Все разошлись по комнатам, а незадолго до полудня собрались на кухне, успев принарядиться.
Флоренс, как всегда пунктуальная, явилась в гости в белом костюме от Шанель, черных лодочках из кожи аллигатора и собольей шубе. Ее жемчуга и макияж были безупречны. Гейбриел надел серые слаксы, блейзер и еще один галстук от Гермеса с бледно-голубой рубашкой. Вдвоем они словно сошли с разворота в глянцевом журнале. Коко и Лиз предпочли менее официальный стиль – свитера с элегантными слаксами, Джейн – ярко-красное свободное платье, но даже в нем она чувствовала себя неудобно на протяжении всего обеда.
Перед тем как сесть за стол, все обменялись подарками и остались полностью довольны. Мать подарила дочерям чеки, как делала каждый год, а третий чек, на сумму чуть поменьше, достался Лиз. Флоренс часто повторяла, что так боится ошибиться с подарком, что предпочитает дарить деньги. Гейбриел получил от нее часы «Картье», которые сразу же надел, а сам преподнес Флоренс изящную бриллиантовую брошку, которая уже красовалась на лацкане ее жакета. Кукла в розовом платье, выбранная Флоренс в подарок Элисон, была чуть ли не с малышку ростом.
Вскоре они сели за стол и провели за праздничным обедом два часа, затем перешли в гостиную, где долго болтали и пили кофе. Наконец мать, Гейбриел и Элисон уехали, увозя свои подарки. Тем же вечером они вылетели в Лос-Анджелес, доставили Элисон к ее матери, а на следующее утро отправились в Аспен.
Коко пробыла в гостях у сестры до шести, помогла убрать со стола и наконец распрощалась. Ее уговаривали остаться на ночь, но после двух дней в кругу родственников Коко настоятельно требовалось одиночество, поэтому она забрала Салли и повела фургон к Болинасу. Ее встретил пустой и холодный дом. Коко развела огонь в камине, села на диван и, глядя на пляшущее пламя, задумалась о двух прошедших днях. Она не позволяла себе вспоминать ни о Лесли, ни даже о Хлое, твердя, что следует благодарить судьбу за все, что у нее есть. Она чудесно провела Рождество, а долгожданное примирение с Джейн стало для нее лучшим подарком.
Она рано легла спать и встала в семь, вышла на террасу и по давней привычке встретила восход солнца. Начинался новый день и новая жизнь. Думая об этом, Коко напоминала себе, как ей повезло, как вдруг зазвенел колокольчик возле ее ворот. Здесь, в Болинасе, никто и никогда не звонил в ворота и калитки, люди просто подходили к дому и стучали в двери. В любимой пижаме с сердечками, кутаясь в одеяло, в котором сидела на террасе, Коко обошла вокруг дома, чтобы узнать, кто пришел.
Ее длинные медные волосы, встрепанные после сна, развевал ветер. Еще вчера похолодало, небо стало чистым и голубым. Подойдя к воротам, Коко увидела совершенно нежданных гостей. Лесли стоял, положив ладони сверху на планки ворот, и неотрывно смотрел на Коко. Он еще не знал, правильно ли поступил. Рядом с ним, сияя улыбкой, приплясывала Хлоя в ярко-синем пальтишке, с заплетенными в длинные косы волосами. Девочка прижимала к груди пакет с подарком. Едва завидев Коко, она высвободила руку, замахала и сама открыла ворота.
– Ей хотелось увидеться с тобой, – неловко объяснил Лесли, пока Коко обнимала маленькую гостью, босиком стоя на холодном песке. На Лесли она смотрела так, будто перед ней возник призрак.
– И мне хотелось встретиться с ней, – призналась Коко. – И с тобой. Я соскучилась.
Не давая ей больше говорить, Лесли схватил ее в объятия и прижал к себе. Больше он ничего не желал слышать, только бы обнимать ее, вдыхать аромат ее волос, ощущать прикосновение рук.
– Здесь холодно! – пожаловалась Хлоя, запрокинув голову и глядя на них. – Может, пойдем в дом?
– Ну конечно! – спохватилась Коко, взяла девочку за руку и с улыбкой переглянулась с Лесли.
Он уже не сомневался, что поступил так, как и следовало.
На его взгляд, в доме ничто не изменилось. На месте осталась даже фотография, на которой они с Хлоей строили замок из песка. Лесли медленно расплылся в улыбке, а Коко одними губами произнесла «я люблю тебя», глядя на него поверх головы Хлои.
– И я тебя люблю, – отчетливо ответил он.
– А что у нас на завтрак? – вмешалась Хлоя и вручила Коко подарок. Коко присела на диван, развернула пакет и обнаружила внутри бурого плюшевого мишку. Обняв гостью, Коко призналась, что подарок понравился ей с первого взгляда.
– Хочешь вафель? – добавила Коко. – Можем приготовить «Ещёки»…
– Да, да! – Хлоя ликующе захлопала в ладоши. Коко направилась в кухню и поставила чайник, то и дело поглядывая на Лесли, словно боясь, что он исчезнет. Промучившись без него два месяца, она еще не знала точно, что означает его приезд. И просто радовалась возможности его видеть.
Втроем они сели завтракать, Хлоя подробно рассказывала, как прошло ее Рождество с отцом. Они нарядили елку, поужинали в отеле, а вчера вечером решили без предупреждения нагрянуть в гости к Коко. Они сели в самолет до Сан-Франциско и провели ночь в отеле, так как папа сказал, что в такой поздний час дорога по берегу слишком опасна. И добавил, что некрасиво являться в гости среди ночи, даже если Хлоя так не считает. Потому они решили приехать утром. И вот они здесь! Хлоя широко улыбну-ласьобоим слушателям, и Коко просияла, глядя на девочку и Лесли.
– И правильно сделали! Отлично придумано, – заявила она.
Хлоя тут же повернулась к отцу:
– Вот видишь! Я же говорила тебе, она обрадуется нам!
Взрослые переглянулись и засмеялись.
После завтрака Коко оделась, и они втроем отправились на прогулку по берегу. Сегодня, в день Рождества, вдоль океана гуляло немало местных жителей.
– Я страшно соскучился по тебе, – признался Лесли, когда Хлоя убежала собирать ракушки.
– Я тоже.
– И не знал, что ты скажешь, если мы просто возьмем и явимся в гости. Я думал, ты вообще не желаешь меня видеть. Но Хлоя твердила, что ты будешь рада.
– В День благодарения она звонила мне, и я так обрадовалась, будто услышала твой голос. – Коко пристально посмотрела на Лесли, желая вновь убедиться, что это не сон.
– Коко, насчет Венеции…
Она покачала головой и приложила палец к его губам. Они остановились.
– Ничего не надо объяснять… Мне нет дела до папарацци, желтых журналов и так далее, хотя я и боюсь их до смерти. Я просто хочу быть с тобой. Я слишком люблю тебя, чтобы позволить кому-то нас разлучить.
Все это Коко поняла в ту же минуту, как увидела Лесли. Ради этого он и приехал сюда, но не смел надеяться. Коко почувствовала это, когда заметила его у ворот. Слова, услышанные от Джейн в День благодарения, не давали ей покоя, и она решила бороться.
– Я люблю тебя. Клянусь, больше тебя никто не обидит. Я убью любого, кто осмелится это сделать.
– Я готова ко всему, вместе мы справимся, а если нас выведут из себя, просто сбежим. Найдем себе другой дом. Или спрячемся здесь. – Она улыбнулась, и он обнял ее.
– Без тебя я чуть не умер, – охриплым голосом признался он.
– И я тоже.
– Где ты хочешь жить?
Ради нее Лесли был готов поселиться где угодно.
– С тобой.
Они медленно зашагали по берегу вслед за Хлоей, а когда налетел пронизывающий ветер, вернулись в дом и развели огонь в камине.
Коко приготовила обед, Лесли вынес накопившийся мусор, уже вываливающийся из ведра. Возле мусорных баков он встретился сДжеффом, который приветствовал друга широкой улыбкой и похлопал его по плечу.
– Рад видеть тебя, – заявил Джефф, пожимая Лесли руку. –Я слышал, ты снимался в Венеции. Мы тут по тебе соскучились. Моя чертова тачка опять барахлит – кажется, полетела коробка передач.
– Попозже посмотрю, – пообещал Лесли.
– Мы все по тебе скучали, – многозначительно повторил Джефф, имея в виду Коко. Но и он обрадовался встрече со знакомым.
– Спасибо, мне тоже вас недоставало. – Лесли вернулся к дом, к Коко и Хлое, которые играли в карты. После игры они уселись перед телевизором, а Лесли заглянул к Джеффу, проверил машину и посоветовал ее продать. На ужин Коко разогрела пиццу. Хлою уложили спать, а Лесли и Коко несколько часов просидели рядом на диване, строя планы. Ближайшие три месяца Лесли должен пронести в Лос-Анджелесе, заканчивая работу над фильмом. Его дом уже освобожден, Лесли начал обживать его сам.
– Следующий месяц мне придется пробыть здесь, а потом я приеду к тебе. Посмотрим, как пойдут дела и будут ли охотиться за нами. Если да, придумаем что-нибудь. Но в любом случае попытка не пытка. Постараемся прижиться в твоем доме. – С этим решением Коко примирилась в тот же момент, как увидела Лесли. Близкие важнее городов, где приходится жить, Джейн и на этот раз права. Если любишь, нельзя отступать при первых же трудностях. Теперь Коко твердо это знала. В Венеции она просто перепугалась, а потом не сразу сумела побороть страх.