сти, или ради мести..
В его серых глазах промелькнула странная вспышка. Вероника смотрит на него, как заворожен-
ная – такой жар в его словах, столь глубоко и решительно выражение его лица; и как Джонни перед
ней, она чувствует себя одновременно и увлеченной, и напуганной. Она слабо улыбается краешком
губ, чтобы скрыть чувства…
- То, что я сказал кажется Вам смешным?..
- Думаю, ничего из того, что Вы сказали не может быть смешным… Вы производите на меня
впечатление человека, внушающего тревогу… Кроме того, Вы только подтвердили мои слова. Я тоже
представляю себе, что могу жить ради большой любви, сильной страсти, или ради великой ненави-
сти…
Деметрио хочет возразить, но белокурая головка Вирхинии показывается на застекленной ро-
тонде.
- Они здесь, Джонни… Думаю, нас простят, если мы прервали слишком интересный разговор,
но мы бродили по меньшей мере минут двадцать, разыскивая их. Мы Вас не потревожили?..
- Ради Бога, сеньорита!.. Не желаете ли присесть?..
Деметрио встал со стула, на котором он сидел возле Вероники, и который Вирхиния тут же по-
спешила занять. Джонни приближается совсем не торопясь, с некоторой осторожностью, странной
для него, устремив на Веронику вопросительный взгляд.
- Вероника, ты плохо себя почувствовала?..
- Я?.. Какая нелепость!..
- Но вы же не продолжали танцевать…
- Это была моя вина…
- Сеньор Сан Тельмо настоял на том, что он крайне скверно танцует, хотя я думаю, что ему до-
статочно было бы совсем немного практики. Он предпочел, чтобы мы немного побеседовали.
- Не могу осуждать его. Находясь на его месте, я выбрал бы то же самое.
- Я прошу у сеньориты де Кастело Бранко тысячу извинений. Надеюсь, в ближайшее время Вы
это компенсируете.
27
- Вы как раз начали мне отвечать. Вы меня прощаете, не правда ли?
- Не хватало еще…
- Идем, Вероника?
- Идем… И не тревожьтесь о том, что не умеете танцевать, сеньор Сан Тельмо, иногда беседо-
вать с Вами также приятно.
Она схватила руку, предложенную ей Джонни, почти силой вырвавшись от Сан Тельмо, между
тем, как Вирхиния улыбается с напускным простодушием.
- Сразу видно, что они симпатизируют друг другу.
- И в самом деле… Ваша сестра очаровательна…
- Мы не более чем двоюродные сестры, даже и не сестры… Джонни и я – кузены. Мой отец и
дядя Теодоро были братьями, отец Вероники был двоюродным, или троюродным братом, словом
седьмая вода на киселе. Это чуть ли не совпадение, что у нас одинаковые фамилии.
- Это я уже заметил. В действительности вы очень мало похожи, я хотел сказать вовсе ничем не
похожи.
- В этом мне не удается победить…Вероника – настоящая красавица.
- Каждая красива по-своему…
Деметрио приложил усилие, чтобы быть галантным. Он не понимает, почему эта девушка не
внушает ему симпатию. К тому же он печалится о своем; глаза и душа его следят за Вероникой де Ка-
стело Бранко. Сейчас она видна вдали, в освещенном салоне, танцующая в объятиях кузена – чудес-
ная, вызывающая беспокойство, прекрасная и отличная от остальных. Деметрио начинает понимать, что из-за такой женщины мужчина теряет разум и волю. Внезапное подозрение вонзается в него, буд-
то маленький смертоносный дротик, он переводит глаза на вновь улыбающуюся Вирхинию…
- Не знаю, не будет ли нескромным спросить…
- Спросить о чем?..
- Это несомненно, но может и случайно, Вы меня простите. Иногда предпочтительней спросить, чем допустить бестактную ошибку. Ваш кузен и сеньорита Кастело Бранко обручены?..
- О, нет!.. Откуда Вы это взяли?
- Да ниоткуда. Ну, ладно… мне показалось, на секунду я испугался. Надеюсь, Вашего брата не
встревожило то, что он нашел нас здесь.
- Не волнуйтесь… Джонни хотел бы, чтобы никто не приближался к Веронике, но он не может
предотвратить ни того, что весь цвет общества тянется к ней, ни того, что она ко всем благосклонна.
- Хм…
- Это естественно. Она такая хорошенькая и привлекательная, вот он слегка и потерял голову…
Вероника очень красива, и она ни в чем не виновата, но те примеры…
- Какие примеры?.. Какая вина?..
- Н
е з адавайте мн
е вопросы. Я говорила так, как будто Вы были в Рио-де-Жанейро. Я думала,
Вы в курсе того, что известно всему обществу; но раз Вы не знали, я не должна говорить ни слова…
- Прошу Вас, расскажите об этом.
- Это было бы нехорошо…
- Если об этом знает весь свет, какая разница, что узнает еще один?
- Ну, хорошо… Если об этом не расскажу я, расскажет другой. Родители Вероники вели жалкую
жизнь, ее отец был гулякой, который поневоле свел в могилу ее бедную мать, когда Веронике не ис-
полнилось еще и пяти лет. С тех самых пор она жила только с ним, среди его слуг и любовниц… Об
этом доме рассказывают гадости… Представьте, чего она насмотрелась и чему научилась там. Когда, наконец, этого скверного человека убили, Вероника пришла в дом тети Сары, но ситуацию было уже
не исправить.
- Сколько лет ей тогда было?..
- Думаю, что больше девяти. У нее уже был свой сложившийся характер, бросающийся в глаза.
- Ну и ну!
- Вы не знаете, как страдает из-за нее бедная тетя Сара. Однако, я поступаю очень плохо, рас-
сказывая все это… Я подхожу меньше всех, чтобы рассказывать. Я очень ее люблю, и от всего сердца
28
прощаю те плохие мгновения, что она мне доставляет. Ведь она не виновата, правда?..
Деметрио не отвечает, он лишь смотрит пристальным, обжигающим взглядом в эти ясные гла-
за; этот мягкий рот, улыбающийся целомудренно, почти по-детски, эти нежные щеки, эти застенчи-
вые, скромные монашеские движения… – и волна неприязни, которую слова Вирхинии подняли в его
душе, гаснет словно перед безрассудством безумца, перед невольной обидой младенца. Искушение
продолжить расспросы вновь овладевает им…
- Ваш кузен влюблен в Веронику, не так ли?
- В мгновение ока в Веронику влюбляются все… Она же никого не может любить подолгу. Что
случилось? Почему Вы встали? Хотите танцевать?
- Я катастрофически плохо танцую, сеньорита… Но мы можем прогуляться по террасе. Эта ночь
по-летнему теплая…
- Да, Вы правы. Идемте на террасу.
***
С другой стороны салона дверь выходит на гораздо меньшую террасу. Над ней расстилаются
свежие переплетающиеся ароматы жасмина и жимолости. В конце танца Джонни использует момент, чтобы вместе с Вероникой удалиться от остальных.
- Как жарко этой ночью… Слишком жарко. Не хочешь, чтобы мы вышли подышать?.. Мне по-
чти плохо.
- Танцуя, я это заметила. Ты ни на секунду не попал в такт… Что с тобой происходит?
- Ничего.
- Тебе не нравится?..
- Нет.
- Что бы ты ни говорил…
- Пустяки. Не было более скучного праздника, так не хватает еще танцевать кадрили, или лан-
сье. Какая глупость! Словно мы живем шестьдесят лет назад, или…
- Но, Джонни!.. Этим утром ты с восторгом говорил о величественной атмосфере, которую со-
храняют все праздники в нашем обществе…
- Вероятно, я был в хорошем настроении этим утром.
- Да уж, конечно, в лучшем, чем сейчас. Тебе не понравился ужин?..
- Можешь издеваться. Это – твое любимое развлечение…
- Джонни, что ты говоришь?.. Когда я над тобой издевалась?
- Каждую секунду… Ты хранишь все свое внимание и уважение для посторонних.
- Не станешь же ты это связывать с сеньором Сан Тельмо? Он был твой гость.
- И поэтому ты заботилась о нем, Вероника?..