— Ну вот, — вымолвила мать. — Мы пропали.
Эмис и Фелиция застыли на пороге, завернувшись в один плащ.
— Что здесь происходит? — спросила Фелиция.
— Приехал новый хозяин Саммербурна, — с дрожью в голосе ответила леди Мюриэль. — Впустите его, Нилл.
Стражник поплелся к воротам, еле волоча ноги, но не от того, что на сапоги комьями налипла глина, а от глубокой скорби.
Тетки подняли возмущенный крик, протестовали и жаловались. Эмис по своему обыкновению разрыдалась.
— Ты собираешься просто стоять в бездействии? — спросила Фелиция.
— А что мы можем сделать? — сказала леди Мюриэль. — Наверное, нам придется искать пристанища в Сент-Фрайдсвайде. Неизвестно, дадут ли нам время собрать вещи. И что будет с Томасом? Томас?
Только теперь Клэр заметила, что брата рядом нет. Он переживал, вероятно, одну из самых трагических минут в своей жизни — с этого момента Томас перестал быть наследником Саммербурна. Клэр беспомощно огляделась по сторонам. Она понимала, что разыскать брата сейчас невозможно, и молила Бога лишь об одном: чтобы уберег его от какой-нибудь непоправимой глупости.
К счастью, у него пока нет меча.
В этот момент за спиной у нее раздался недовольный, скрипучий голос:
— Что здесь происходит? Имейте сострадание к старой женщине, неблагодарные создания!
Клэр увидела бабушку, которая с трудом поднялась из кресла и, опираясь на палку, приковыляла к двери. В этот момент она была похожа на злую горбатую колдунью из древней легенды.
— Клэр! Подойди ко мне и расскажи, в чем дело!
Леди Агнес из Саммербурна, мать десятерых детей, в том числе и лорда Кларенса, отличалась суровым нравом и порой была просто невыносима. Но не оставлять же ее одну в такую тяжелую минуту! Клэр вернулась в холл и сбросила промокший плащ.
— Говори, девочка, — бабушка бросила на Клэр хмурый взгляд. Она не могла распрямить согбенную годами спину, ей было трудно стоять. — Что там происходит?
Клэр помогла ей устроиться у камина.
— Похоже, что король передал Саммербурн во владение кому-то другому. И нам придется уехать отсюда. — Клэр стало жутко при одной лишь мысли о том, что в этот дождливый серый день им придется покинуть родной дом и брести по размокшей дорожной глине куда глаза глядят. — Мама говорит, что мы отправимся в Сент-Фрайдсвайд…
Клэр осеклась, вспомнив, что бабушка и мать Уинифред из Сент-Фрайдсвайда враждуют уже много лет из-за права на вырубку леса в Сайдлинге.
— Глупости! — буркнула себе под нос бабушка.
— Думаешь, можно не впускать их?
— Разумеется, нет. — Леди Агнес, казалось, хотела испепелить внучку взглядом. — Но пока рано думать о том, чтобы покинуть этот дом и положиться на милость чужих людей. Поживем — увидим. Ничего другого нам не остается. — Она на мгновение задумалась, глядя на пылающие в камине поленья, а потом добавила: — А я-то надеялась, что смогу остаток своих дней прожить в мире и покое. Глупый мальчишка!
Клэр заметила, как по ее морщинистой щеке скатилась слеза.
Вид убитой горем бабушки породил в сердце Клэр самые страшные предчувствия. Леди Агнес тоже боялась самого худшего…
Страшный грохот заставил Клэр вздрогнуть от неожиданности и быстро обернуться к двери. Она догадалась, что незваные гости таранят ворота Саммербурна, потеряв терпение и надежду на теплый прием. Похоже, вооруженные посланцы короля настроены весьма решительно.
Новый хозяин замка спешит вступить в права владения.
В холле собрались слуги. Они шепотом переговаривались и обменивались недоуменными взглядами. Клэр направилась к входной двери. Ее тотчас засыпали вопросами.
— Кто это, леди?
— Они приехали, чтобы выгнать нас отсюда?
— Лорд Кларенс вернулся?
— Нас всех убьют?
Клэр рассказала им то немногое, что знала сама. Но вот ворота распахнулись, и все увидели лишь горстку измотанных и насквозь промокших всадников, которые сгрудились на середине деревянного моста через ров. Поодаль держали оседланных лошадей, хозяева которых таранили ворота. Клэр заметила, кроме того, с полдюжины пеших солдат, вооруженных длинными пиками. Для того чтобы взять Саммербурн штурмом — в случае если бы его обитатели вздумали оказать сопротивление, — сил явно недостаточно.
Впрочем, какой смысл обороняться, если на стороне захватчиков королевская власть?
У одного из всадников в руках было какое-то знамя, герб на котором Клэр разглядеть не удалось. Другой держал королевский штандарт — полотнище, натянутое на раму и расшитое золотом. Оно тускло поблескивало в скупом сумеречном свете.
Странно, но после того, как ворота открылись, всадники не тронулись с места.
Клэр охватило отчаяние, ее душили слезы. Ей хотелось бежать не разбирая дороги, невзирая на ливень и раскисшую глину под ногами, только бы прочь, подальше отсюда! Наконец тягостное ожидание прервалось.
Пеший солдат с лошадью в поводу отделился от остальных и медленно направился через мост.
Лошадь без всадника.
Кажется, она навьючена. На спине у нее что-то темнеет.
Что мог прислать им король?
Подковы мерно и глухо стучали о деревянный настил.
И вдруг, повинуясь какому-то мистическому инстинкту, свора отцовских собак рванулась вперед и подняла душераздирающий вой. Клэр не могла дольше сдерживать слез, они хлынули у нее из глаз, потекли по щекам, закапали на платье, смешиваясь с прохладными струями неослабевающего дождя.
Казалось, весь мир скорбел вместе с безутешной семьей.
Отец Клэр, лорд Кларенс из Саммербурна, вернулся домой.
Солдат подвел лошадь к самому порогу дома и остановился в футе от Клэр.
— Останки Кларенса из Саммербурна, — почтительно, но с достоинством произнес он. — Лорд Ренальд из Саммербурна доставил их сюда и дарует вам право предать тело земле по христианскому обычаю, прежде чем он вступит в замок.
С этими словами он поклонился и двинулся обратно.
Клэр молча смотрела ему вслед, будучи не в силах шелохнуться. Ей было страшно прикоснуться к промокшему тюку на спине лошади, разрезать веревки и развернуть плащ.
Мать тут же выбежала под дождь и обхватила обеими руками тело мужа, призывая слуг, чтобы те помогли ей спустить его на землю. Слуги же залились горькими слезами, снимая труп своего прежнего хозяина с лошади.
Мир погрузился в скорбь.
Клэр ничего не чувствовала, когда тело отца положили на стол и стали разрезать веревки.
Она отвернулась, не в силах смириться с ужасным фактом. В этот момент вдалеке послышался глухой удар.
Клэр не сразу догадалась, что это со стуком на свое место опустился запор. Ворота закрыли. Новый хозяин останется снаружи до тех пор, пока семья не простится с лордом Кларенсом, и только потом войдет в замок.
Отец мертв.
Клэр наконец заставила себя обернуться.
Слуги осторожно разворачивали пропитанный дождевой водой и конским потом плащ. Девушка уже видела мертвых, когда хоронили дедушку, дядю, тетю и маленьких брата и сестру, но с потерей отца примириться не могла.
Полы плаща распались, и она широко открыла глаза от удивления. Это не отец! Рыцарь в кольчуге не мог быть Кларенсом из Саммербурна.
Однако это был он, хотя девушка отказывалась верить своим глазам. Просто Клэр никогда не видела его прежде в доспехах.
Отца было трудно узнать еще и потому, что его светлые кудрявые волосы закрывал сетчатый подшлемник, а от пышных усов и бороды на староанглийский манер не осталось и следа. Меч и искореженный щит лежали сверху. Кларенс обеими руками крепко сжимал рукоять меча.
Нет! Клэр хотелось кричать, чтобы все увидели и поняли, что это неправда. Перед ними совсем другой, чужой человек!
Ее отец должен быть в своей любимой голубой тунике, он должен сидеть в кресле, укутав ноги пледом, подбитым кроличьим мехом. И в руках у него должна быть книга, а не меч. Именно таким она его помнила и будет помнить всегда.
Клэр подошла ближе. Она не отрываясь смотрела на бледное лицо отца, и ей казалось, что он просто спит.
Впрочем, это тоже неправда.
Лорд Кларенс выглядел постаревшим, черты лица его заострились, как у покойника. А ведь ему едва исполнилось тридцать пять. С его жизнерадостного лица раньше никогда не сходила веселая улыбка, он был для Клэр и отцом, и добрым, надежным другом. Сейчас он изменился до неузнаваемости — казалось, смерть не только поставила точку в конце его жизненного пути, но и похитила у Клэр того человека, которого она любила всем сердцем и привыкла называть отцом. Силы изменили ей, и Клэр рухнула на колени.