Шарлотта Армстронг - Лучезарно-голубое

– Я…

Джонни медленно повернул голову и посмотрел на Дика.

– Миновало, – с облегчением произнес Дик.

– Взлететь на воздух? – чуть более высоким, чем обычно, голосом спросил Джонни.

– Вам бы тоже несдобровать, Симс, – сказал Барт. – Понимаешь, Дик?

– Нам обоим несдобровать бы. Вот так-то! – ответил тот.

– Пошли, – приказал Барт, – продолжим экскурсию.

– Простите, – подал снизу голос Маршалл. – Я не знал…

– Ничего, – ответил Барт. – Но вы все висели на волоске…

Джонни посмотрел на Дика Барти.

– Да, не правда ли? – удовлетворенно произнес он. Теперь он знал.

Некоторое время спустя, сидя в конторе Барта, Маршалл говорил:

– Надо же, я чуть не свалял дурака с этой спичкой. Полагаю, последствия были бы серьезными?

– Еще бы! – резко сказал Барт. – Очень глупый поступок. Ну да ладно, вы же не знали. Чем могу служить?

Маршаллу потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, зачем он пришел. Наконец он щелкнул пальцами.

– Вы с Диком так и не собрались оформить ваши дела. Я должен тебе кое-что сказать. Месяц назад мне звонил из Лос-Анджелеса парень по имени Харрис. Спрашивал, что я знаю о Дике Барти. Рекомендации, характеристика.

– Зачем?

– Этот Харрис дает деньги взаймы. Сказал, что Дик должен был с ним встретиться. Ну, я в некоторой степени уклонился от прямого ответа. И сильно расхвалил тебя.

– Меня? – горько спросил Барт. – Он что, избрал меня своим поручителем?

– Так мне показалось… Харрис не сказал, что ему предлагали в качестве обеспечения.

– А что Дик мог предложить месяц назад? – нахмурился Барт.

– Деньги невесты! Мне показалось, что я должен вам рассказать… Поскольку здесь появился Симс и пробудил некоторые сомнения.

Барт сидел неподвижно.

– Появление Симса, – сказал он, – много чего пробудило.

– Чего именно?

– Сомнений. Бездоказательных, – ответил Барт.

– А где сейчас Симс?

Барт выглянул в окно:

– Его машина исчезла. Мне кажется, вам надо поговорить с ним.

Он забарабанил пальцами по столу. Барт выглядел таким мрачным и погруженным в себя, что адвокат предпочел уйти.

Теперь Джонни знал!

Разум не имел к этому никакого отношения. Это был опыт. Джонни совершенно точно знал, что Дик Барти охотно согласился бы видеть его серьезно раненным или даже погибшим в катастрофе на винном заводе. Он готов был рискнуть собственной жизнью, чтобы избавиться, избавиться, не вызывая подозрений, от Джонни Симса и его вопросов. Да и риск был не таким уж большим. Сам Дик сумел бы спастись: он был подготовлен к тому, что последует, если Маршалл зажжет спичку. Но он ни звуком не предупредил Джонни о надвигающейся опасности.

Экскурсия приняла более быстрые темпы и превратилась в поверхностный осмотр помещений, который завершился в приемной зале, где молодая женщина предложила гостям попробовать некоторые образцы продукции. В этот момент Барт извинился и ушел с Маршаллом в кабинет.

Девушки, Джонни и Дик ждали, пока молодая женщина нальет им хереса.

– Налейте Джону Симсу двойную порцию, – попросил Дик, – у него нервы на пределе. Взбодритесь, – обратился он к Джонни. – Чуть-чуть не считается.

Можно было подумать, что этот человек сделан из железа!

– О Джонни! Как ужасно! Вино тебе поможет, – обернулась к нему Нэн. Она сочувствовала Джонни и его слабости.

Джонни потрясла пришедшая к нему уверенность. Это ощущение было гораздо неприятнее, чем сомнение. Теперь, когда он все узнал, со стороны он казался человеком, пережившим настоящее потрясение.

Он сказал:

– Нэн, мне нужно поговорить с тобой наедине.

– Нет, только не сейчас, Джонни…

– Именно сейчас, – настаивал он.

Нэн взяла бокал вина и задумчиво покачала его. Потом она подняла голову.

– Мы, наверное, никогда не будем больше разговаривать наедине, Джонни, – мягко произнесла она. – Ты должен понять, что я выхожу замуж. Может, выпьем за это?

«Вот что называют «победной улыбкой», – промелькнула в его голове циничная мысль.

– Хорошо, выпьем, если ты хочешь, – сказал он вслух. – Но потом ты меня выслушаешь?

Дик обнял Нэн за плечи.

– Зачем? – спросил он. – Опять те же старые песни? Будто я убил Кристи Макколи?

– Ох, Джонни, – произнесла Нэн голосом, в котором звучали нетерпение и раздражение.

– Да, Джонни, мы не сможем в это поверить, – сказала, блестя глазами, Дороти.

– Тогда прошу простить меня, – скованно извинился Джонни. Ему показалось, что он остался один в целом свете. Его переиграли. Он оказался несостоятельным.

Что еще он мог сделать? Где еще не искал доказательств? Доказательства, черт возьми! У него их не было, но суд признает только их! Значит, их надо достать, ведь только суд может увести Дика Барти от Нэн.

Через час машина Джонни была в придорожном поселке Туми. Он без труда отыскал дом садовника Делевана, когда-то работавшего у Барти. Тот был на заднем дворе.

– Я ищу людей, которые знают об убийстве Макколи семнадцать лет назад, – сказал Джонни.

Делевану было лет пятьдесят. Сильные руки, крючковатый нос на энергичном лице. Он стоял, опершись на лопату.

– Я слышал, что вы там были. Вы ночевали в гамаке, так мне сказали. – Джонни с первого взгляда понравился этот человек, и он дружески улыбнулся ему.

– Верно, – согласился Делеван, – я ночевал в гамаке. Из-за него-то старик и уволил меня. Давно это было. Я не раз им пользовался, пока старик не узнал. Если бы не полиция… – Делеван облокотился на рукоятку лопаты и достал сигареты. – Зачем вам все это?

Джонни рассказал о Родерике Граймсе.

– Я слышал, вас не вызывали в суд, – закончил он.

– Нет. Я им был не нужен. – Делеван посмотрел на небо. – А хорошая ночь была тогда. Я качался в гамаке, курил…

– Когда именно?

– Была полночь. Или вроде того. В доме убили женщину, а я в гамаке качаюсь, курю.

– Гамак висел перед домом?

– Точно.

– Тогда вы, должно быть, слышали Клинтона Макколи.

– Слышал, да и видел тоже.

– Начните сначала.

– А где начало? – усмехнулся Делеван. – Я качался и думал. Обычный ночной гул. Сверчки. Шум ветра. Машины.

– Машины?

– Разумеется. И самолеты. Ну, вы же знаете, что слышно по ночам.

– У этого парнишки, Дика Барти, кажется, была машина?

– Ага. Машина.

– В ту ночь вы слышали эту машину?

– Дружище! Это было семнадцать лет назад, – терпеливо объяснял Делеван. – Говорю вам, я слышал машины. На дороге.

– Верхняя дорога – это та, что за домом Барти? – спросил Джонни.

– Точно.

– А может машина с верхней дороги подъехать к дому Барти?

– Почему нет? Только я услышал бы, если бы она подъехала так близко.

– А вы бы ее увидели?

– Сквозь дом?

– Он мог пройти пешком… Впрочем, рассказывайте дальше, – сказал Джонни.

– Значит, так. Я качаюсь в гамаке. Я слышал, как приехал автобус. Автобус легко определить. У него двери шипят. Значит, понятно, кто идет. Клинтон Макколи.

– Вы его знали?

– Я всех в доме знал. У этого Макколи не было машины. Если кто-то сходит с автобуса посреди ночи, значит, это Макколи.

– Ну?

– Ну, я тушу сигарету. Он не должен знать, что я здесь. Порядочно прошло, пока я услышал, как он идет по дороге. Потом, вижу, стоит, шатаясь, на ступеньках. Потом открывает дверь и входит.

– Ну а потом?

– Да ничего. Прошло некоторое время.

– Вы не видели боковую часть дома?

– Нет.

– Ту, где кабинет? Там не было света?

– Свет я видел.

– А что за свет?

– Ну, я и полиции говорил, внизу в зале всегда горел свет. И мне было видно через стекло во входной двери, правда, не шибко хорошо. Не могу сказать, был свет в кабинете или нет. Вот свет наверху я видел.

– А что за свет наверху?

– У Натаниэля.

– А где его комната?

– Прямо и направо, если смотреть с того места, где я был. Его я хорошо видел.

– Вы хотите сказать, он не спал и что-то делал?

– Точно. Картину рисовал.

– А когда вы видели Натаниэля – до или после прихода Макколи?

– И до и после, – ответил Делеван. – Я качался в гамаке и наслаждался ночью. Я думал о нас с Натаниэлем. Вот у него был большой дом, деньги. Но я думал, лучше свобода, лучше качаться в гамаке и ничего не иметь, кроме одежды. А что Натаниэль? Хочет рисовать картины и должен работать по ночам, чтобы старик его не застукал.