Карен Хокинс - Лэрд, который меня любил

— Карету? Прямо сейчас? — Герцогиня была немало удивлена.

Кейтлин, довольная тем, что застала герцогиню перед завтраком одну, кивнула, заставляя слова пробиваться сквозь слёзы, застрявшие в горле:

— Да, прошу вас. Я… Я хочу немедленно уехать. Я… Мне только что пришло письмо из дома, и… мне очень важно вернуться как можно скорее.

В голубых глазах герцогини появились довольные огоньки, и она, не задавая больше вопросов по поводу маловероятной истории, промурлыкала:

— Разумеется. Я немедленно вызову карету.

— Спасибо.

— Вы захотите собрать вещи…

— Муйрин этим как раз занимается.

Джорджиане стало интересно, что могло произойти, чтобы спровоцировать такой внезапный отъезд, но решила, что её это совершенно не касается. То ли крошка в конце концов рассорилась с МакЛином, то ли она потеряла надежду вовлечь его во взаимоотношения — это уже было неважно. Главное — она уезжает. Конечно, неплохо было бы напоследок вбить пару гвоздей в гроб, просто чтобы глупая девчонка поняла наконец, что к чему.

Джорджиана ласково улыбнулась:

— Бедняжка, у вас такой безутешный вид. Могу я… дорогая, я знаю, у нас почти не было возможности почаще общаться, пока вы были здесь, но позволите ли вы более зрелой и более опытной женщине дать вам совет?

Кейтлин застыла, но Джорджиана не обратила на это никакого внимания:

— Я в курсе, что происходило между вами и МакЛином, и это вполне естественно, что такая девушка как вы — такая невинная и деревенская — могли найти такого искушённого мужчину, как он, невероятно притягательным.

— Ваша светлость, я не знаю, о чём вы думаете, но…

— Дослушайте меня. Я оказываю вам услугу. Вкусы у МакЛина охватывают очень широкий диапазон: от женщин утончённых и умудрённых опытом — до инженю, девушек молодых и наивных. Это вполне нормально для мужчины с такими — скажем, «аппетитами» — искать разнообразия. Именно поэтому я устраиваю эти вечеринки. Чтобы он мог утолять свою похоть.

— Вы пригласили меня только для того, чтобы он мог…

— Так же, как до вас — других. Да.

Спина девушки стала совсем прямой и деревянной, лицо побелело. Волна удовлетворения охватила Джорджиану:

— Вам может показаться это странным, если учесть, что мы с ним… — Она ухмыльнулась. — Но мы друг друга понимаем и ценим. Поэтому, когда герцог наконец помрёт, мы с Александром поженимся.

— Он вам это уже говорил?

— Да.

Сердце Кейтлин снова болезненно сжалось, но она изобразила короткий реверанс:

— Я за вас очень рада, ваша светлость. Я… Думаю, карета уже прибыла. Мне пора на выход.

В скором времени Кейтлин уже сидела подле Муйрин в карете, чемоданы были привязаны сзади, и они отправились в путь в лучах лунного света.

Кейтлин смотрела, как перед глазами проносится ночной пейзаж. Она ни на чём не могла сосредоточиться, мысли ходили по кругу вокруг последних слов, сказанных герцогиней, и образов Александра, которые она никак не могла выгнать из головы.

Она закрыла глаза и увидела Александра в самом начале этого вечера, одетого в наряд клана лэрда давно ушедшей эпохи. Его широкая грудь была шокирующе обнажена, являя миру мощные рельефные мышцы, при виде которых её рот наполнился слюной. Длинное шотландское полотно было обёрнуто вокруг узких бёдер и перекинуто через широкое плечо. Кожаная сумка с мехом свешивалась с пояса на талии впереди, удерживая полы килта. Меховые сапоги, перетянутые кожаными ремешками, подчёркивали огромную силу его ног.

Её тело бросило в жар, сердце подскочило к горлу, и она в который раз подумала о физической близости с ним. Несмотря на то, что ещё совсем недавно она была совершенно замёрзшей, сейчас её сотрясало от жара при воспоминании о больших руках МакЛина, его жестких губах, о зовущем ощущении в бёдрах — все те вещи, которыми ей больше не придётся насладиться.

Мысли вернулись к герцогине и её последним ядовитым словам. Кейтлин не очень поверила этой женщине, хотя не могла отрицать, что слова эти причинили ей боль. Кое — что в них было действительно правдой, ведь Александр сам ей говорил, что герцогиня пригласила Кейтлин по его просьбе. Мысль о том, что он мог вступить в сговор с такой холодной надменной женщиной, оказалась для Кейтлин невыносимой. Как вообще он мог иметь хоть какие — то отношения с таким ужасным созданием?

Вообще, весь её визит оказался ничем иным, как одной сплошной манипуляцией. Слёзы вдруг брызнули из — под ресниц, и она уткнулась в носовой платок, радуясь тому, что Муйрин неожиданно заснула.

Высушив глаза, она решила, что была слишком наивной, если думала, что сможет изменить мнение Александра о ней или о чём — нибудь ещё.

Пари было ошибкой с самого начала. Роковой ошибкой, которая подталкивала их друг к другу всё больше и больше, в то время как безопаснее было бы держаться друг от друга подальше. Чёрт побери, неужели ей всегда придётся страдать оттого, что она неспособна придерживаться того, что для неё безопаснее? Неужели ей по жизни уготовано идти самым рискованным путём?

Она посмотрела в окно на исчезающий вдали дом. МакЛин скоро сможет двигаться. Возможно, он захочет провести остаток ночи в спальне герцогини. Эта мысль причинила Кейтлин боль, но она сдержалась. Ей придётся смириться с подобными мыслями и перестать причитать о том, что могло бы быть, но не случилось.

Однако глаза её снова наполнились слезами. Ну почему Александр не относится к тому типу мужчин, которые мечтают о нормальной супружеской жизни?

В этот вечер, когда она вошла в комнату и встретилась с ним глазами, она почувствовала ответную искру в глубине его души, испытала порыв отбросить осторожность и броситься в его объятья. Обвить руками его тёплую кожу, коснуться восхитительной линии его живота и поцеловать его жарким безумным поцелуем, пока он не вздрогнет, прижавшись к ней.

Проблема лишь в том, что этого было бы недостаточно. Она хотела его всего — или ничего. И когда она опять посмотрела в темноту ночи, из её глаз снова полились слёзы. Потому что именно это она и получила — ничего.

Кейтлин прижалась лбом к холодному стеклу окна своей спальни. Снаружи огни дома отражались на свежем снегу. Англию полностью занесло, и это, казалось, никогда не прекратится.

Её сестра Мэри постучала в дверь и вошла:

— Я принесла тебе горячего молока. Я подумала, что это может помочь тебе уснуть.

— Со мной всё в порядке, спасибо.

— Нет, не в порядке. Моя комната прямо под твоей, и я слышу, как ты всю ночь ходишь из угла в угол. — Мэри протянула Кейтлин дымящуюся кружку. — На, выпей.

Кейтлин послушно сделала, что ей сказали, хотя ей совершенно этого не хотелось.

Мэри поправила шаль поверх своего пеньюара и подошла к креслу возле камина:

— Этот снег когда — нибудь кончится? Уже два дня идёт без остановки.

— Всё лучше, чем дождь, который шёл всю прошлую неделю.

Мэри скорчила гримасу:

— Дождь, снег — как я от всего этого устала!

Кейтлин вздохнула, и от её дыхания сырое окно запотело кружочком, а она всё наблюдала, как снежинки медленно падают вниз:

— Поначалу это было красиво.

— Это и сейчас красиво, просто нам больше не надо. Папа говорит, что нам снова придётся лопатами разгребать дорожки, если так будет продолжаться. — Мэри передёрнуло. — Мне бы хотелось, чтобы они с мамой никуда не ездили по такой погоде, но кто же мог предположить, что тётя Лавиния на самом деле не выдержит сердечных колик? Она ведь раньше годами на них жаловалась.

— Я рада, что она выздоравливает. Мама очень привязана к своей сестре.

— Как и мы все, — согласилась Мэри.

Холодный ветер засвистел за стеклом, и Кейтлин поёжилась. Она прикрыла шторы наполовину и, подойдя к камину, свернулась в клубочек в кресле напротив сестры.

Тёмно — карие глаза Мэри продолжали задумчиво вглядываться в Кейтлин:

— Ты закончила сумочку, которую шила?

— Нет.

— А книжку про похищенную богатую наследницу, которую тебе дал Уильям, прочитала?

— Нет.

Мэри кивнула головой, как будто это её не удивило:

— Полагаю, что ты также не плела кружева, не вышивала, не…