Дарья Дезомбре - Лотерея

© Дезомбре Д., 2015

Верьте мне, сказки про Золушек встречаются, и они всегда связаны с принцами, тут главное – не затянуть сюжета. Однако принцы в наше время понятие относительное, не всегда оправдывающее свою исконную сказочную репутацию.

У Ксении в жизни было крайне мало ярких эпизодов.

Во-первых, она родилась в простой преподавательской семье.

Во-вторых, жила до окончания института – педагогического, как и тот, который закончили ее родители, – в Павловске. Что, несмотря на близость к Питеру, все же не Питер. Институт она окончила небогатый на мужской пол, а уж ее факультет – химии – совсем был его задворками по всем показателям. Кто пойдет на такой факультет? Уж всяко не гениальные химики и крайне редко будущие Песталоцци да Макаренки. Туда идут люди без больших талантов, денег и связей, которым мало что было интересно по-настоящему. Неудачники, одним словом. Так, начиная лет с семнадцати Ксюша записала себя в неудачницы, окончательно и бесповоротно. Хотя подозревать о том, что к ним относится, она стала еще раньше. С того момента, когда начала осознанно смотреть на себя в зеркало. Лет в тринадцать-пятнадцать. И не понравилась себе. И поверьте, дело тут было не в самокритике, свойственной подростковому максимализму. Тут-то мы и подобрались к основному пункту: ко всему прочему, Ксюша была не красавица. То есть абсолютно. Черты лица – не то чтобы сильно безобразные, а просто невыразительные черты лица. Плюс к тому они не оживлялись ни мимикой, ни огнем в глазах; не передавали ни блеска остроумия, ни мощного интеллекта, ни бешеного темперамента. За неимением таковых.

В момент, когда произошла эта история, Ксюша сделала первый сильный шаг в своей неизбалованной на события жизни. Она уехала из золотого города Павловска: кому дворцы, парки и любимый Путиным ресторан «Подворье», а кому блочные пятиэтажки, каждодневные прокуренные электрички и убогий выбор товаров народного потребления в местном магазине. Так вот. Ксюша, выдержав упорную борьбу с мамой (зачем тратить и так невеликую зарплату на съемную квартиру!), сняла комнату в коммуналке. В центре. Там было темновато и жили в соседних комнатах: молодая одинокая мать с маленьким и очень шумным младенцем Марина и тихий алкоголик Витя. Кухня была замызгана. Сортир часто выходил из строя. Зато в момент, когда Ксюша закрывала дверь, она могла абстрагироваться от всего остального мира. У нее имелся неплохой телевизор, привезенный от родителей, и серый добрейший кот того же происхождения. Сами родители продолжали громко и муторно ругаться в своем Павловске, но мать хотя бы не могла уже ее донимать тем, что она должна искать себе мужа, «а не сидеть сложа руки». На это Ксюша резонно замечала (в основном про себя), что: а) чем жить ТАК со своим мужем, как ее мама, так лучше одной; б) она не сильно представляла себе, как его можно искать и что толку складывать руки, раскладывать: раззудись рука, размахнись плечо? Вот у Ксюши, к примеру, была одна незамужняя подруга, примерно тех же, что и Ксюша, внешних данных и лет, так она искала: в клубах, по Интернету и просто на шумных улицах нашего славного, полного всегда приятных неожиданностей большого города. И что? Неожиданности имелись только неприятного свойства, парни из Интернета оказывались сексуальными маньяками или исчезали через свидание, парни из ночных клубов – алкоголиками и… Смотри выше.

Поэтому Ксюша не тратила время на вещи, которые не доставляли ей удовольствия, а, напротив, могли ее очень расстроить, не говоря уже о том, чтобы подорвать ее хилый учительский бюджет. Ведь частные уроки химии мало кому интересны (правда, дополнительно платили за продленный день). Однако Ксюша в свое положение неудачницы вошла не как в дождливый серый день, а как в теплую ванную: не надо напрягаться – дело бесполезное, а уж дома на полке всегда найдется хорошая книжка, и что-нибудь интересное можно найти по телику, и завернуться в плед, и выпить чаю с печеньем. Одиночество же после жизни с родителями и бесконечных эмоциональных материных шантажей ее не пугало. Правда, иногда казалось, что хорошо бы в эту самую ванну подлить горячей воды. Каких-нибудь чуйств, какого-нибудь флирта, что ли… Чаще всего эти смутные желания одолевали ее после того, как все та же неугомонная подруга вытаскивала ее в кино или в театр.

– Не в селе ж живешь неэлекрофицированном! Зачем тогда из своего Павловска переехала, тетеха?! Там бы хоть воздухом дышала посвежее, – говорила та жестко, когда Ксюша начинала канючить, что не пойдет никуда, поскольку ей нечего надеть.

Но верьте мне, сказки про Золушек случаются! И главное в сказке – отправной сюжетный посыл. Обычно таковой приходит извне. В виде феи, волшебного орешка там или рыбки. Ксюше посыл пришел в образе старика, продающего в ларьке лотерейные билеты. Ларек находился поблизости от троллейбусной остановки, на которой постепенно собиралась весьма агрессивно настроенная толпа. Холод стоял такой, что даже хозяевам проезжавших мимо «Мерседесов» было неудобно перед трудящимися, ожидающими общественного транспорта. Конечно же, от подошедшего троллейбуса Ксюшу оттолкнули, она была несильно боевой. И тогда, оставшись уже в одиночестве, она решила для согреву погулять чуть-чуть вокруг. И наткнулась на ларек. А в нем – на объявление, что следующий розыгрыш – 10 миллионов. Долларов. Старичка было жалко, себя было жалко, троллейбуса было не видно, в общем, Ксюша купила билетик. И сразу же пожалела – такая глупость! Сунула в карман негнущимися уже пальцами и вернулась на остановку.

Сказать, что она совсем забыла о лотерее, было бы неверно. Она положила билетик на полочку рядом с дверью, куда обычно выкладывала все из карманов. И каждый вечер на него мельком посматривала. Розыгрыш состоялся через две недели, утром, по телевизору. В этот день у Ксюши как раз не было первых уроков, и она, поздно проснувшись, выползла на кухню, согрела себе чайку, а потом быстро вернулась обратно в свою нору. Под одеялом было тепло и уютно, орущее дитя из соседней комнаты утащено в ясли, у Вити случился «активно-рабочий» период: большая квартира опустела. Ксюша любила ее такой. Установив рядом на тумбочке большую кружку с дымящимся чаем и вазочку с мармеладом, она включила телевизор. Улыбающаяся пара ведущих крутила колесо с разноцветными шариками с черными цифрами, а Ксюша прихлебывала чай, поедая обсахаренные мармеладки. Лотерейный билетик она держала поблизости на одеяле. Цифры на билетике медленно и верно совпадали с цифрами на шариках. Ксюша относилась к сему философски – в собственную удачу она верила слабо. Но где-то, в глубине души, тихий голос говорил: «А вдруг?» В перерывах между разыгрыванием каждого шарика ведущие обменивались несмешными шутками о том, как повезет кому-то с выигрышем и как бы они – ведущие – уж точно нашли бы, что делать с 10 миллионами. И хихикали. Перед розыгрышем последнего шарика хихикающие ведущие объявили рекламную паузу, и всю эту рекламную паузу Ксюша просидела, приподнявшись над подушками, судорожно сжав кружку в одной руке и билетик – в липкой от мармелада другой.

– Пусть будет два! – молила Ксюша, не отрывая глаз от молодых людей, пьющих пиво и говорящих по дешевой мобильной связи. – Пусть будет два! – шептала она, глядя на девушек в белом, носящих прокладки. – Пусть будет два!

Пока наконец снова появившиеся развеселые ведущие не стали разыгрывать тот самый роковой шарик, а Ксюша вцепилась в кружку так, что побелели костяшки пальцев. Шарики крутились так долго, так невыносимо долго! И наконец один, красный, выкатился, повернулся бочком, и ведущая бесконечно медленным жестом поправила его так, чтобы была видна цифра. Двойка. Некоторое время Ксюша сидела замерев. Кружка заскользила из ослабевших и внезапно вспотевших ладоней. Она осторожно поставила ее на тумбочку, не отрывая глаз от экрана, но уже не вслушиваясь в происходящее, уйдя в себя, вдруг нырнув в какие-то темные глубины, где странный слабый голос все повторял: ну как же так? Неужели? Это мой билетик? Там, наверное, какая-то ошибка… От одной этой мысли ее выбросило вновь на поверхность, к одеялу, липким пальцам, кружке с остывшим чаем. Ксюша вскочила с кровати и начала метаться от дивана к окну и обратно. Потом комнаты стало мало, и, выйдя в коридор, она стала отмеривать круги от туалета и кухни под молчаливые соседские двери. Она, наверное, плохо разглядела, ей так хотелось поверить, и на нее нашло… Как его? Затмение! Помутнение мозгов и зрения! Не может такого быть, чтобы она выиграла эти миллионы. Такие, как она, живут до старости в убогих комнатенках и в одиночестве; они учат ленивых детей, и их бездыханные тела находят лишь тогда, когда кошки с голодухи обгладывают хозяйкам лицо… А вдруг все-таки – правда? Надо поскорее выяснить это, потому что иначе она просто с ума сойдет от неопределенности!