Небо было прозрачно-ясным, в воздухе висел аромат мускуса и хвои. Убирая салон, я несколько удивилась, обнаружив гору ручек и резинок для волос. И еще школьную сумку, один взгляд на которую расстроил меня окончательно. Пройдет еще немного времени, и начнется школа. Ди там будет окружена друзьями, которые прошли жесткий отбор у Дэймона. Я к ним, конечно, не отношусь, для него я – асоциальный элемент, полное ничтожество.
Я закончила убирать салон и вытащила ведро со шлангом. Намылила багажник, капот и дверцы. До крыши дотянуться не получалось – я только вымокла с головы до ног, постоянно роняя на землю мыльную губку. Чертыхаясь, я принялась очищать губку от налипшей травы и пыли. Мне ужасно сильно хотелось запустить ею в дерево. Раздраженная и разочарованная, я в конечном итоге сунула ее в ведро.
– Кажется, тут кому-то нужна помощь.
Я даже подпрыгнула.
В нескольких шагах от меня, сунув руки в карманы потертых джинсов, стоял Дэймон. Невероятные глаза блестели на солнце. Он появился неслышно и неожиданно – и, конечно, я совсем не была к этому готова. Не понимаю, как при таком росте можно двигаться столь бесшумно? И, ого, он надел футболку. Даже не знаю, благодарна я ему за это или, наоборот, разочарована. Ясно одно: если бы не его манеры, у меня от него снесло бы крышу. Но я уже настроилась на очередную битву.
Он не улыбался, но, по крайней мере, на этот раз не выглядел так, будто хотел меня убить. На его лице застыла маска недовольства. Примерно с таким же лицом я беру в руки какую-нибудь второразрядную книжку, когда предстоит писать на нее рецензию.
– Судя по твоему виду, ты готова снова использовать ее как метательный снаряд. – Он показал на ведро, где в пене плавала губка. – И я сделаю доброе дело, если не позволю тебе растерзать эту мочалку.
Я откинула влажные волосы, упавшие на лицо, обдумывая свою реакцию. Дэймон в этот момент наклонился, вынул из ведра губку и отжал:
– Ты вылила на себя больше воды, чем на свою машину. Даже не думал, что это так сложно. Минут пятнадцать наблюдал за тобой и понял – мытье машин должно стать олимпийским видом спорта.
– Ты наблюдал за мной?
Звучит пугающе. Или… наоборот, возбуждает? Нет, только не это!
Он пожал плечами:
– Ты могла бы съездить на мойку. Это намного проще.
– Автомойка – пустая трата денег.
– Точно, – произнес он медленно, опустился на колено и принялся мыть брызговик, на который я даже не обратила внимания. – Тебе нужны новые шины. Эти уже совсем лысые, а зимы здесь еще те!
Да мне плевать на шины. Мне бы понять, что он здесь делает. Как будто в последний раз, когда мы виделись, я не казалась ему исчадием ада, как будто не на меня он наступал, вжимая в ствол дерева, не он убеждал меня в том, какая я грязная. Черт, я даже не причесалась с утра!
– Ну, все равно. Рад, что ты здесь сегодня.
Крышу он вымыл почти мгновенно и тут же схватился за шланг. Широко улыбнувшись, окатил машину мощной струей. Вода вперемешку с пеной низвергалась водопадом.
– Мне кажется, я должен попросить прощения.
– Тебе кажется что?
Прищурившись от слишком яркого солнца, Дэймон повернулся ко мне, и я едва успела отскочить от брызг, когда он начал поливать машину с другой стороны.
– Да. Если процитировать Ди, я должен притащить сюда свою задницу и вести себя по-человечески, а то у нее так и не появится «нормальных» друзей.
– Нормальных друзей? С кем же она вообще дружит?
– С ненормальными, – ответил он.
Дэймон предпочитал «ненормальных» друзей для собственной сестры?
– Знаешь, извинение засчитывается, если оно искреннее, а не потому, что кто-то кому-то его должен принести.
Дэймон утвердительно хмыкнул:
– Точно.
Я удивленно взглянула на него:
– Ты серьезно?
– Ну-у, – протянул он, смывая с машины пену. – На самом деле, у меня нет выбора. Я обещал вести себя прилично.
– Ты не похож на человека, который способен делать то, что не хочет.
– Обычно да.
Он подошел к багажнику:
– Только моя сестра забрала ключи от машины, так что я вынужден быть хорошим, иначе не получу их назад. Заказывать дубликат слишком нудное мероприятие.
Я пыталась сдержаться, но все равно рассмеялась:
– Она забрала твои ключи?
– Это не смешно, – рассердился он.
– Да, не смешно, – продолжала смеяться я. – Это чистый восторг.
Взгляд Дэймона как будто раздевал меня.
Я сложила руки на груди:
– Конечно, жаль, но… я не принимаю твои не-очень-искренние извинения.
– Даже после того, как я помыл твою машину? – он прищурился.
– Угу, – я по-прежнему улыбалась. – Не видать тебе ключей.
– Черт, я проиграл. – Уголок его рта дернулся в усмешке. – Но мне показалось, что это компенсирует недостаток искренности.
Он страшно раздражал меня, и в то же время все происходящее невольно забавляло.
– А ты всегда такой учтивый и предупредительный?
Он прошел мимо меня и снова начал поливать машину.
– Всегда. А ты всегда так разглядываешь парней, когда хочешь спросить, где магазин?
– А ты всегда открываешь дверь полураздетым?
– Всегда. И ты, кстати, не ответила на мой вопрос. Ты всегда так пялишься?
Мои щеки вспыхнули.
– Я не пялилась.
– Неужели?
Он снова улыбнулся, заиграв ямочками на щеках.
– В любом случае ты меня разбудила. Я не люблю рано вставать.
– Было не так уж и рано, – заметила я.
– Я не мог проснуться. На дворе лето как-никак. С тобой такого не случается?
Я откинула назад прядь волос, выбившуюся из затянутого на макушке хвоста:
– Нет. Я всегда просыпаюсь рано.
Он простонал:
– В точности как моя сестра. Теперь понятно, почему ты ей так нравишься.
– Ди понимает толк в жизни… в отличие от некоторых, – бросила я.
Его губы дрогнули.
– И она замечательная. Она действительно мне нравится. Так что не разыгрывай здесь грозного старшего брата.
– Я здесь не для этого.
Он подхватил ведро и бутылки с автошампунем. Наверное, мне стоило помочь ему, но как я могла упустить такое зрелище: он вместо меня взял и вымыл мою машину! И хоть он и улыбался своей невозможной улыбочкой, я-то видела, как все эти действия просто выводят его из себя. Чудесно.
– Тогда зачем ты здесь, кроме того, конечно, чтобы так по-дурацки извиниться?
Я не могла оторвать взгляда от его губ. Он-то уж точно умеет целоваться, я уверена. Сумасшедше, незабываемо. И уж точно его поцелуи не влажные, не липкие, не грязные, а такие… от которых просто крышу сносит.
Так, нужно срочно перестать пялиться на него.
Поставив все хозяйство на крыльцо, Дэймон потянулся и закинул руки за голову. Футболка топорщилась, обнажая кубики пресса. От одного взгляда на него у меня бабочки в животе запорхали.
– Возможно, мне стало любопытно, почему она в таком восторге от тебя. Ди ведь не слишком легко сходится с незнакомцами. Как и я.
– У меня как-то была собака, она тоже не жаловала чужаков.
Дэймон расхохотался. Глубоким, гортанным смехом. Сексуальным. Красивым. Я отвела глаза. Черт возьми, он явно из тех, кто ходит по ковру из разбитых девичьих сердец. Он – кошмар наяву. Может быть, чудесный, но все же кошмар. И полный придурок. Никогда не связывалась с придурками. Да я вообще на самом деле ни с кем еще не связывалась.
Я кашлянула и произнесла:
– Ладно. Спасибо за машину.
Но он стоял уже возле меня. Весьма неожиданно. Причем стоял так близко, что мы почти прикасались друг к другу. Резко вдохнув, я еле удержалась, чтобы не попятиться. Ему не мешало бы перестать вытворять подобные трюки.
– Как ты так быстро передвигаешься?
Он ничего не ответил.
– Моя маленькая сестренка что-то в тебе нашла, – произнес он так, будто старался понять, что именно.
Я сердито вскинула голову, стараясь смотреть поверх его плеча:
– Маленькая? Вы же близнецы.
– Я родился на целых четыре минуты и тридцать секунд раньше нее, – заявил он, глядя в мои глаза. – Получается, что она все равно младше.
У меня пересохло горло.
– То есть она у вас младшая?
– Ну да, хотя внимания нужно больше мне.
– А, ну это как раз все и объясняет, – хмыкнула я.
– Наверное. Но многие находят меня просто очаровательным.
Я хотела что-то ответить, но в этот момент допустила ошибку – взглянула ему в глаза. И немедленно утонула в их чистейшей зелени, такой, какую я видела только в Эверглейдсе – национальном парке Флориды.