– Привет, Калинина!

Порой судьба беспристрастна к отдельным индивидуумам и наплевательски относится к их желаниям, пиши их или говори вслух. Разумеется, это был не Сергей. Это была Геля.

– Ты что тормозишь-то?! – Она втолкнула Машу в коридор и зашла сама. – Пляши, Машуня, главред берет тебя обратно! – сообщила Геля, проходя в комнату.

Маша поспешила за ней.

– У него нос оторвали. – Геля прищурилась, глядя на игрушку.

– Главреду оторвали нос? – обомлела Маша, хватаясь за голову.

– Нет, я чуть не оторвала ему агрегат, который он сует в не те отверстия! Медведь у тебя без носа.

– Надо же, а я и не заметила. Мне он показался самым лучшим. – Маша вздохнула, взяла медведя и прижала к себе. – Бедненький.

– Нечего его жалеть, не оторвала же! Но пообещала, что в следующий раз так и сделаю. Ты знаешь, Калинина, я на расправу быстрая. Предупредила его, что позвоню жене и все ей расскажу.

– А если Наташка позвонит ей и все расскажет? – засомневалась в адекватности принятых мер Маша.

– Но я-то расскажу про него и про нее первая, – возразила Геля, направляясь в кухню. – Поняла?

– Не очень.

– Не вникай в подробности, – отмахнулась Геля, принимаясь доставать из принесенной сумки бутылку шампанского и мандарины. – Шоколад есть?

Маша покачала головой.

– Бедствуешь, значит, – вздохнула Геля. – Ладно, я тебе одолжу денег.

– Не нужно! Я уже заработала, мне на месяц хватит.

– На месяц? – изумилась Геля, присаживаясь на табурет. – И где же такие деньжищи платят? Калинина, ты же всегда была образцом нравственности! Главред к тебе боялся подойти с сексуальными намеками. Впрочем, он из-за меня тоже боялся. Вот гад! Нет, это Наташка гадина! Он говорит: заскочила, принялась ему брюки расстегивать, на шее повисла, бедняга мужик опомниться не успел.

Маша не стала уточнять, что стала свидетельницей того, как не опомнившийся мужик плотоядно улыбался и крепко прижимал гадину к себе. У Гели тоже были глаза! Только вот куда делись ее уши? Кстати, куда делся Мишкин нос? Нужно найти бабушкину пуговицу и пришить ему на мордочку. Была одна такая, очень похожая на чей-то курносик.

– Значит, вы помирились? – уточнила Маша, чтобы поддержать разговор.

Она уже приняла решение поискать работу в другом месте. Но было приятно, что шеф одумался и зовет ее обратно. Она ценный специалист! И трудоголик. И вообще, Маша хорошая и нравственная, Геля права. Но почему тогда Сергей остался со своей невестой?

– Помирились, – кивнула Геля, профессиональным жестом открывая бутылку шампанского. – Бокалы давай, Машунь! Выпьем за дружбу народов.

Маша присела, и они выпили, после чего Геля принялась звонить главреду с сообщением о том, что Маша одурела от радости и готова выполнить любое его задание. Маша ничего не успела сказать, как главред через Гелю приказал ей выйти из водоворота празднований на неделю раньше и подготовить пару-тройку статей о том, как страна отметила праздник.

Маша не могла сказать за всю страну. И Геле ничего не сказала. И главреду.

Она смотрела на медведя и находила с ним несомненное сходство. Вот! Она такая же мягкая и податливая. И без носа, как без мозгов. И все они вьют из нее веревки. Но решила не портить людям праздник, кивнула и налила себе еще.

Когда довольная примирением сторон Геля ушла, Машу стало клонить в сон. У нее всегда так бывало после выпитого шампанского: возбужденно веселится или хочет спать. В новогоднюю ночь сработало первое, сейчас – второе.

В дверь снова позвонили. Хмель моментально выветрился из головы. Это мог быть, кто угодно. Например, Светлана. Зашла ближе к обеду за солью и задержалась, как обычно, до ужина. Или… Хоть бы это был Сергей. Злодейка-судьба не баловала Машу. На пороге стояла Светлана.

– Привет! – Она чмокнула Машу в щеку. – О, ты уже отметила второй день Нового года? От тебя за версту алкоголем несет.

– Шампанское, – призналась Маша. – Приходила Геля, подруга шефа, он меня возвращает.

– У него нет носа! – заявила Светлана, заходя в кухню и глядя на медведя.

– Нет, с носом у него все в порядке, Геля пообещала оторвать ему более важный орган.

– Лапу?

– А, ты о моем Мишке, – улыбнулась Маша. – Я и не заметила сразу. Он очаровательный!

– Он ущербный.

– Я пришью ему нос, у меня есть бабушкина пуговица.

– Кто тебе его подарил? – поинтересовалась Светлана.

– Сергей, – призналась Маша.

– Тот, который, с которым, из-за которого…

– Да.

– Он что, считает и тебя ущербной, если ущербные подарки дарит? Где бриллианты? Орхидеи? Черная икра?

– Ты не понимаешь, Света. Он его увидел и сразу про меня вспомнил.

– Мило, ничего не скажешь. Мужчина видит безносого медведя и сразу вспоминает новую знакомую! Я бы обиделась на твоем месте, разорвала с ним все связи и обратила внимание на более перспективного жениха. Да, на Василия! Между прочим, он расстроен вашей размолвкой и собирается улетать сегодня. Утром съездил в аэропорт и поменял билет.

– Мне жаль, Свет, честно, мне очень жаль. Но у нас ничего не получится.

– Нет, я бы поняла, если бы он подарил золото! Но неликвидного медведя? – продолжила Светлана, доставая початую бутылку шампанского из холодильника.

– Он очень ликвидный! И прекрати его оскорблять. Это мой подарок, я его люблю.

– Сергея?

– И его тоже! Наливай! – Маша подала бокалы.

– Тяжелый случай, – вздохнула Светлана и разлила шампанское. – Пить перед обедом нельзя. Пустой желудок отреагирует язвой. Ну, подруга, будь!

– Да, будь, что будет.

– Замечательный тост!

Они выпили, и только после этого Светлана заговорила о том, что Василий хочет, чтобы Маша поехала провожать его в аэропорт.

Мазохист, решила она, из серии типа «Сделай мне больно!». Но и она хороша, тоже мазохистка, ждет, когда придет Сергей! Для чего? Чтобы ощутить боль и опустошение. Ведь ничего другого ей не остается. Хотел бы с ней встретиться, давно бы пришел!

– Я не смогу поехать с ним в аэропорт, – сказала Маша. – Я же сегодня вечером Снегурочка.

– Ты вечно Снегурочка! Заторможенная и замороженная, когда оттаешь? Сегодня тебя не ждут, мне позвонили и отказались. Не в состоянии дверь открыть сами, а ребенка срочно отправили к бабушке. Не расстраивайся, приглядись к Василию. Он же дает тебе время подумать! Надежный, денежный мужчина.

– Света, перестань!

– Пообещай, что поедешь с ним в аэропорт, тогда отстану.

– Ладно, – вздохнула она, – если и ты поедешь с нами.

– Договорились!


Зачем человечество придумало телефон? Ведь это не достижение науки, а изобретение сил ада. Так и тянет к нему, как магнитом, так и тянет. Наверное, она слишком много выпила сегодня. Но два бокала шампанского Машу не остановят! Они ее раскрепостят и позволят поговорить с Сергеем выдержанно и спокойно. О! Разве она сможет говорить с ним спокойно? Во всяком случае, попробует.

Маша подняла трубку и нашла в телефонной памяти номер Олеси, рассудив: где находится дочь, там должна быть и ее мать. Правда, по воспоминаниям о новогодней ночи впечатление складывалось обратное, но то была чудесная и очень странная ночь. А сегодня самый обычный день.

– Здравствуйте. Тамара?

Это оказалась Тамара. Маша глубоко вздохнула, собираясь с силами, и назвала себя. Для подобных звонков голова должна быть совершенно трезвой и соображать гораздо лучше! Маша что-то промямлила, так и не решаясь задать главный вопрос, получилось не слишком понятно, Тамара переспросила, а чего, она, собственно, звонит. Маша подумала, действительно, зачем? Пришлось признаться, что ее пригласила Олеся, и она просит передать девочке, что не сможет прийти, уезжает вечером в аэропорт. Тамара наконец-то вспомнила, кто такая Маша. Видимо, от счастья помолодела на несколько лет и снова обзавелась непрочной девичьей памятью. Но Маше хватило того, чтобы засомневаться в правильности своего поступка.

– И еще, – произнесла она, – я прошу вас, Тамара, поблагодарить Сергея за игрушку.

– За какую игрушку? – удивилась та.

– Он знает.

– Машенька, так вы сами ему и передайте! – воскликнула Тамара. – Он приедет к нам вечером.

Она от счастья еще к тому же и оглохла, тоскливо предположила Маша. И повторила что-то про аэропорт. Опять получилось скомканно и глупо. Маша кинула трубку на аппарат и выдернула его из розетки.

Сколько можно ждать?! Пора привыкнуть к мысли, что Мишка ничего не значит, сам Сергей не придет. И остановиться на этом, сохранив в памяти прекрасные моменты их романтической встречи. Нужно продолжать жить дальше. Без него. Ведь жила же она без него раньше?