Кристина Лорен - Лукавый сексуальный лжец

— Только что закончил убираться, — говорит он и кивком головы зовет меня за собой.

Его кухня больше, чем можно было ожидать от такого маленького домика, и я вижу, что прервала его, пока он занимался посудой. Сажусь на стул, и он поворачивается ко мне с обернутой пленкой тарелкой в руке.

— Что тебе предложить выпить? — спрашивает он. Открывает холодильник и ставит туда тарелку: — Есть пиво, сок, молоко, вода и…

— Пиво было бы неплохо, — отвечаю я.

Его ноутбук стоит на столе, и действительно, там открыта куча сайтов с советами по Titanfall.

Он берет две бутылки и ставит их на стол.

— Есть хочешь?

— Не очень, — говорю я, но все равно протягиваю руку к чесночному хлебу на разделочной доске. Понюхав, отщипываю кусочек и отправляю в рот. Офигенно вкусно. — Кто тебя научил готовить?

Он улыбается.

— Во-первых, я знаю, как пользоваться кулинарной книгой и Food Network. А во-вторых, мама с бабушкой. Они всыпали бы мне, если бы я каждый вечер заказывал пиццу.

— Довольно впечатляюще, особенно учитывая, что в прошлый раз у тебя в холодильнике был только сельдерей и шрирача, — подначиваю я.

Он наклоняется закрыть дверцу посудомоечной машины, и я взглядом окидываю его тело. М-да, судя по виду, он точно не ест пиццу каждый день.

— Там еще был сыр, — с улыбкой говорит он. — И в свою защиту хочу сказать, что тогда был чудовищно занят, и не было времени сходить в магазин. Но, как ни странно, на этой неделе у меня было полно свободного времени.

От меня не укрывается его намек, что я избегала его, и мне становится интересно, означает ли свободное время, что он и в самом деле был без какого-либо сопровождения. Хорошо, что мой рот набит хлебом, и мне никак не уточнить.

— Titanfall или телевизор? — небрежно интересуется он, от чего напряжение исчезает. — Сегодня вроде бы должна быть «Баффи».

Я настолько благодарна сейчас его непринужденным манерам, что чуть ли не готова рухнуть на стол. А еще он любит Баффи. Так что скажу откровенно: хорошо бы трахнуть его.

— Телевизор, — вместо этого отвечаю я.

Иду за ним в гостиную я сажусь на диван. Телевизор включен на каком-то спортивном канале. Люк садится рядом и протягивает мне мое пиво.

— Передашь пульт? — просит он, я даю его ему и наблюдаю, как он делает глоток пива и ставит бутылку на столик перед нами. Теперь, когда я здесь, не уверена, как долго мы будем телевизор, но я ценю этот его жест.

Люк устраивается поудобней и начинает переключать каналы, комментируя или задавая мне вопросы о программах. Его рука лежит на спинке за моей спиной. Это дает ощущение, будто мы пара — сидим такие рядышком на диване — но быть рядом с Люком, купаясь в его запахе и тепле, так хорошо, что предпочитаю помалкивать и не отодвигаться.

Он начинает меня о чем-то спрашивать, но я перебиваю, слегка повернувшись к нему лицом.

— Мне тут совершенно случайно пришел в голову вопрос.

Люк оглядывает мое лицо и останавливается на губах.

— Давай.

— Кто посадил цветы на крыльце?

На мгновение он хмурится, после чего до него доходит, о чем я.

— Э-э. Я, — отвечает он. — Это странно?

— Понятия не имею, — говорю я.

Положив ладонь мне на затылок, он откидывает мою голову назад, чтобы у меня не получилось избежать его взгляда.

— У друзей сегодня дела? — интересуется он, прижав большой палец мне под челюсть. Это странным образом расслабляет.

— С чего ты так решил?

— Не знаю. Думаю, что не могу себе представить, чтобы ты написала мне, имея под рукой другие варианты.

— У них дела, — признаюсь я. Я чуть не проговариваюсь ему, что у меня не так уж и много друзей, и что обычно я сторонюсь людей, поэтому происходящее между нами для меня ново. И чуть-чуть страшит. Я едва не говорю ему все это, но сдерживаюсь. Это не то, что обычно рассказывают, когда хотят удерживать ситуацию под контролем.

— И что, ничего интересного по телевизору дома? — с улыбкой спрашивает он, приглаживая пальцами мне волосы.

Сама не замечаю, как тянусь навстречу его прикосновению, как расслабляются плечи, и как всем телом подаюсь в его сторону. Быть рядом с ним — как погружаться в ванну с теплой водой.

Я пожимаю плечами, и Люк наклоняется ко мне, остановившись проверить мою реакцию. Киваю ему, и он сокращает расстояние между нами, мягко коснувшись своими губами моих.

— Рад, что у тебя не было других дел, — говорит он у моих губ. — И еще больше рад, что теперь у меня есть твой номер вместо Фреда. Потому что тебя хочу поцеловать куда больше, чем его.

И когда он наконец меня целует, то заставляет меня прочувствовать это всем телом — от губ до кончиком поджатых пальцев ног. Оттолкнув его, я усаживаюсь на него верхом.

— Можно мне туда ртом? — спрашивает он, скользнув рукой мне между ног, потирая сквозь шорты.

Я мотаю головой.

— Опять нет?

Такое ощущение, что от одного его прикосновения ко мне сквозь одежду — вперед-назад и маленькими кругами именно там, где нужно — у меня в мозгу произошло короткое замыкание.

— Мы этим не занимаемся.

— Точно, — бесстрастно отвечает он. — Мы просто трахаемся.

— Именно.

— Не то чтобы я был недоволен, прошу заметить, — говорит он, расстегивая пуговицу и молнию на моих шортах. — Но может, хотя бы сквозь трусики? Я мог бы прижаться ртом, немного пососать. Проговорить алфавит, запустив вибрацию.

— Алфавит?

— Вопросы грамотности для меня чрезвычайно важны.

— А ты настойчивый, — замечаю я, стараясь не обращать особого внимания на то, как его пальцы поглаживают меня чуть ниже пупка.

— Когда чего-то хочу, тогда да, я настойчив, — уточняет он. — А это я действительно хочу, — взяв мою руку, он кладет ее себе на член и подается бедрами вперед, чтобы подчеркнуть сказанное. — Видишь?

Сквозь джинсы мне видны очертания его длины, прижатой к его животу.

По коже волной прокатился жар, и я торопливо стаскиваю с него футболку, притянув его к себе для поцелуя.

— Эй, эй, — шепчет Люк, покусывая мою нижнюю губу. — Притормози, Альбукерке. У нас вся ночь впереди.

— Я не останусь на ночь, — говорю я, снимая через голову свою футболку. Поскольку я не надела лифчик, то резко ахаю от прикосновения сосков к гладкой коже его груди. — Как только мы закончим, я уйду.

— И мы снова будем трахаться на диване?

— Мне нравится этот диван.

Его пальцы ныряют мне в трусики — туда, где я уже мокрая.

По его приоткрытому рту, я понимаю, что остроумный комментарий уже вертелся у него на языке, но, кажется, он про него забыл. Вместо этого он входит на кончик пальца внутрь и, взглядом пробежавшись по моим ключицам к груди, облизывается.

— Значит, будем трахаться, — соглашается он, на мгновение закрыв глаза, после чего притягивает меня к себе за шею для поцелуя. — Медленно на этот раз.

Пальцами найдя пряжку его ремня, я расстегиваю ее и, вытащив ремень из джинсов, бросаю его куда-то рядом.

— Да, — наблюдая, как я расстегиваю пуговицы и, запустив руку внутрь, обхватываю его, говорит он. Его член такой горячий и пульсирующий в моей ладони. — Боже.

Откинувшись на спинку дивана, он смотрит туда, где я трогаю его, потом туда, где трогает меня он, и снова вверх к моей груди. Его член — совершенство, как и все в нем самом.

— Снимай штаны, — говорю я ему и приподнимаюсь, когда он стягивает их вниз.

— Ты тоже, — отвечает он, и я встаю.

Я такая влажная, что особенно остро ощущаю прохладный воздух, когда он стаскивает с меня шорты вместе с нижним бельем.

— Охуеть, Логан. Ты только взгляни на себя.

Еле держусь на ногах, когда его пальцы поднимаются вверх по внутренней части моего бедра, и он резко задерживает дыхание — я там невероятно мокрая — и смотрит на меня, будто я лакомство, и он решает, с какой стороны откусить кусочек.

Люк издает гортанный звук, который эхом отзывается у меня глубоко в костях, когда его глаза встречаются с моими. Они как коричневый сахар. Как жженый сахар. Или карамель.

— Не могу дождаться, когда ты мне позволишь поцеловать тебя тут, — его пальцы скользят по мне, немного погружаются внутрь, имитируя движения его языка, которые он бы делал. Второй рукой поглаживая мои ноги, он целует мой живот, ребра, спускается к пупку.