Я жутко разозлилась. Даже на катке не смогла отвлечься. На автопилоте провела тренировку с Каей, и так же позанималась с Дуняшей. Эмоции я могла выплеснуть только одним способом. Siа в наушниках, лезвия разрезают лед, и я как будто плыву над землей. Элемент за элементом, прыжок, дорожка, вращения, еще дорожка, каскад… Я сосредоточена и собрана, все другое не имеет значения.
Возвращаюсь в реальность и понимаю, что я не готова… Не готова выставлять свои отношения напоказ. И я не могу пойти со Львом на вечеринку… Совсем не могу. А еще я как-то нехорошо себя чувствую. Будто бы горю… У меня иногда бывало, что на нервной почве поднималась температура. Неужели это случилось и в этот раз? С трудом доезжаю до дома, где меня уже встречает любимый мужчина, и падаю ему на руки.
ГЛАВА 25
Я стоял в стороне и наблюдал за веселящейся публикой. Но меньше всего на свете я сейчас хотел быть здесь. Вика заболела, и не смогла пойти со мной, а без неё все теряло смысл. Хотя Шоколодка своим безумным нарядом немного скрашивал мою тоску.
— Чего грустишь? — поинтересовался друг, протягивая мне стакан с каким-то пойлом.
— Переживаю, как там Вика.
— Так позвони!
Отличный совет, да только я звонил уже раз пять. В последний раз Вика пригрозила меня отшлепать, если я ещё хоть раз её наберу.
— Звонил. Ты расскажи мне лучше, как у вас с Дмитрием продвигается?
— Никак, — нахмурился парень. — Он не ведётся на мои подкаты.
— А ты подкатывал? Серьезно?
— Ну, да… Ты знаешь, я не люблю ходить вокруг да около.
— И не побоялся, что он тебе врежет? Он натурал, Ти Джей.
— Но не врезал же. Отморозился, и перевёл тему, будто его это не касается.
На горизонте замаячил владелец команды в сопровождении менеджеров и Сэма. Они направлялись прямо к нам:
— Ти Джей, Лев. Доброй ночи.
— Доброй, — стройным хором пропели мы с Шоколадкой.
— Честно признаться, не ожидал тебя увидеть здесь одного, — обратился ко мне биг босс. — Ну и наделали вы шума!
— Эээ, да? — изумился я, все меньше понимая, о чем идёт речь.
— Такая женщина рядом! Такая женщина… Только что же ты её с собой не привёл? Нехорошо! — пожурил меня босс, и даже мясистым пальцем погрозил для пущей убедительности. Это он сейчас о Вике, что ли?
— Эээ… Вика простудилась, температура, и все такое… — пояснил я, неловко переминаясь с ноги на ногу.
— Ай-йа-йа! Лечитесь, скорейшего выздоровления! У меня на вашу парочку большие надежды! — пробасил он и неторопливо двинулся дальше. Потом остановился, окинул взглядом Ти Джея. — Крутой костюм, сынок!
— Спасибо, сэр! — не растерялся Шоколадка, делая кривобокий реверанс.
Вокруг все весело заржали, и даже я не удержался от улыбки. Ти Джей в балетной пачке — это улёт. Все ещё посмеиваясь, друг ткнул меня локтем и зашипел:
— Как думаешь, я выиграю конкурс костюмов?
— Даже не знаю, чувак. Как по мне, так ты самый лучший.
— Коллин в роли собачки тоже тот ещё прикол.
— Ага, даже не знаю, как он решился на такое безумие.
Мы перевели взгляд на веселящихся парней. Если кто-то и мог составить конкуренцию Ти Джею, то это наш вратарь Коллин со своей женой Шайлой, которая нарядилась в Круэллу и посадила далматинца Коллина на поводок. Бесшабашность этих ребят могла бы посоперничать с безбашенностью Шоколадки. Я в своём костюме Бетмена не имел ни единого шанса. Да и не до этого мне было, если честно.
С трудом дожидаюсь отъезда большого начальства. Еще несколько снимков для прессы, и я, наконец, вызываю такси. По ночному городу доезжаем быстро. Тихонько захожу в дом. Вика спит в нашей кровати. Я касаюсь лба любимой, проверяя температуру. Ну, вот… Уже получше. Когда я уезжал, Вика горела, как печка. Стаскиваю с себя дурацкий костюм и становлюсь под душ, смывая усталость. Возвращаюсь в кровать. Сон не идет. Что-то тревожит меня с каждым днем все сильнее. Я не могу идентифицировать эту тревогу, но она зудит внутри который день. Складывается ощущение, что я упустил нечто важное, вот только что?
Вика завозилась в постели, бретелька шелковой сорочки спала с плеча. Ух, ты… Любимая все-таки порадовала меня сексуальным бельем! Я сглотнул, сдвинул бретельку сильнее, оголяя сосок. Сжал его пальцами. Я совершенно терял голову рядом с ней… Хотел ее каждой клеткой своего тела, и едва удерживал себя от того, чтобы сжать сильнее, жестче, клеймя… Не удержался, обхватил вершинку губами, втянул в рот.
— Ле-е-ев…
Знаю, знаю, что ей следует отдохнуть, что она болеет, но не могу! Не могу без нее! Уже увереннее целую шею, ключицы, сжимаю ладонями мячики грудей. Ее легкий стон сводит с ума. Спускаюсь вниз по животу к губкам. Обожаю ее аромат, влагу. Лижу… Вика всхлипывает и шире раздвигает ноги. Я отвлекаюсь, натягиваю презерватив и, помогая себе рукой, вхожу в любимую. Толчки, жаркий шепот, хриплые стоны. Я улетаю… С трудом удерживая себя, опираясь на руки. Выскальзываю и заваливаюсь на бок. Мы дышим, как после кросса. Сердце колотится, как сумасшедшее. Стягиваю резинку, провожу ладонью по Викиному животу, и она дрожит…
— Я сейчас. Только резинку выкину и оботрусь… — шепчу на ухо любимой и скатываюсь с кровати.
А когда возвращаюсь, то не могу поверить своим глазам! Моя девушка… лежит на кровати, разведя в стороны ноги, и ласкает себя рукой. Я застываю. Мозг судорожно соображает. Вдруг Вика замечает мое присутствие. Отдергивает виновато руку… Румянец стыда разливается по фарфоровым щекам.
— Что это было? — спрашиваю я.
Она молчит. И эта тишина давит мне на нервы.
— Что это было?! — взрываюсь я. — Ты можешь мне объяснить, почему после секса со мной ты… ты занимаешься самоудовлетворением?
Она все также молчит, натягивая на себя кружевную сорочку. Соски торчат, едва не протыкая кружево вещицы, и я понимаю, что она все еще возбуждена. Так не бывает, если женщина кончила, или я ошибаюсь? Я хочу знать, но ужасно боюсь правды…
— Почему, Вика?! — настаиваю я, перечеркивая все страхи.
— Потому, что я уже не могу терпеть… Мне нужен оргазм.
— То есть, ты не кончила со мной сейчас, — констатирую я, а у самого едва дым из ушей не валит.
— Нет, — прошептала Вика, отворачиваясь.
— Это случилось только сегодня, или…
— Или… — ещё более тихий ответ.
Я взрываюсь! Ору, как ненормальный:
— Так зачем ты мне врала?!
Меня трясёт! Я облажался, как мужчина. Не смог, не сумел удовлетворить свою женщину. Отстойное ощущение… Хуже некуда. Но почему она позволяла мне думать, что все иначе?! Щадила мою мужскую гордость?! Ни хрена! Сейчас только хуже.
— Я не врала! — Вика тоже срывается на крик. — Мне было хорошо, Лев. Все, что ты делал… Заводило меня. Я не врала, — повторила она уже более тихо.
— Ты ни разу не кончила? — униженно уточнил я.
— Нет, — снова шепчет любимая, и я задыхаюсь! Она видит, как я раздавлен, подходит, сжимает мою ладонь. Но мне не нужна её жалость! Отдергиваю руку и отхожу в сторону. Боюсь сам себя.
Вика, между тем, продолжает:
— Это не важно, Лев. Да и не в тебе дело. — Бла-бла-бла… Ничего не значащие слова утешения. — Я просто не могу… У меня не получается… Кончить. — Вика буквально выдавливает из себя последние слова, и этим привлекает моё внимание.
— Как это не получается? — спрашиваю я уже более спокойно. — Со мной или…
Как бы мне ни было тяжело от того, что она бывала с другими… Но я должен был выяснить все до конца.
— Или… Мне нелегко кончить. Вот такая вот я неправильная, — горько шепчет Вика и поворачивается ко мне спиной.
— Нелегко или невозможно?
— Возможно, если я это делаю сама, — Вика злится. И я это чувствую. — Или если мужчина чуть больше постарается! Но вам же не до этого обычно, правда?!
Я покраснел, как рак. От справедливости замечания и от банального стыда.
— Почему ты мне не сказала, Вика? Да, я дебил… Но ты… Ты-то могла мне сказать?
— Не могла! — заорала любимая. — Каждый раз, когда я была на грани, ты останавливал ласки и начинал искать чёртовы резинки! Неужели твой опыт не подсказывал тебе, что это неправильно?!