Люди спят, мой друг, пойдем в тенистый сад!

Люди спят, одни лишь звезды к нам глядят…



Все эти чарующие слова, все эти призывы были как бы его собственными, обращены были теперь как будто только к одной, к той, кого неотступно видел во всем и всюду он, Митя, и звучали порою почти грозно: