было и убралась отсюда… Бедняжка не выносит тебя, даже не знаю из-за чего…
- Я могла бы ответить тебе многими вещами, но этим утром я не хочу спорить с тобой, ни с то-
бой, и ни с кем… Я чувствую себя слишком счастливой. Твои козни и намеки не причиняют мне вре-
да. Какая прочная броня – счастье!..
- Ты, действительно, чувствуешь себя счастливой?..
- Да, Вирхиния. Если бы ты только знала – быть счастливой до такой степени порождает жела-
ние быть хорошей!..
- Правда?..
- Все кажется нам ясным и понятным. Как легко мы прощаем все эти маленькие обиды, отрав-
ляющие нам жизнь в пасмурные, тусклые дни!.. С какой щедростью и великодушием хотели бы мы
делиться нашим счастьем, раздавать его полными пригоршнями!.. Чтобы весь мир веселился,.. чтобы
весь мир почувствовал то же, что чувствую я этим чудесным утром, что в моей груди уместилось це-
лое солнце!..
- Это все из-за Деметрио де Сан Тельмо?..
- Тебе это кажется ложью?..
- Полагаю, что ты направила всю свою любовь на покорение его.
- Не называй это покорением. Думаю, в данном случае более верным было бы сказать, что поко-
рена я… Его любовь меня заворожила!.. Окутала!.. Охватила меня до мозга костей!.. Она струится, как кровь по жилам!.. И заставляет мое сердце биться сильнее и чаще.
- Вот тебе на! Это называют любовным безумием!..
- Ты смеешься?.. Шутишь?.. Тебя это удивляет?.. Ты никогда никого не любила, Вирхиния, ведь
правда?..
- Что?..
- Да, ты никогда и никого не любила. А я сейчас впервые чувствую желание, чтобы мы погово-
рили откровенно, по душам, испытав любовь, я вдруг подумала, что, может быть, от твоего недуга
есть средство.
- Мой недуг?.. О чем ты говоришь?..
- У тебя каменное сердце… и пустая душа… Ты жила, как эгоистка, только ради себя… Ты при-
творяешься, всех дурачишь, врешь… Твоя алчность не имеет предела… Ты бедна и жаждешь богат-
ства… Ты – надменна и высокомерна, но притворяешься скромной и смиренной, чтобы терпели рядом
с собой это тщеславие и высокомерие… Ты не умеешь наслаждаться никакими благами, потому что то
благо, которым наслаждается другой – единственное, что ты хочешь.
- Вероника, ты меня обижаешь!..
- Я впервые высказываю тебе правду… Я говорю тебе, как стать человеком!.. Как сестра, как
подруга; кто знает, сколько раз и с каким намерением ты просила меня, чтобы я это сделала. Вирхи-
ния, ты – подлая дрянь… то зло, что ты совершаешь, никоим образом не доставляет тебе счастья; и
потому ты упрямо продолжаешь свои мелкие пакости, свое лживое поведение, неискренние манеры, 70
хитросплетения и уловки…что, в конечном счете, все это может тебе дать?.. Новую одежду?.. Какую-
то более дорогую мебель?.. Драгоценность, или какой-нибудь подарок?.. Еще одну улыбку тети
Сары?.. Ты думаешь, что стоит мучиться, пресмыкаться, как червяк, ради таких ничтожных вещей?..
- Ну что ты говоришь?... Как ты осмеливаешься?..
- Быть искренней?.. Поговорить с тобой начистоту, с открытой душой?.. Это оттого что счастье
заставляет меня чувствовать себя такой доброй, такой храброй, такой сильной, что я способна любить
даже тебя!.. Я дам тебе самый лучший совет: люби, Вирхиния!.. Люби искренне, вручи свое сердце
истинной любви, люби мужчину всей душой не только для того, чтобы быть счастливой, но и для
того, чтобы постараться сделать счастливым его, и наградой тебе станет твое собственное счастье!..
- Хватит!.. Довольно!.. О чем ты думаешь?..
- Думаю, что, вполне возможно, ты полюбишь Джонни по-настоящему, ведь он так заслуживает
того, чтобы быть любимым…
- Замолчи!..
- Дорога к его сердцу для тебя свободна… Я тебе не мешаю, иди к нему… Будь счастлива… И, возможно, ты станешь хорошей!..
- Хватит!.. Хватит!.. Ты не слышишь меня?.. Приживалка, нахлебница, нищая попрошайка…
Чья-то там дочь, которая не должна находиться в этом доме, где живу я, и у меня есть все права на
это!..
- Вирхиния!..
- Злодейка!.. Подлая!.. Будь ты проклята!.. Да, проклятая сволочь… Я всегда ненавидела тебя…
И сейчас ты, наконец-то, бросаешь меня Джонни, словно объедки, которые швыряются собаке!..
- Вирхиния!.. Ты не понимаешь?.. Ты – сумасшедшая…
- Ненавижу тебя!.. Ненавижу!.. Я ненавидела тебя с детских лет, и очень скоро я должна увидеть
тебя, какой хотела; изгнанной отовсюду, всеми презираемой, как последняя шлюха…
- Что?!. Что?..
- Как продажные проститутки, с которыми ты выросла рядом со своим отцом…
- Замолчи!..
- Твой отец – пьяница… Оборванец… Он – вор!..
Больше Вероника не стерпела… Ее рука взметнулась раз и другой, яростно раздавая пощечины
орущей, будто ее убивают, Вирхинии…
- Тетя Сара!
Сеньора Кастело Бранко появилась на верху лестницы и подбежала к ним…
- Что?!. Что?.. Что происходит?... Что случилось?..
- Тетя Сара, душенька!..
Плача, как ребенок, Вирхиния бросилась в объятия тети Сары, чей гневный взгляд направлен
на Веронику…
- Дитя души моей, что тебе сделали?.. Что она тебе сделала?..
- Я дала ей пощечины за то, что она оскорбила память моего отца…
- Что?..
- Ах, тетечка, дорогая, я хочу умереть!.. и умру!..
- Да как ты осмелилась на такое?.. Ты – отвратительная!.. Злодейка!.. Твое поведение с этой бо-
лезненной девочкой – подлое, мерзкое!.. Но, клянусь тебе – ты не останешься безнаказанной, потому
что я способна на все!..
- Успокойся!.. Не следуй по этой позорной, жалкой дорожке!
Теодоро де Кастело Бранко крепко схватил Сару за руку, устремив взгляд на Веронику. А
между тем появляется и очень бледный Джонни…
Вероника в замешательстве обернулась к дяде, побледневшая, дрожащая…
- Дядя Теодоро!.. Вы не знаете того, что она мне сказала… Вы не знаете…
- Ты могла бы подумать о том, что Вероника больна!.. Могла бы помнить, что под этой крышей
существовало неизменное правило – порядочность, достоинство и взаимное уважение.
- Дядя Теодоро!..
71
- Я не знаю, что она тебе сказала и не хочу знать… Знаю, что твое поведение отвратительно и
достойно сожаления, оно не должно повториться снова, пока ты живешь в этом доме. Этот дом дол-
жен заслуживать большого уважения, и я не смогу простить тебя, если ты снова совершишь ошибку, живя в нем.
- Я…
- Сделай милость, ступай в свою комнату и избавь нас от огорчения видеть тебя за столом!..
***
Машинально, как автомат, Вероника вошла в свою спальню. Она даже не может представить
себе… не может толком понять. Ноги почти не держат ее… В горле застрял комок и нестерпимо давит
в груди, ей кажется, что она задыхается. Она бредет к окну, ища так необходимый ей воздух, разыски-
вая причину и не находя ее.
- Все против меня… И дядя Теодоро тоже!.. Он, как будто, презирает и ненавидит меня… Гос
поди, Боже мой!.. Что же это такое?.. Почему?.. За что?..
Ее опечаленная душа не находит ответа на этот мучительный вопрос, и мысли ее разлетаются, как птицы, освободившиеся от оков своей клетки…
- Деметрио!.. Деметрио мой!.. Ну почему я не рядом с тобой?.. Почему тебя нет здесь, чтобы
вернуть мне прежнее, такое чистое счастье, которое ты вложил в мои руки и которое так быстро испа-
рилось неизвестно почему?.
Глава девятая.
- Сеньора не спускается?..
- Не знаю, сеньор. Хотите, чтобы я поднялась спросить?..
- Поднимись и скажи ей, что мы ждем ее, чтобы сесть за стол, и что мне было бы очень приятно, если б также пришла и Вирхиния.