источающего маниакальную ненависть.
― Ты, мать твою, заставлял меня причинять им боль. Заставляя меня жечь их, ломать. ― Она вскинула руку и нанесла удар мне в грудь. ― Ты заставил меня убить одну из них. Но с меня хватит. Я убью тебя. Я сделаю то, что мне следовало сделать много месяцев назад.
Я зажмурился, не в силах больше смотреть на то, как она распадается на части. Видеть ее боль, которую она сдерживала внутри себя, выплескивая, как черную заразную болезнь
― Я ненавижу тебя. ― Она хлестнула мое колено.
― Я ненавижу тебя. ― Она хлестнула мой бок.
― Я презираю тебя! ― Она обрушила череду ударов на мою грудь.
Мои глаза распахнулись, когда она ударила мой член вновь. Я застонал от мук боли.
Каждый раз, когда она наносила удар мне, ее голос поднимался и ломался, пока наконец единственная вещь о которой я молил, которой я ждал, не начала течь.
Слезы.
Они придали блеска ее глазам, подрагивая каплями на концах ее нижних ресниц.
― Ты превратил меня в одно из своих подобий. ― Она отбросила в сторону паддл и схватила широкий флоггер. Удар пришелся мне по лицу, глубоко врезаясь в кожу.
Я застонал от боли. Я не хотел ничего, кроме как набросится на Тесс. Пригвоздить ее к полу и поменяться ролями. Причинить ей ту же боль. Я отчаянно желал ощущать ее подчинение. Я хотел ощущать возбуждение и трахать ее.
Ничего касаемо этого не было сексуально. Мой член не хотел быть частью этого. Это не было правильно в моем мире, и каждая часть меня кричала, чтобы я положил этому конец, но она нуждалась в том, чтобы ее кошмары были уничтожены.
Я должен был отдать ей мое тело, потому что она уже владела сердцем.
Я знал, в каком темном месте она жила. Я знал ужас от осознания, что ты являешься убийцей, и я ощутил тот момент, когда она полностью сдалась, позволила себе отпустить все ужасные воспоминания; она, скорее всего, не остановится, пока я не буду мертв. Но если это означает, что она сможет очиститься перед собой и выбраться из ада, тогда я сделаю это.
Я бы с легкостью пожертвовал собой ради нее.
Делая глубокий вдох, я прошептал:
― Je t'aime, Tess.( прим.пер. с фр. Я люблю тебя Тесс). Nous sommes les uns des autres. ( прим.пер. с фр. Мы принадлежим вдруг другу).
Тесс склонила голову, тяжело дыша из-за дорожек слез, что беспрерывно стекали с ее глаз. Они не были ею замечены, чему я был бесконечно рад. Я разговаривал с ее израненной душой, а не со сломленной женщиной.
Проглатывая гордость, и благородство, и каждую каплю приличия, которое у меня еще оставалось, я прорычал:
― Ты долбаное разочарование. Мы что так и не научили тебя ничему? Ты убивала, и что с того? Ты бесполезная. Жалкая.
Тесс издала сдавленный звук.
― Ты никчемная. Даже не можешь следовать приказам должным образом.
Ее рот скривился.
― Я вечно буду презирать тебя. Я ненавижу то, чем ты занимаешься. Я ненавижу твое зловоние. Ненавижу твою одежду. Твой голос. Отсутствие человечности. ― Ее глаза подернулись пеленой, поглощаемые все больше и больше кошмаром.
Сильное жжение начало нарастать в моем горле от осознания того, что я на самом деле потерял ее.
Тесс отложила в сторону флоггер и взяла в руки плетку девятихвостку. Ту самую, что я использовал, чтобы избавить ее от воспоминаний об изнасиловании.
Не было ни предупреждения, ни подготовки ― просто хлесткий удар.
Многочисленные хвосты плетки разрезали со свистом воздух и ударили меня по одежде. Крошечные бусинки разорвали футболку.
Следующий удар хлестнул меня по бедрам, обжигая через джинсовую ткань. Тесс пришла в ярость; прикладывая двойные усилия с плеткой, она била и била. Невероятно яростный удар опустился на мое горло ― это послало шокирующие волны боли по телу. Тесс пребывала в состоянии чистой ярости, избивая меня от всей души.
Время прекратило существовать.
Тесс хлестала, хлестала и хлестала.
Она рассекла мою кожу, и кровь свободно стекала по ней, пропитывая и марая полотенца подо мной.
Моя одежда разрывалась с каждым ударом, пока она не стала свисать лохмотьями. Боль распространялась, увеличиваясь и увеличиваясь, пока каждая часть меня не сотрясала дрожь. Я хотел кричать и выражать ярость и ругаться. Мне нужен был выход эмоциям. Мне нужно было сбежать. Но я ни издал ни звука, когда Тесс хлестала меня, все приближая и приближая к смерти.
Через опухшие глаза, я больше не узнавал Тесс. Пот пропитал ее волосы и слезы блестели на щеках.
Мое сердце разбилось на миллион кусочков из-за того, что я сотворил с этой восхитительной женщиной. Я хотел защитить ее и не позволить подобному произойти с ней вновь. Я никогда больше не поднял бы и пальца на нее или причинил бы боли. Я всего лишь хотел, чтобы она была счастлива.
Следующий удар обрушился на мою израненную грудь, глубоко впиваясь в мою кожу
Я не мог больше терпеть, я тихо вскрикнул. Первый признак слабости, и Тесс купилась на него.
― Тебе нравится это, мерзавец.
Она наносила мне удары вновь и вновь.
― Умри, ты убийца. Сдохни же!
Боль от слез устремилась вверх по позвоночнику, причиняя боль глазам.
Я никогда не плакал.
Ни разу.
Я всегда думал, что был неспособен на это. И сейчас, когда лежал, принимая удары всего того, с чем жила Тесс, чувствовал, как ломаюсь. Я никогда не чувствовал стремления пожертвовать своей жизнью, чтобы сохранить другую. Я никогда не был слабым и не эгоистичным настолько, чтобы поставить чью-то жизнь превыше своей. Но влюбившись в Тесс, я лишился своей решительности, так же как и сердца, и в данный момент расплачивался за это.
Единственная слезинка ускользнула из-под моего контроля. Разъедающая боль от соленного ощущения, которое обожгло раны на моих щеках. Еще одна слезинка скатилась безмолвно, неподвижно.
Одна слезинка за то, что я утратил.
Одна слезинка за то, что приобрел.
Одна слезинка за состояние беспомощности.
Одна слезинка за то, что я влюблен.
Шесть слезинок, пока мое тело окончательно не сдалось, пока кровь не остыла, и Тесс не забила меня до абсолютного забвения.
***
Холодная вода выплеснулась мне на лицо.
Я вздрогнул, когда мои глаза налитые кровью открылись, смотря на заплаканную, яростную Тесс, которая сидела на мне. Пустой стакан был в ее руке.
Я взглянул вниз, замечая, что был обнаженным, истекая кровью, и с пересекающимися рваными ранами. Она срезала пропитанную кровью одежду, оставив ее рядом со мной на кровати.
― Ты так будил меня каждое утро. Пришло время причинять боль еще одной, говорил ты. Но теперь с этим покончено. Я достаточно причинила тебе боли. Теперь я собираюсь убить тебя.
Она слезла с меня, поднимаясь, чтобы встать рядом с кроватью. Ее глаза больше не сверкали от ненависти и нужды причинять боль. Теперь в них стояло выражение решительности и удовлетворения.
Мое измученное сердце застучало, производя радостные удары. Может быть, я смогу ей помочь после всего. Моя жизнь в обмен на ее. Я счастлив.
― Это за тех женщин, которых ты заставил меня разрушить. За жизнь, которую ты заставил меня забрать. Я ненавижу тебя, и, надеюсь, ты сгниешь в аду. ― Она подняла руки над головой, пальцами сжимая ушки острых серебряных ножниц, держа их словно кинжал над моим сердцем.
― Эсклава...― Я потянул веревку, которая оборачивала мое запястье, не готовый умирать. Я не был готов, черт побери, умирать.
Моя жизнь пронеслась перед глазами: сколько я всего упустил. Сколько у меня не хватило времени сделать.
Я не мог сделать этого. Я не собирался позволить ей отправить меня на тот свет. Не сейчас. Только не после всего пережитого.
И я сделал единственную вещь, которую клялся не делать.
Я закричал.
Глава 24
Владей мной, бери меня, ты никогда не сможешь сломить меня. Выбирай меня, используй, ты никогда не потеряешь меня...
Тесс
Я существовала во тьме.
Ничего больше не проникало вовнутрь, кроме металлического запаха крови и вспышек безумия.