Кристина Лорен - Лукавый сексуальный лжец

Ко мне поворачивается Дилан, берет свой стакан и делает глоток. На его лице — чистейшая, сладчайшая эйфория.

— Кажется, я только что видел, какое у тебя лицо во время оргазма, — зажмурившись, говорю я. — Как теперь это развидеть?

— Попробуй, — он протягивает мне стакан.

Я вынимаю соломинки и делаю глоток. Брр.

— Я не большой знаток «Амаретто суэров», — говорю я ему. — Для меня тут слишком много амаретто и слишком кисло.

Оглянувшись через плечо, замечаю…

Черт, как-то не складывается у меня с именами.

— Дил, — я приподнимаю подбородок, намекая посмотреть туда, где в нашу сторону направляется переборщившая с макияжем брюнетка с коротко подстриженной подругой.

Но, конечно же, он оборачивается.

— Как ее зовут? — спрашиваю я его.

— Обри, — он машет ей рукой. — А подругу вроде бы Лу, — он хмурится и снова поворачивается ко мне. — Погоди-ка. Ты случайно не с ней переспал прошлым летом?

Я киваю и виновато морщусь, когда он себе под нос бормочет, что я жуткая сволочь, после чего, глядя прямо на меня, подходит Обри — с сиськами и полной надежды улыбкой наперевес.

— Сто лет тебя не видела, — мурлычет она мне на ухо.

— Привет, Обри, — я задерживаю дыхание, надеясь, что хоть с ее именем не облажался.

— Ты помнишь, как меня зовут!

Кашлянув, Дилан выдает:

— Мудила.

Но Обри его не слышит. Она встречается взглядом своих больших карих глаз с моим, и приглашение в них просто очевидно. Я чувствую прилив адреналина и спазм в животе.

Сейчас, глядя на Обри, я вспоминаю, что она милая. И, в отличие от Лондон, хочет больше, чем просто одну ночь. Она уверяла меня, что не часто приводила парней домой, в постели испускала стоны в стиле порно-звезды, сымитировала не меньше семнадцати оргазмов, но все равно это было весело. Конечно, кончив, я не был на грани обморока, как это было вчера ночью с Лондон, в целом было неплохо.

Я оборачиваюсь в сторону Лондон, и меня на секунду охватывает паника: на что все это сейчас похоже. Стою у бара, в трех метрах от меня — женщина, с кем я занимался сексом прошлой ночью, а рядом со мной другая женщина, с которой я явно спал, обнимающая меня за талию и кокетливо прижавшаяся щекой к моему плечу.

Это не первый раз, когда женщины, с которыми я перепихнулся, находятся так близко друг от друга, но впервые испытываю чувство, будто меня завернули в целлофановую пленку, — легкая клаустрофобия.

Хотя и сам не знаю, чего это я беспокоюсь; Лондон так и не взглянула на меня. Похоже, она даже не хочет вспоминать о произошедшем.

Я веду нашу маленькую компанию подальше от бара и наклоняюсь к Обри, чтобы лучше слышать ее сквозь крики и шум телевизора. Ее губы липкие от блеска, а ресницы густо накрашены тушью. Не припомню, чтобы я раньше это замечал.

— Как твои дела? — спрашивает она и прикусывает свою нижнюю губу.

Я выдаю ей лучшую из своих улыбок.

— Не плохо.

Лондон

Не то чтобы такое было впервые — секс на одну ночь — но количество парней, с которыми я спала, было достаточно небольшим, чтобы, когда я увидела появившегося на следующий вечер в баре Люка, мысль «Я занималась с ним сексом» была первой мелькнувшей у меня в голове.

К счастью, она пришла и ушла, а вместо нее на миг появилась «Какого черта он тут забыл?» Секс с парнем, подобным Люку, означает много оргазмов и улыбку до ушей, которую тебе на следующий день придется как-то объяснять друзьям. Еще это означает, что второго раза не будет. И в общем-то я была уверена, что мы оба прояснили этот вопрос.

Я совершенно не планировала видеться с Люком снова, и именно поэтому не поправляла его, когда он называл меня не тем именем. По этой же причине мне потребовалось время прийти в себя, когда он пришел к Фреду в сопровождении НеДжо — чокнутого работника Оливера и одного из близких моих друзей.

Они направились прямиком ко мне, но когда я сделала им напитки и тут же отошла, занявшись своими делами, думаю, Люк понял намек. Я толком не смогла понять его реакцию, но на секунду было похоже, будто он разочарован, что я не лезла из кожи вон, лишь бы увидеться с ним или просить повторить действо. Эта идея — давайте хотя бы на секунду будем реалистами — конечно, не самая худшая из всех, посещавших мою голову, ведь когда Люк утверждал, будто знает, что делает… Хм, он не соврал. Ни капли.

Но на повторение меня не тянет. Я знала это еще вчера — хотя было очень хорошо, и я не переставала думать: «Не хочу, чтобы все это закончилось, я даже не хочу, чтобы он кончил, потому что тогда будет пора уезжать» — и как только я увидела его с подлизывающейся брюнеткой, поняла, что мое чутье меня не обмануло.

Вот поэтому случайный перепих не для меня: я не хочу потом прилагать усилия, чтобы справиться с этим. Мне не нравится собственное сомнительное поведение, когда так и тянет напасть на мужчину с вопросами. В игре с названием «Без обязательств» слишком много правил.

Бар постепенно начинает заполняться посетителями. По нескольким телевизорам идет трансляция матча, и время от времени все вокруг взрывается воплями. Я была так занята, что почти забыла о присутствии Люка, но когда я поворачиваюсь позвать официантку, чтобы та забрала напитки, замечаю, как он — и та брюнетка — направляются к выходу. Вместе.

В груди дискомфортно и почти жжет, когда я наблюдаю, как она берет его под руку. Она смеется над чем-то, что он сказал, и вместе они выходят на улицу. У меня сейчас странное чувство — не злость и не боль. Скорее легкое раздражение (это в лучшем случае), и если он придет снова, я обязательно налью ему Хайнекена.

Толком сама не заметила, как пялюсь на входную дверь, до тех пор пока ко мне не подошел Фред.

— Что там интересного? — он смотрит туда же, куда и я.

Вопрос приводит меня в чувство.

— Ничего, — посмотрев на него, я улыбаюсь. — Просто кое-кто доказал, что я была права.

— А вот это уже точно интересно, — он облокачивается бедром на стойку. — Парень? Девушка?

— Парень, — пихнув его локтем в бок, отвечаю я. Я бы уже давно устроила бы взбучку Фреду, чтобы отучить его совать нос не в свои дела, но наблюдать, как он подначивает Харлоу — не передать словами, какое это удовольствие. — Не позволяй никому говорить, будто тактичность — не твой конек.

Он с усмешкой отходит чуть дальше от меня.

— Вообще-то, я стараюсь. Но этот вечер мощно зашкаливает в плане интересного. С тех пор как ты тут работаешь, ни разу не слышал, чтобы ты говорила о хоть о каком-нибудь парне.

— Наверное, это потому, что мы не в парикмахерской на соседних креслах.

Фред со смехом ставит несколько шотов на поднос официантки.

— Сомневаюсь в достаточном в количестве волос у себя на голове для таких посиделок, — говорит он, и я замечаю, как косится в сторону входной двери. — Жаль, что он ушел, да?

Мои пальцы зависают над кнопками кассы, и я оборачиваюсь на него.

— Ты о ком?

— О вчерашнем парне, с которым ты так мило беседовала.

— Фред, думаю, мы с тобой оба знаем, что я не особо запоминаю каких-то там парней, — приторно улыбаясь, отвечаю я.

Он фыркает.

— Ты знаешь, о ком я. Весь такой лощеный наглец, причесочка, то-сё.

— Люку понравится, что ты похвалил его волосы.

— Ах, Люк… Ты даже знаешь его имя, — глумится он. И продолжает, слегка посмеиваясь: — Ну да, он и выглядит так же [Luke — на сленге так называют мужчину-мечту: идеальная внешность, обаяние, «если встретится на пути, хватайте, пока есть шанс» — прим. перев.] Люк и Лондон… Люк и Лондон из Сан-Диего и Порт Чарльз [сериал— прим. перев.] Ты будешь жить в мыльной опере, козявка.

Я иду к холодильнику и отпихиваю его в сторону.

Закончив с клиентом, Фред снова поворачивается ко мне.

— Ну и? Что же он тебе доказал?

Я размышляю, что ответить, пока открываю бутылку Зинфанделя, и пытаюсь понять, что именно меня беспокоит в уходе Люка с той брюнеткой.

— Что мне стоит доверять своей интуиции.

Улыбка Фреда смягчается.

— Наверное, всем нам стоит хоть иногда придерживаться этого правила.