– Я могла бы подождать, – рыдала Бланш, не слушая его. – Я ждала. Думала, что это великодушно с моей стороны. Но ты все эти годы отдавал мою долю своей матери. И если теперь ты уступишь свою часть Дику, я не останусь в этом доме.
– Успокойся, – уже не приказал, а попросил Барт. – Ну, пожалуйста, Бланш. У меня связаны руки. Я не могу помешать этому. Если бы Симс доказал… Нет, я должен быть осторожным. Слишком легко поверить тому, чему хочется верить.
Бланш молчала, и Барт с болью в голосе произнес:
– Моя мать плохо относилась к тебе.
– Да, – сказала Бланш.
– И я тоже, – продолжал Барт. – Но я хочу, чтобы ты осталась. Это твой дом.
Джонни разбудил телефонный звонок. Звонил Барт Барти. Он собирался показать девушкам винный завод. Не хочет ли Джонни присоединиться к ним?
В поисках колорита?
Джонни почувствовал, что в Барте что-то переменилось, и решил принять его приглашение.
Было почти одиннадцать часов, когда все участники экскурсии наконец собрались и тронулись в путь. Джонни, две девушки и Дик Барти отправились в первую очередь туда, где обычно начинался процесс производства вина. Они послушно шли за Бартом, как будто из-за явной усталости сторон военные действия были временно приостановлены.
– Виноград собирают осенью, – объяснял Барт. – Его привозят на грузовиках и сгружают на врытую в землю платформу, откуда смывают в желоба и подают на пресс.
Сейчас машины не работали. Барт здесь не задержался, и у Джонни сложилось впечатление, что это было одно из тех мест, куда требовалось вложить деньги. Они пошли вдоль труб, по которым течет виноградный сок, и попали в здание, где в огромных незакрытых чанах этот сок сбраживался. Им показали отстойники в полу, заполненные охладительными устройствами.
– Все это, – сказал Барт, – используется для контроля за брожением, особенно при изготовлении сладких вин.
Джонни узнал о свойстве винограда сбраживаться, о том, как можно ослабить это свойство и как придать вину определенные вкусовые качества.
Барт хорошо знал то, о чем говорил. Нэн слушала его с жадным вниманием. Это было ее будущее. Дороти была захвачена новыми запахами и впечатлениями. Именно она ухватила суть этого производства.
– Все делает сам виноград! – воскликнула она.
Барт улыбнулся.
– Если создать определенные условия, природа сама делает прекрасное вино. При других условиях получается хороший уксус. Мы наблюдаем. Пробуем. Пытаемся управлять. Экспериментируем со временем. Но вы правы, мисс Дороти. Виноград, действительно, все делает сам. А теперь посмотрите наше хранилище – подвалы, где выдерживают вино.
Он провел их в здание, которое не было подвалом в том смысле, что не находилось ниже поверхности земли. Это было помещение, заполненное огромными емкостями из красного дерева, которые были не чем иным, как гигантскими бочками.
Неожиданно почувствовав себя очень маленькими, Джонни и девушки с интересом оглядывались по сторонам. Каждая бочка содержала около двадцати тысяч галлонов. Она была сделана из реек, каждая толщиной почти в три дюйма. Бочки были стянуты металлическими обручами. Эти монстры стояли рядами в создаваемом ими полумраке. От них исходил кисловатый запах вина.
Барт указал на два вентиля внизу бочки и объяснил, как вино закачивается в резервуар и выкачивается из него.
– Для этого используются портативные насосы, – сказал он.
На боковой поверхности бочек был заметен овал, образуемый тонкой трещиной или щелью. В центре каждого такого овала находилась ручка. Сам овал казался не более четырнадцати-пятнадцати дюймов в диаметре.
– Когда пустую емкость необходимо вычистить изнутри, – объяснил Барт, – эта овальная часть вынимается, и туда залезает человек.
Слова Барта вызвали у девушек возглас удивления.
Барт отыскал огромную бочку, из которой выкачали все ее содержимое. Он пообещал, что через несколько минут они сами смогут увидеть, как по этому овалу легко постучат деревянным молотком, протолкнут его внутрь бочки, а затем вытащат.
В другом конце помещения все увидели крутую деревянную лестницу, ведущую на узкий помост над бочками. Барт пояснил, что бочки затыкаются специальными большими пробками, которые необходимо вынимать, если снизу берут вино. В противном случае верхняя часть резервуара будет втянута внутрь. Девушки полезли по ступенькам вслед за Бартом. Дик и Джонни последовали за ними.
Сверху им открылось необычное зрелище. На помостах были поручни. Облокотившись на них, можно было посмотреть вниз, в головокружительную глубину узких проходов между бочками и увидеть внизу пол. Барт оперся на поручень и говорил, говорил.
Джонни все это представлялось интересным, но не особенно красочным. Он неохотно расставался со старым романтическим образом смеющихся крестьян с босыми пунцовыми от сока ногами.
Потом его мысли потекли по другому руслу. Барт завладел вниманием девушек, и Джонни спросил у Дика:
– Натаниэль Барти интересовался семейным делом?
– Мой отец? – Дик огляделся по сторонам. – Он рисовал.
– Он продавал свои рисунки?
– Редко. А что такое? – дружелюбно поинтересовался Дик.
Джонни только пожал плечами. Он пошел по узкому помосту в сторону от группы, рассеянно смотря вниз, и увидел, как в помещение вошел человек, в котором он узнал Маршалла, отца Бланш.
Маршалл обратился к стоявшему у бочки рабочему. Барт заметил его и окликнул.
– Не спеши, Барт, – отозвался Маршалл, – я подожду.
Барт снова занялся своей аудиторией.
– Европейцы, – начал объяснять он, – не возражают против осадка на дне бутылки. Они понимают, что он свидетельствует о возрасте вина, и воспринимают его как должное. Но американцам подавай абсолютно прозрачное вино. Поэтому у нас есть специальный фильтр.
Джонни, держа руки в карманах, пошел дальше, поглядывая вниз. Работник открыл овальное отверстие бочки и полез внутрь. Маршалл, ожидая Барта, с любопытством наблюдал за ним. Сверху Джонни видел, что на макушке Маршалла проступает лысина.
Сзади к нему подошел Дик Барти.
– Что вы имели в виду, – мягко спросил он, – когда расспрашивали о моем отце?
– О, я имел в виду сейф, – не оборачиваясь, ответил Джонни. – Деньги. Я так понимаю, что вы знали, как открыть сейф?
– Комбинация цифр не была секретом ни для кого в семье, – небрежно ответил Дик.
– Наверное, ваш дед не всегда пересчитывал деньги?
– Он держал в нем суммы на мелкие расходы. Кто вам сказал об этом? – Дик держался дружелюбно и непринужденно.
Джонни изо всех сил пытался представить себе события семнадцатилетней давности. Дика, удравшего из школы только потому, что так же сделал его сосед по комнате. Дика, нуждавшегося в деньгах. Он мог войти в дом. Мог открыть сейф. Кристи, проснувшись, возможно, из-за ребенка, слышит какой-то шум. Она спускается вниз, протестует. Грозится позвать старика. Дик в ярости. Всего один удар подсвечником. Что же дальше?
Как с булавкой? Упала ли она на пол? Или Дик положил ее в карман? А потом, бесшумно исчезнув с места преступления, забыл об этом?
А когда чудесным образом благодаря булавке Натаниэля ответственность возложили на Макколи, Дик благодарно держался в тени? И использовал булавку Кристи…
Вслух Джонни произнес:
– Вы признались, что кое-что украли у Кейт. Это вышло естественно, не так ли? У меня к вам один вопрос. Почему, черт возьми, вы хранили булавку Кристи? Откуда вы могли знать, что позже она вам пригодится?
Дик не ответил. Его лицо приобрело жесткое выражение.
Джонни рассеянно посмотрел вниз на Маршалла. Тот с любопытством заглядывал в яйцеобразное отверстие в боку огромной бочки. Внутри бочки было темно. Маршалл достал из кармана коробку спичек. Джонни, поглощенный мыслями о прошлом, все-таки сумел заметить, как напрягся Дик Барти. Его напряжение нельзя было объяснить расспросами Джонни, поскольку, как реакция на них, оно явно запоздало. Руки Дика, держащиеся за поручни, сжались.
И тут Барт закричал с другого конца помоста:
– Бросьте! Немедленно! Маршалл! Не зажигайте спичку!
– Что? – Маршалл посмотрел вверх.
– Бросьте спичку! – крикнул Барт.
– Хорошо, хорошо, – испуганно проговорил Маршалл, всем видом показывая, что не помышлял ни о чем плохом.
Джонни видел, как расслабился Дик. К ним подбежал Барт и, перегнувшись через поручень, рявкнул:
– Почему, вы думаете, мы кругом развесили таблички «не курить»? Эту бочку только что освободили от вина. В ней полно паров. Вы могли бы взлететь на воздух!