— Эдвард абсолютно прав.
Регину так тронул этот комплимент, что ей пришлось поспешно наклонить голову — она не хотела, чтобы кто-нибудь заметил, как увлажнились ее глаза. Она уподобилась мягкой глине в его руках! Он ее оставил — и она вне себя от отчаяния; он подарил ей комплимент — и она тоже вне себя, но теперь уже от счастья.
Наконец все уселись и принялись за аперитив. Хотя Чарлз усердно старался занять Регину, она постоянно чувствовала присутствие рядом Слэйда. От него словно исходило какое-то излучение; оно было теплым и благожелательным.
— Как вы находите наш город, моя дорогая?
— Он мне очень нравится. И всегда нравился. Мне ведь уже доводилось посещать Сан-Франциско раньше, когда я ездила к моим родственникам д'Аршанам.
— Ах да! Прекрасные люди — Бретт и его жена. А скажите, вы хорошо знаете город?
— Не очень.
Чарлз обернулся к Слэйду:
— Это твоя ошибка, сынок. Ты оказываешь столь мало внимания своей жене из-за работы на меня? Исправь-ка эту свою оплошность как можно скорее.
К удивлению Регины, Слэйд не колеблясь согласился:
— Спасибо, Чарлз. Я так и сделаю.
Чарлз улыбнулся:
— Покажи ей город. Посетите консерваторию, пообедайте и попробуйте вина в ресторане на Кирни-стрит, походите по музеям и художественным галереям. И не забудь показать ей Чайнатаун. — Он улыбнулся Регине. — Вы были когда-нибудь в Чайнатауне?
— Никогда.
— Это полезный опыт.
Регина бросила быстрый взгляд на Слэйда. Идея о совместном путешествии по городу была восхитительной, даже если она и будет продолжать настаивать на разводе. Хотя с каждой секундой желание делать это становилось все слабее и слабее. Неужели она вышла замуж именно за этого человека? Теперь ей казалось, что сидевший рядом джентльмен был ей совершенно не знаком, и ей хотелось узнать его ближе.
— Что ты делаешь завтра? — Слэйд с явным трудом задал этот вопрос и теперь напряженно ждал ответа.
— Ничего. Я хочу сказать — у меня нет никаких серьезных планов на завтра. — Все произошло так быстро, что Регина даже не успела обдумать свои слова.
— Тогда я заеду за тобой в десять.
Ей следовало бы сказать «нет», а потом встать и покинуть этот дом. Близость этого человека несла опасность — и она это чувствовала. Слэйд будил в ней пугающие мысли, почти как в тот день, когда она увидела его в первый раз. В его присутствии она забывала обо всем, даже о том, как он ее обидел. И все же Регина решила последовать голосу своего сердца, надеясь, что позднее ей не придется об этом пожалеть.
— Я согласна.
Глаза Слэйда вспыхнули, а Чарлз радостно захлопал в ладоши:
— Прекрасно, Слэйд И чтобы всю следующую неделю я тебя в офисе не видел!
Регина сидела по правую руку от Чарлза — хозяин дома сам попросил ее об этом. Во время всего ужина Чарлз улыбался — было видно, что общение с гостями доставляет ему немалое удовольствие. Рядом с Региной сидел Слэйд, а напротив расположились Ксандрия и Эдвард. На Ксандрии было длинное красное платье с весьма смелым декольте, которое ей очень шло; Эдвард же был облачен в белый смокинг с черным галстуком.
Ужин из восьми блюд оказался превосходным — недаром шеф-повар Манна, француз, прежде работал в Париже. Обслуживание также оставляло самое приятное впечатление. На столе лежала скатерть из бельгийского полотна, уставленная французским хрусталем и фарфором из Уотфорда. В центре стола красовалась ваза с тропическими растениями, которые напоминали оперение оранжево-пурпурных птиц. Регине подумалось, что подобный ужин мог украсить любой из наиболее аристократических домов Лондона.
На протяжении всего ужина ее муж не проронил ни слова. Он выглядел спокойным, почти умиротворенным, и Регина постоянно чувствовала какую-то незримую связь, установившуюся между ними.
Бордо с виноградников Ротшильда во Франции сделало разговор за столом оживленнее; в нем участвовали главным образом Чарлз, Ксандрия и Эдвард. Когда в конце ужина был подан десерт, Ксандрия спросила:
— Отец, почему бы нам после ужина не выпить чего-нибудь всем вместе?
— Не возражаю. — Чарлз испытующе взглянул на Эдварда и Слэйда. — А вы, джентльмены?
— Я тоже не против, — ответил Эдвард и поднял глаза на Ксандрию.
— Ты всегда предпочитаешь общество женщин, — поддел брата Слэйд. Он сидел, свободно откинувшись на спинку стула. Регина с удивлением заметила, что его рука хозяйски расположилась на спинке ее стула.
— В отличие от тебя, — парировал Эдвард, — я всегда замечаю, когда в комнату входит очаровательная женщина.
Слэйд улыбнулся.
— Сегодня вечером и я заметил.
Регина бросила на него внимательный взгляд. В этот вечер Слэйд не ограничивал себя в вине — но так же поступали и остальные мужчины.
— Наконец-то! Учти, если ты не будешь замечать своей жены, то ее заметит кто-нибудь другой, — произнес Эдвард, в то время как перед ним ставили бокалы с хересом и портвейном.
Лицо Слэйда оставалось невозмутимым; он лишь слегка качнулся на стуле, и Регина почувствовала прикосновение его колена.
— Если какой-нибудь мужчина посмотрит на мою жену неподобающим образом, он об этом сильно пожалеет. Я слишком хорошо воспитан, чтобы рассказывать в подобной компании, что с ним тогда случится.
Регина внимательно взглянула ему в глаза, но Слэйд лишь слегка улыбнулся в ответ.
— Прошу внимания! — Чарлз постучал по бокалу. Все немедленно повернули головы к нему. Регина подумала, что она, пожалуй, знает, о чем скажет сейчас Чарлз.
Сунув руку в нагрудный карман, Чарлз вытащил из него конверт.
— Во-первых, я хотел бы провозгласить тост за новобрачных.
Регина непроизвольно сжалась. Краешком глаза она посмотрела на Слэйда и с удивлением заметила, что тот вовсе не собирается протестовать против слов Чарлза. Похоже, он вообще не обращал внимания на то, что говорит хозяин дома.
Вдруг она вздрогнула — Слэйд опустил руку на ее обнаженное плечо.
— Я присоединяюсь. — Эдвард поднялся, за ним встала и Ксандрия.
— За мир, счастье и любовь в вашей семье! — провозгласил Чарлз, и присутствующие осушили бокалы до дна.
Регина вспыхнула; она больше не осмеливалась глядеть на Слэйда; достаточно было и того, что она чувствовала его руку на своем плече.
Чарлз поднял конверт.
— Это один из самых приятных моментов в моей жизни, — произнес он, внезапно становясь серьезным. — Слэйд, даже настоящий сын не мог бы быть мне дороже, чем ты.
Регина, ты прекрасная пара для Слэйда; он даже не способен понять, как ты ему подходишь. Это… — он махнул конвертом, — свадебный подарок от меня и от моей дочери. — Он протянул конверт Слэйду.
Явно озадаченный, Слэйд взял в руки конверт.
— Боюсь, это совершенно лишнее. — Он взвесил конверт в руке. — Тяжелый. Это серебряный доллар?
Чарлз рассмеялся:
— Открывай.
Слэйд повернулся к Регине, которая теперь не могла оторвать взгляда от его лица.
— Что-то очень тяжелое — по-видимому, из металла.
Регина не ответила. Ей пришло в голову, что если Слэйд всегда будет таким, как сейчас, то развод станет ни к чему.
Открыв конверт, Слэйд вынул из него ключ и, мгновенно посерьезнев, быстро повернулся к Манну:
— Что это?
— Собирайте свои вещи, сынок, — улыбаясь, произнес Чарлз, — потому что это — ключ от дома 1700 по Франклин-стрит.
Слэйд был явно ошеломлен.
Регина нерешительно взяла его за руку.
— Что это за дом?
Слэйд даже не взглянул на нее. Он продолжал смотреть на ключ.
— Дом, когда-то принадлежавший Хенесси, — чуть слышно произнес он. Голос его дрожал.
— Ты заслужил, — мягко сказал Чарлз. — И потом, это как раз подходящий дом для новобрачных.
Слэйд оторвал наконец взгляд от ключа, — Я не могу это принять. — Он все еще не пришел в себя.
— Все бумаги уже оформлены на твое имя. К моему величайшему удовольствию, сынок.
По лицу Слэйда было видно, как он тронут подарком.
— Я… я просто потрясен. Я никак не ожидал этого. Даже не знаю, что сказать.
— Слэйд, я очень за тебя рад, хотя и подозреваю, что счастливее всего ты был бы в Мирамаре. Но пусть у тебя будет дом и здесь, рядом с нами. — Чарлз улыбнулся, в то время как глаза его увлажнились. — Но, сынок, если ты захочешь продать этот дом, я все пойму. Ты должен знать, что в любом случае ты всегда можешь рассчитывать на уголок здесь, под моей крышей.