Ноэль Бейтс - Ломаная линия

Лоуренс покраснел, и ей все стало ясно. Он манипулировал ею самым худшим образом. Это он позаботился, чтобы ее взяли сюда на работу и предоставили ей служебную квартиру. Одри понимала, зачем он это сделал. Она была ему нужна. Он просто принял меры, чтобы получить то, что хотел. Таким образом, он устранил из ее жизни Патрика. Как отпетый собственник, Лоуренс терпеть не мог делиться тем, что принадлежит только ему.

Одри почувствовала, как от обиды к горлу подступили слезы, и сжала челюсти, чтобы не расплакаться. Никого не интересует, что она собой представляет как работник. Достаточно было распоряжения босса, чтобы ее приняли на работу в эту фирму.

— Как ты мог так поступить со мной, Лоуренс? — прошептала она. — Ты сделал из меня привилегированную куклу только потому, что я твоя любовница. Значит, ты был уверен, что я не смогу самостоятельно найти себе работу? Как ты посмел распоряжаться мною?

— Я не распоряжался тобой, Одри, — сквозь зубы ответил Лоуренс.

— Не правда! Однажды ты сказал мне, что всегда получаешь то, что хочешь. — Голос Одри дрожал от гнева и обиды. — Получить меня тебе было проще, если бы я находилась под твоим контролем. И ты позаботился об этом!

— Подожди! — повысил голос Лоуренс, но сразу взял себя в руки. — Возможно, я поступил не правильно. Мне надо было бы поговорить прежде с тобой. Но ведь ты не стала бы даже слушать меня! Ты бы с ходу отвергла мое предложение из чистого упрямства.

— Это не довод!

— Хорошо, тогда ответь на мой вопрос. Ты приняла бы мое предложение?

— Я хотела сама всего добиться. В твоей помощи я не нуждалась!

— Ты говоришь таким тоном, словно я совершил преступление, задев твое самолюбие. Ты думала, куда оно могло тебя завести?

— Не надо все передергивать и выставлять себя спасителем. Ты просто распорядился мною, как тебе было удобно. Вот и все!

У Лоуренса невольно сжались кулаки.

— Это ты все переворачиваешь с ног на голову, черт возьми! — крикнул он и подошел к Одри. — Возможно, я поступил не самым лучшим образом — Признание века! — бросила ему в лицо Одри и прижалась к спинке стула, когда он навис над ней.

— Но я не пытался манипулировать тобою, иначе я рассказал бы тебе о том, с чьей помощью ты получила работу! Дал бы тебе почувствовать, чем ты обязана мне! Но я ведь этого не сделал!

— Ну, возможно, ты придерживал это признание как козырную карту, чтобы воспользоваться ею в нужный тебе момент! — выпалила Одри. — Тебе нравилось держать меня на привязи! Как приятно дергать людей за нужные веревочки! И ты в этом преуспел! Именно так ты поступил с Фреди, когда захотел встретиться со мной! Ты привык, что все пляшут под твою дудку! Это отвратительно! — Одри задохнулась от крика. — Я больше не могу тебе верить, Лоуренс, — тихо добавила она и отвернулась.

— Я хотел поговорить с тобой… Впрочем, это уже неважно!

Лицо Лоуренса исказила судорожная гримаса, словно ему стало больно. Потом черты его лица разгладились. Оно стало холодным и непроницаемым. Он медленно прошел мимо Одри, даже не взглянув на нее, и вышел. Еще минуту слышны были его шаги в коридоре, а потом наступила отрезвляющая тишина.

Первым движением Одри было броситься за ним, но ей удалось справиться с этим порывом, Она прислушалась. В здании стояла глухая тишина. Ей вспомнились слова Лоуренса о ночной тишине на Лонг-Айленде, когда он уговаривал ее поехать с ним в его загородный дом. С этим все кончено, надо будет поскорее забыть о нем. Но что же ей теперь делать?

Забудь, как будто ничего не было! — твердил себе Лоуренс. Легко сказать, но выкинуть Одри навсегда из головы оказалось не так-то просто.

Много раз он прокручивал в памяти их последний разговор, пока не понял, что так легко можно сойти с ума. Как ей в голову могла прийти такая мысль, что его помощь с устройством на работу он собирался использовать как оружие против нее?! За кого она его принимает?

Несколько раз у него возникало желание встретить ее после работы и поговорить. Но каждый раз воспоминание об этом обвинении останавливало его. Если у нее сложилось такое мнение о нем, то еще один разговор ничего не изменит.

Он хорошо знал степень упрямства Одри.

Он стал работать еще больше, почти каждый день задерживался допоздна в своем кабинете. Однажды он решился позвонить Мэттью под предлогом, что ему нужны сведения о некоторых его операциях с недвижимостью. В конце разговора он поинтересовался, как справляется с работой у них Одри Кертис и выполнены ли те работы в ее квартире, которые он ему поручал. Вот тогда он и узнал, что Одри выехала из квартиры неизвестно куда. Это было пять дней назад. Теперь его мучил вопрос, не вернулась ли она к Патрику. По ночам ему снилась Одри в объятиях другого мужчины. Он просыпался и готов был кусать подушку, чтобы не завыть от тоски. Иногда он ругал себя за то, что не был с самого начала честен с Одри. Иногда злился на нее, почему она увидела дурной умысел в его желании помочь ей.

Лоуренс отпустил своего секретаря пораньше, ведь сегодня пятница, короткий день. Не должны его сотрудники просиживать в конторе лишние часы только потому, что ему некуда деться. Он прошелся по кабинету. Возможно, ему стоило бы не мучиться неизвестностью, а проверить, не переехала ли Одри обратно к Патрику. Он открыл гардероб, в котором всегда висело несколько костюмов, и начал переодеваться.

Зазвонил телефон.

Наверное, очередной клиент, с раздражением подумал Лоуренс. Интересно, насколько у него хватит терпения звонить в пятницу после конца рабочего дня? Телефон продолжал звонить. Лоуренс не выдержал». В конце концов, его работа не должна страдать.

Разумеется, Одри не могла знать, что происходило в голове Лоуренса, пока она слушала длинные гудки в трубке и стук собственного сердца. Ей пришлось изрядно понервничать, прежде чем она решилась набрать его номер. Но трубку никто не снимал. Она вспомнила, что сегодня короткий день и вряд ли Лоуренс еще на работе, и уже хотела положить трубку, но в этот момент гудки прекратились и она услышала его голос. Трубка чуть не выпала из ее рук. По голосу она определила, что он куда-то торопится и, видимо, трубку взял в последний момент перед выходом. Интересно, куда он так торопится в пятницу?

— Привет, Лоурене, это я, Одри, — сказала она спокойно, хотя внутри у нее все дрожало.

Он услышал ее холодный голос, и все его благие намерения растаяли как дым. Зато вернулся тот гнев, который он испытывал, уходя из ее кабинета на работе. Она оскорбила его!

Она плюнула ему в душу! И это вместо благодарности, которой он, кстати, от нее никогда не требовал! Следовало бы сказать ей, что он не желает иметь с ней ничего общего. У него тоже есть самолюбие. Лоуренс сел за стол и уставился невидящим взглядом в окно.

— Слушаю, — так же холодно ответил он.

— Я задерживаю тебя? — спросила она. — Ты ведь куда-то торопишься?

— Да. Что ты хотела?

— Нам надо поговорить.

— Неужели? Если о том же самом, то нет смысла затевать разговор. Если только ты пересмотрела свое отношение ко мне.

— Ты не мог бы отменить свою встречу сегодня? Если она, конечно, не слишком важная. Мне бы не хотелось откладывать наш разговор. Потом может быть слишком поздно, понимаешь… — Одри проговорила это быстро, на одном дыхании. От напряжения рука ее, державшая трубку, вспотела. Затаив дыхание, она ждала его ответа.

— Пожалуй, я мог бы отложить намеченную встречу, — медленно произнес Лоуренс, и нервный смех стал душить его.

Он собирался искать ее в доме Патрика. Какое везение, что Одри позвонила ему сама! В том состоянии, в котором он пребывал несколько минут назад, одному Богу известно, что бы он там мог натворить!

— Я мог бы подъехать к тебе домой, если хочешь.

— Меня там нет, я переехала.

Лоуренс изобразил удивление.

— Переехала? Куда? Не говори, позволь мне угадать. Вернулась к своему неудачнику, я полагаю. Лучше привычное плохое, чем непривычное хорошее.

Одри не смогла удержаться.

— Догадываюсь, что себя ты относишь ко второму. Не нахожу ничего хорошего в привычке лгать, хитрить. Именно с помощью лжи и хитрости ты проторил дорогу к моему… телу. — Она чуть не сказала — к моему сердцу, но вовремя прикусила язык.

— Так мы будем говорить об этом? Что изменится, если ты добавишь в перечень уже нанесенных мне оскорблений несколько новых?