И я, не задумываясь, убила бы для того, чтобы защитить Дэймона и тех, кого любила. Прежняя Кэти никогда не смогла бы и представить такое.
Белого и черного больше не было. Мой прежний компас моральных ценностей стал крайне неоднозначным.
И все же существовало кое-что, о чем я должна была рассказать Дэймону.
– Я не слишком отличаюсь от Блейка, – хриплым голосом призналась я.
– Что? – Дэймон бросил на меня резкий взгляд. – Ты абсолютно не такая, как этот сук…
– Нет. Такая. – Я повернулась к нему. – Он делал все, чтобы защитить Криса. Он предавал людей. Лгал. Убивал. Теперь я начинаю его понимать. Это не значит, что его поступки можно оправдать, но теперь я вижу в них смысл. Я… я тоже пойду на что угодно, чтобы защитить тебя.
Теперь уже Дэймон смотрел на меня, не отрываясь, и то, что я сказала, повиснув в воздухе, постепенно проникало в его сознание. Я не знала, изменилась ли я за прошедшее время в худшую сторону. Я также не имела ни малейшего представления, изменится ли мнение Дэймона обо мне, но он должен был это знать.
Дэймон потянулся ко мне одной рукой, переплетя свои пальцы с моими. Прижав наши руки к своему бедру и оставив их в таком положении, он снова устремил взгляд на темную дорогу.
– Все равно ты не такая, как он, что бы ни случилось, ты не причинишь вреда невинным. Ты сделаешь правильный выбор.
Я не была в этом уверена, но его вера в меня наполнила мои глаза слезами. Я пыталась их сморгнуть и еще крепче сжала его руку. Дэймон не сказал этого вслух, но я знала, что он не стал бы размениваться на «правильное решение», если бы кто-то из тех, кого он любил, оказался в опасности. Он не принял «правильного решения», когда нам угрожали два офицера на территории складов.
– Насчет Уилла… Как ты думаешь, что с ним будет?
Дэймон рыкнул:
– Ты представить себе не можешь, как сильно я хочу свернуть шею этому ублюдку, но сделка есть сделка. В самом худшем варианте: эффект мутации окажется кратковременным, и он снова вернется за нами. Если это случится, я о нем позабочусь.
Для меня самым худшим вариантом будет, если он вернется к моей матери, и не важно, в каком состоянии: нормальном, мутировавшем или еще каком-либо.
– И ты думаешь, что мутация точно не состоится?
– Нет, если, конечно, Мэтью был прав на этот счет. Я сделал это для того, чтобы вытащить тебя оттуда, но это не было моим искренним и добровольным желанием. К тому же он всего лишь задел артерию, рана была не смертельной. – Дэймон бросил в мою сторону быстрый взгляд. – Я знаю, чего ты опасаешься. Если мутация сработает, мы будем связаны с ним навсегда.
Исцелить Уилла без полного понимания, к чему это могло привести… для Дэймона, это было большой жертвой и серьезным риском.
– Так и есть, – вздохнула я, даже не пытаясь скрыть нервозность.
– Сейчас мы все равно ничего не можем с этим сделать. Остается только ждать.
– Спасибо… – Я откашлялась, пытаясь избавиться от кома в горле, но у меня не слишком получилось. – Спасибо за то, что вытащил меня оттуда.
В ответ пальцы Дэймона сильнее сжались поверх моих, вернув меня к реальности. Я начала рассказывать ему о том, что узнала о «Дедале». Как и следовало ожидать, Дэймон ничего не слышал об этой организации. За те десять минут, пока мы ехали к указанному офисному зданию, мой голос окончательно осип, и всякий раз, рассказывая очередные детали, я под конец начинала хрипеть, заставляя Дэймона болезненно морщиться. Прижавшись затылком к креслу, я старалась изо всех сил держать глаза открытыми.
– Ты точно в порядке? – еще раз спросил Дэймон, когда мы подъезжали к улице Хоупс.
Моя улыбка была слабой, но вполне убедительной:
– Да-а, все хорошо. Сейчас тебе следует не обо мне волноваться. Все…
– Все скоро изменится. – Затормозив, он припарковался у высокого здания, заглушил машину и, глубоко вздохнув, посмотрел на часы на приборной панели. У нас оставалось пять минут.
Пять минут, чтобы найти Доусона, если Уилл не соврал нам. Пяти минут было явно недостаточно, чтобы приготовиться к этому.
Отстегнув ремень безопасности, я старательно игнорировала слабость, охватившую все мое тело.
– Давай сделаем это.
Дэймон нахмурился:
– Тебе необязательно идти со мной. Я знаю, ты сейчас не в состоянии…
Но я ни за что бы не позволила Дэймону идти туда одному. Ни один из нас не имел ни малейшего представления о том, что нас там ожидало и в каком состоянии мог находиться Доусон. Открыв дверь, я поморщилась оттого, что мои ступни словно пронзили тысячи иголок.
Дэймон сразу же оказался рядом. Взяв мою руку, он встретился со мной взглядом:
– Спасибо.
Я улыбнулась, хотя к горлу подступала тошнота. Когда мы входили в здание, я мысленно шептала короткую молитву, обращаясь к тому, кто мог меня услышать. Пожалуйста, пусть все закончится хорошо. Пожалуйста, пусть все закончится хорошо. Потому что в реальности существовали только варианты, что все заканчивается плохо… И это по-настоящему пугало.
Дэймон потянулся к ручке стеклянных двойных дверей, и – сюрприз-сюрприз – двери открылись. Моя подозрительность в этот момент повысилась на несколько уровней – слишком уж все легко, но останавливаться все равно было поздно.
Взглянув вверх, я увидела круглый оникс, встроенный в кирпич. Это означало только одно: войдя в здание, мы автоматически лишались сил. Если это было ловушкой, то мы с готовностью шли прямо в нее.
В холле индикатор сигнализации горел зеленым, оповещая, что ее заблаговременно отключили. Видимо, Уиллу пришлось немало заплатить охране на складах, Вогану и всем тем, кто оставил это здание без охраны… Судя по всему, деньги для него не имели большого значения. Черт, даже его собственная племянница не имела для него особого значения.
Приемная здесь оказалась такой же, как во всех офисных зданиях: стандартный полукруглый стол, искусственные растения и дешевая плитка на полу. Немного поодаль располагалась дверь, ведущая на лестничный пролет, которую предусмотрительно оставили открытой. Взглянув на Дэймона, я невольно сжала его руку. Мне никогда раньше не приходилось видеть его таким бледным. Его лицо было настолько напряженным, словно высеченным из мрамора.
Где-то наверху Дэймона ожидала его судьба. Его будущее.
Расправив плечи, он решительно направился в сторону двери, и мы начали подниматься по лестнице так быстро, как это только было возможно. Оказавшись на самом верху, я чувствовала, как мои ноги дрожали от перенапряжения, в то время как страх и возбуждение заряжали кровь адреналином.
На самом верхнем этаже нас ожидала закрытая дверь, поверх которой был встроен очередной осколок оникса – верный признак того, что мы двигались в правильном направлении.
Дэймон отпустил мою ладонь и сжал пальцами дверную ручку. Его рука дрожала.
Когда дверь подалась вперед, мое дыхание замерло. Я попыталась представить, как пройдет их воссоединение. Ожидают ли нас слезы или крики радости? Сможет ли Доусон вообще узнать своего брата? Или здесь была подготовлена ловушка?
Темное помещение освещалось только лунным светом, льющимся сквозь окно. Вдоль стены стояло несколько складных стульев, в углу располагался телевизор, а в центре была установлена большая клетка, оборудованная теми же самыми цепями и наручниками, с которыми я уже успела познакомиться.
Дэймон медленно вошел в комнату, и его руки опустились вниз. Его сердце грохотало о грудную клетку, а спина была напряжена, как камень.
Клетка… клетка оказалась пустой.
Часть моего сознания отказывалась воспринимать то, что это могло означать. Моя грудь сжималась, а слезы обжигали осипшую гортань.
– Дэймон… – хрипло выдохнула я.
Он подошел к клетке и, опустившись на колени, прижался лбом к ладоням. Тело его сотрясалось. Я подошла к нему сзади, коснувшись рукой его напряженной спины. От моего прикосновения его мышцы конвульсивно сжались.
– Он… он солгал мне, – процедил Дэймон сиплым голосом. – Он солгал нам.
Дэймон был так близок к тому, чтобы найти своего брата… казалось, их разделял всего лишь один удар сердца. Сможет ли он справиться с таким потрясением? Я не знала, что сказать, чтобы хоть как-то унять его боль. Та пустота, которую я ощущала внутри себя, была лишь тенью того, что сейчас испытывал он.
Сдерживая душившие меня слезы, я тоже встала на колени и прижалась щекой к его спине. Был ли вообще здесь когда-нибудь Доусон? Возможно, если учесть все то, что я успела узнать за прошедший день. Только… теперь его снова забрали.