Ширин Мелек - Кёсем-султан. Дорога к власти

Нет, лучше уж держаться подальше, когда гуляет по саду Кёсем в сопровождении этой Хадидже, – целее будешь!

– Давай помогу накраситься, – со вздохом сказала старшая Хадидже, отрываясь от окна. Наводить красоту (особенно наводить правильно) младшая до сих пор толком так и не научилась.

В театре теней о Карагёзе и Хадживате – тип благородного персонажа, защитника, восстанавливающего справедливость. Вооружен он при этом лучше всех других персонажей, будь то воины, пираты или разбойники

Клан Крылатых, принимавший Кёсем в своих стенах, был ей уже знаком, а вот усадьбу их она разглядывала с нескрываемым интересом.

Никогда еще трехэтажный каменный дом не казался ей так похожим на неприступную крепость.

Впрочем, много ли она видала обычных домов? Султанша заперта в гареме, ей ни к чему, подобно обычной женщине, бегать по жилищам подруг, дабы обсудить последние базарные сплетни. Возжелай она – и всех подруг доставят к ней, предоставят покои в гареме и позаботятся об обеспечении этих подруг всем необходимым. Вот как с Башар дело было – во всяком случае, так оно было в глазах всего двора. Нет, совсем-совсем незачем султанше бродить по Истанбулу. Заодно и о безопасности этой самой султанши куда меньше забот, а помимо нее – о безопасности великого султана. Вот, к примеру, захватят негодяи заговорщики любимую наложницу султана или, убереги Аллах от беды, его почтенную матушку – и что вся Оттоманская Порта делать будет? Султан ведь может отказаться даже слышать о разумных мерах безопасности, подкрепляемых словами: «…а потом мы роскошную тюрбэ для вашей достопочтенной матушки возведем и похороним ее со всеми почестями»! И даже не головы заговорщиков, а головы истинных благодетелей Оттоманской Порты взлетят на стальные колья перед воротами дворца… Нет уж, нет уж, уважаемые, пусть лучше султанши сидят в гареме, как завещал Пророк, мир ему!

Да, в обычных домах обычных жителей Оттоманской Порты Кёсем-султан, почитай, и не бывала никогда. Зато об устройстве крепостей она, в бытность свою Махпейкер, любимицей шахзаде, узнала немало.

Вот, к примеру, положение о том, что «главная башня, она же донжон, которая сама по себе иногда составляет целый замок, должна быть обустроена так, чтобы ее можно было оборонять независимо от всех остальных построек» здесь, в доме клана Крылатых, исполнено неукоснительно. Небольшие хозяйственные постройки сделаны из легкого дерева, и поджечь их можно беспрепятственно, но изнутри дома, а снаружи до них еще добраться надо; к тому же во время пожара самому дому они никакого вреда не нанесут. Даже расположены так, что с учетом дующих здесь ветров дым пойдет не на окна дома, а на внешнюю сторону, то есть на захватчиков!

Да и сам дом… Нет, на первый взгляд он ничем не отличается от тех, что ей все-таки довелось мельком увидеть по пути сюда, сквозь узкие, а вдобавок еще и занавешенные оконца крытой повозки-куйнэ: каменный, выкрашенный в белое, балконы на втором и третьем этаже выдаются вперед, образуя своего рода портик, а сзади у него есть внутренний дворик, где должны отдыхать члены семьи… даже не дворик, а обширный двор: и бассейн там, и сад… Всё, как у людей, всё, как положено. Да только вот окна рядом с этими балкончиками устроены так, что не остается на балконах «слепых зон», а в двери едва-едва пройдет один человек! А уж дверь из самой комнаты тоже хороша: мощная, тяжелая, запирается на несколько засовов, и нигде в комнате нет вещей, способных послужить тараном: вся мебель легкая и плетеная, да и мало ее, той мебели, – пара столиков кофейных, ковры да подушки. Поди выбей таким двери! А из оконец, прорезанных в стене, очень даже можно пускать стрелы или пули в комнату, дверей совсем не открывая.

Внутренний садик тоже хорош. Все растения невысокие, а галереи, окружающие садик, крытые. Ну, прорвутся туда враги – что дальше делать станут? Гибнуть под выстрелами обороняющихся? Похоже, что иного им и не остается.

И так во всем. Можно сказать, что окна в доме необычные. Очень даже обычные – если рассматривать их не как окна, а как бойницы! А белая краска наверняка хорошо слепит врагов и очень плохо горит.

Когда Кёсем, не скрывая восхищения, поделилась своими наблюдениями с Карталом и Башар, те лишь улыбнулись и ничего в ответ не сказали. Да и в самом деле, что тут говорить? Глаза есть у каждого, и увидеть то, о чем сказано, могут запросто.

Из-за перегородки, разделявшей мужскую и женскую половины дома, вышел Доган. Покрутил головой, явно кого-то разыскивая, затем увидал Кёсем и легко улыбнулся:

– Джан-патриархи ждут тебя.

Джан-патриархи… Впервые Кёсем услыхала о них еще тогда, когда они не с султаном вовсе, а с шахзаде Ахмедом и его друзьями упражнялись в воинских искусствах. Кто тогда произнес эти слова первым – Доган, Картал? Ах, и не вспомнить уже… Как стремительно летит время, как безжалостно оно к душам смертных! Увы, Аллах сотворил мгновенья быстротечными. Может, затем, чтобы люди с большим почтением относились к его дарам, не тратя время попусту на суетные устремления, сосредоточившись на вечном? На дружбе и любви, к примеру, ведь в следующий раз Кёсем про джан-патриархов услышала от Башар и тогда еще удивилась тому, с каким почтением свободолюбивая и независимая подруга говорила о родоначальниках дома Крылатых. Такое уважение Башар выказывала разве что… своей старой и мудрой покровительнице Сафие-султан. Их общей покровительнице…

Кёсем помнила тот полдень, жаркий и томный, когда тепло, казалось, источали даже обычно прохладные узорчатые изразцы, покрывавшие стены гарема, а потому подруги устроились возле фонтана. Ветерок, почти не покидавший султанских садов, совершенно утих, и зной, словно липкая патока, покрывал, казалось, все тело, лишь немного утихая возле прохладной струящейся воды.

По-хорошему, следовало бы позвать евнухов с опахалами и служанок-гедиклис с фруктами и напитками, но Кёсем нарочно отпустила всех. Слишком мало времени отмеряла ей судьба для того, чтобы побыть рядом с подругой, каждую драгоценную минуту она жаждала прожить и прочувствовать. Посторонние при этих встречах казались кощунством, надругательством над священным таинством дружбы.

Башар, похоже, разделяла чувства могущественной султанши… нет, просто подруги детства, той, с кем вместе делила тоненький тюфяк и тяготы обучения сложным гаремным наукам, с кем вместе шалила и вместе возвысилась, – чтобы затем уйти в новый мир, к любимому человеку, в жизнь клана Крылатых. Уйти-то ушла, да только вот глупое сердце куда девать? Трепещет оно, неразумное, не может забыть старинную подружку!

Кёсем и Башар говорили одновременно о многом и ни о чем. В легкой, непринужденной болтовне ядовитые намеки и дружеские слова участия прятались легко, словно шипы в зарослях роз – или неприметное золотое кольцо в груде шелка. Так и только так можно было не опасаться соглядатаев, уши которых, как известно, в гареме торчат отовсюду. А потому – ищи, чуткое ухо, старайся, перетряхивай шкатулку, полную поддельных жемчужин, в поисках двух-трех настоящих!

Тогда-то и прозвучали слова «джан-патриархи».

– Они невероятные! – говорила Башар, и от улыбки подруги у Кёсем захватывало дух, а блеск глаз ее хотелось сравнить с веселыми солнечными зайчиками, гуляющими безвозбранно по океанской глади, под которой в глубинах упрятано немало диковин и чудовищ. – Они словно пришли из каких-то легенд. Знаешь, в которых имеются мудрые старухи – им еще батыры сосут левую грудь – и всеведающие старцы. И ведь не скажешь, что никто не сумеет им слова поперек сказать, – говорят, да еще как! Спорят с ними запросто, доказывают свою правоту. Но когда джан-патриархи говорят: «Будет так!» – все споры мигом заканчиваются.

Кёсем слушала подругу, блаженно щурясь и всецело отдаваясь моменту: журчанию ручья, нежному смеху Башар, которая как раз описывала такой вот спор мужа с неведомыми пока джан-патриархами, полуденному зною, который нынче казался вовсе не жгучим, а ласковым и сладким, будто та самая медовая патока, о которой грезят девчонки-гедиклис, большие охотницы до сладкого… Разумеется, память схватывала нужные обороты в речи Башар, которые позже нужно обдумать как следует, но главным было именно чувство общности, единения. Сейчас они вместе, и даже шайтана готовы посрамить, так им хорошо!

И вот нынче они снова вместе, снова им хорошо, пусть над их головой и нависает сразу несколько угроз, пусть небо хмурится, а на море готовится напасть чужеземная армада. Но таинственные джан-патриархи совсем рядом, только стоит за перегородку зайти… а зайти, похоже, придется, раз уж они настроены поговорить.