Кристина Лорен - Лукавый сексуальный лжец

— И что, ты действительно придерживаешься правила «не встречаться с посетителями»?

— Типа того, — сложив полотенце, я засовываю его за пояс фартука сзади и поднимаю на него взгляд.

— А если я пообещаю, что очень даже того стою?

И почему я не сомневаюсь, что он очень даже прав? Несмотря на застенчивость его улыбки, в медово-карих глазах по-прежнему сверкает обольщение.

— Уверена, ты потрясающий, — я облокачиваюсь на раковину и смотрю на него в упор, шокированная сама собой, все еще стоящей тут и обсуждающей это, — но я даже не помню твое имя.

— Еще как помнишь.

Подавшись вперед, он кладет скрещенные руки на отполированную деревянную стойку.

Я сдерживаю улыбку.

— Во сколько сегодня заканчиваешь? — интересуется он.

Не могу смотреть на его рот и не представлять, как он будет ощущаться, когда скользнет, такой горячий и приоткрытый, по моей шее, груди и ребрам.

Тут мне приходит в голову, что если кое-кому хочется покончить с полосой неудач, то стоит сделать так, чтобы уж наверняка, разве нет? И кто лучше поможет завершить мою сексуальную засуху, как не тот, кто точно знает, что делает? И кому не нужно, чтобы это означало нечто большее.

Между нами повисает молчание, после чего я наконец выпрямляюсь и беру очередной листок с заказом, принесенный официанткой. Сейчас или никогда.

— В час.

Люк

Без понятия, чем отличается эта девушка от других, которых приводил к себе домой, но я с удивлением обнаружил сам себя взлетающим по ступенькам, чтобы, добравшись до двери вперед нее, быстро осмотреть гостиную и мельком заглянуть на кухню.

В целом не плохо.

Никаких остатков еды на кофейном столике и — что еще важнее — никаких трусов на кухонном полу. Мысленно отсалютировал всем богам, чтобы они были со мной заодно, и в спальне не валяется ни одной обертки от презерватива. И в ванной, если уж на то пошло.

Открываю для нее дверь пошире и улыбаюсь.

— Заходи.

Взглянув на меня, Логан делает осторожный шаг в темную комнату. Обойдя ее, я включаю свет в гостиной.

И вот оно, это отличие. Большинство девушек входят ко мне в дом спиной вперед, вцепившись руками мне в рубашку. Они делают несколько шагов, не отрывая от меня взгляда, словно ожидая моей безмолвной команды: «Спальня там». А она входит и смотрит на все вокруг так же, как смотрит и на меня: словно не уверена, хочет ли на самом деле прикасаться.

Я уже угадываю ее мысли, прежде чем она облекает их в слова:

— Честно говоря, не совсем понимаю, зачем я здесь.

Делаю шаг назад. Но в моем ответе сомнений не звучит:

— Для всего, что тебе захочется.

Хотя мысленно издаю страдальческий стон: сегодняшний день был слишком длинным и полным драм. Хочется забыться в быстром сексе, а не заниматься долгими соблазнениями.

Словно уже отказавшись от плана А, мой желудок урчит, и я бросаю взгляд в сторону кухни.

— Ты голодная?

Она пожимает плечами.

— Чуть-чуть.

— У меня тут есть… — подойдя к холодильнику, я открываю и изучаю содержимое: — Пиво. Тортилья. Шрирача. Сельдерей, пепперони и… — заглянув в ящик, добавляю: — соленый сыр.

Оборачиваюсь в ответ на ее молчание и встречаюсь с насмешливым взглядом. Очерчиваю в воздухе круг в ее сторону и спрашиваю:

— Это что еще за лицо?

— Понятия не имею, какое у меня лицо, — вернув лицу нейтральное выражение и слегка улыбнувшись, отвечает она.

Я облокачиваюсь рукой на открытую дверь.

— Тогда скажи, о чем думаешь.

Ее брови немного приподнимаются, будто ей нужно подтверждение, действительно ли я хочу это услышать. Когда я киваю, она говорит:

— Ты так полон штампов, что больше уже некуда.

Я издаю смешок.

— Да неужели?

Ее откровенность сбивает с ног:

— Ты адски сексуален. При входе тут же глянул убедиться, не оставила ли на диване свое белье последняя побывавшая тут девушка. И у тебя типично холостяцкое содержимое холодильника.

Добавляю наблюдательность в список интригующих меня черт этой девушки.

Пожав плечами, мельком ей улыбаюсь.

— Просто редко ем дома.

Она отвечает на мои недомолвки маленькой ухмылочкой.

— Но если все это связать воедино, думаю, ты хорош в постели, и у тебя огромный пенис.

Улыбнувшись, я сдерживаю смех так долго, как только могу, но в итоге не выдерживаю и хохочу. В ответ она тоже улыбается, уже по-настоящему, без ухмылок, и это настолько неожиданно, что ощущается, будто дали пыльным мешком по голове. От секси-улыбочек твердеет член, но ее — не сексуальная. Она счастливая. И дело не только в ямочках. Глаза поблескивают, и это весомее, чем кажется на первый взгляд. Я и не думал, что настоящая улыбка — всегда про счастье, но ее улыбки — самые счастливые из всех когда-либо виденных…

Потерев рукой лицо, я делаю шаг к ней, стараясь не обращать внимание на напряжение внутри, и провожу пальцами по выбившейся из хвоста пряди волос. Заправив ее ей за ухо, я шепчу:

— Слушай, Логан…

Она скептически прищуривается и сдерживает ухмылку. Я гадаю, не спросить ли ее об этом, но видеть ее тут, вдали от тусклого цветного освещения бара Фреда — обезоруживающе. Там она выглядела чуть строже: за фасадом поддразнивающей улыбки скрывалась настороженность. А сейчас я вижу, что ее глаза не просто голубые — вокруг радужки темно-синяя, а внутри ярко-бирюзовая кайма, а нос усыпан мелкими веснушками.

Покусывая уголок губы, она снова оглядывает мою гостиную.

Мать вашу, она что, девственница?

Должен ли я уточнить?

Ну нет. На ней крутые тяжелые ботинки и короткая клетчатая юбочка, и я не рискну схлопотать стальным мыском по голени или по кое-чему еще более важному.

— Если хочешь развлечься, я за, — предлагаю я. — Ты красивая и милая, а твой рот как конфетка, — пока говорю это, не свожу глаз с ее губ, но практически уверен, что в ответ она закатывает глаза. Логан производит до странного двойственное впечатление: несгибаемая внешне, но настойчиво наводящая на мысль, что с ней нужно бережно обращаться.

— Или, — продолжаю я, сделав шаг назад, — мы можем заказать пиццу и сыграть в Titanfall на Xbox.

Думаю, она отвергнет это предложение, потому что не могу себе представить, чтобы такая сексуальная девушка хотя бы слышала о Titanfall.

И я никак не мог ожидать, что ее глаза загорятся, и, прежде чем вернуть на лицо нейтральное выражение, она снова оглядывает гостиную. Кажется, я сильно в ней ошибся.

Разувшись, возвращаюсь на кухню, беру две бутылки пива и киваю в сторону гостиной.

— Пойдем.

Улыбаясь, она немного нерешительно подходит и устраивается рядом со мной на диване. Вижу, как она берет в руку геймпад и умело скользит большим пальцем по маленькому джойстику.

— Тебя не смутит, если я надеру тебе задницу? — спрашивает она.

Я качаю головой и с улыбкой запускаю игру.

— Не-а. Моя бабушка на прошлой неделе мощно меня отделала, и уверен, она бы повеселилась, узнав, что меня победила девчонка.

Чувствую ее взгляд у себя на лице, когда кликаю на главное меню. А повернувшись, замечаю ее ямочки от широкой улыбки.

— Это мило.

— Мило, что меня в шутере сделала бабушка? — мне так и хочется рассказать ей, как на мой двадцать первый день рождения бабуля отправила меня в Вегас и даже одобрила татуировки, но взяла с меня обещание не снимать проституток. А когда я ответил ей, что мне вообще-то нет нужды платить за секс, треснула мне по затылку.

— Ну да, — Логан поворачивается к экрану. — Кстати, сколько тебе? Двадцать два?

— Двадцать три. В октябре будет двадцать четыре.

— Ми-ми-ми, — она слегка треплет меня за щеку. — Мой двоюродный брат тоже всегда уточняет, что ему не просто одиннадцать, а с половиной.

— А ты шутница.

Ее смех отзывается вибрацией у меня внутри.

— Значит, почти двадцать четыре, — замечает она. — Может, уже пора заканчивать с видео-играми?

Я кивком показываю на ее руки.

— Тебе-то самой, смотрю, вполне привычно с геймпадом в руках, острячка.