Миа Виллано - Любить кандидата в президенты

Его искусный язык, не переставая, дразнил меня. Он остановился, и я почувствовала, как что-то странное и незнакомое ласкает меня. Сначала он дотронулся до меня этим лишь слегка. Вся моя влажная киска оказалась в нежной мякоти клубники, которой он и касался меня. Она казалась упругой и холодной, когда Алекс массировал ей мой клитор. Мое тело и разум безмолвно умоляли о большем. Когда он достаточно раздразнил меня, я почувствовала, как она слегка вошла внутрь меня. Нежность ягоды и влага желания моей плоти заставили меня вскрикнуть.

- Да, я вижу, что тебе нравится. – Он вынул ее и ввел снова, и в тот же момент я почувствовала, как его рот поглотил меня. Он лизал, сосал и погружался внутрь меня, поедая клубнику и постанывая, когда делал это. Оргазм, сотрясший меня, заставил замереть каждый мускул моего тела. Алекс взял еще одну клубнику и снова вложил ее в меня, заставив меня вцепиться в кровать и в него. Оргазм не отпускал меня, пока он ел ее из меня. Его язык то проникал в меня, то кружил на моем клиторе. Влажный палец проник внутрь моего самого интимного местечка и послал сквозь меня неуправляемые волны удовольствия. Я была на грани обморока, когда Алекс заставил меня кончить снова.

- Да, вот так. Твоя киска такая вкусная. Кончи еще раз и тогда я окажусь внутри тебя. Я хочу, чтобы ты кончила мне в лицо. Давай, малыш, сделай это. – Каждый дюйм его языка нежно лизал и ласкал меня. Мне показалось, что я отключаюсь.

- Я больше не смогу кончить, Алекс, - вскрикнула я.

- Ты сможешь и ты кончишь. Мне нравится смотреть, как оргазм пронзает твое тело и слышать твои мольбы. Мне нравится, как ты крепко сжимаешь бедра вокруг меня. – Он пососал меня, и еще один оргазм начал нарастать в моем теле, сметая все мое существо.

- Трахни меня, Алекс.

Он развязал мне глаза, а затем сделал большой глоток шампанского. Его лицо было мокрым от моей влаги. Его губы припухли и покраснели. Его глаза стали еще темнее. Алекс, который был мне так нужен, и которого я так любила, вернулся.

- Сними рубашку, Алекс, и вставь свой член в меня. Я хочу, чтобы ты был внутри, - произнесла я, перекатившись на кровати. Я хотела, чтобы он был обнажен, я хотела каждый дюйм его теплого тела.

Он так снимал свою рубашку, испачканную клубничным соком, что я залюбовалась им.

- Разведи ноги, малыш. Дай мне увидеть, как ты хочешь меня. Дотронься до себя, Прюденс. Я хочу посмотреть, как ты трогаешь свою киску. – Он лег рядом со мной и начал наблюдать, как я делаю то, о чем он попросил.

- Ты хочешь, чтобы я оказался в тебе? Я нужен тебе?

- Да, Алекс, пожалуйста. Я невыносимо тебя хочу.

Он расположился у меня между ног, и я почувствовала его головку на моей влаге. Я попыталась втолкнуть его внутрь.

Он провел рукой, глядя на мою распухшую пульсирующую плоть, прежде чем перевернул меня, чтобы я оседлала его сверху. Я обожала, когда мои ноги окружали его талию, когда я видела его лицо и могла смотреть в его глаза. Я села на него сверху, вбирая его полностью внутрь себя. Он крепко прижал меня к себе, и мы начали раскачиваться в нашем неповторимом ритме.

- Я обожаю так. Я так глубоко в тебе. – Он почти не дышал.

Я не хотела снова кончить. Я не думала, что смогу. Теперь была его очередь. Я вцепилась в его плечи, он перевернул меня на спину и начал вколачиваться в меня. Наши тела покрылись потом, я сжалась внутри вокруг него. Его бедра врезались в меня. Он произнес мое имя.

- Прюденс.

Он мощно кончил и упал на меня сверху. Ни один из нас не мог пошевелиться.

Эта была одна из тех бессонных ночей, когда мы так и не вылезли из постели до следующего утра.

Надо ли говорить, что клубника стала моей любимой ягодой.

Глава 19

Время летело на всех парах, а вместе с ним и праймериз. Алекс сразу взял лидерство в свои руки, став надеждой демократов. Это означало, что будет еще больше работы и еще больше погружения в избирательную кампанию. Он все время будет в разъездах. Когда мы вернулись из Хаянис, мы договорились, что будем проводить хотя бы один день в месяц наедине. Чтобы быть рядом с ним, я летала в такие города, о которых раньше и не слышала. Теперь я могла себе это позволить, потому что больше не работала юристом. Томас сдал квалификационные экзамены и взял большую часть моих дел. Они с Брюсом предприняли попытку усыновить ребенка, это быстро заставило его взяться за ум. Вскоре они купили дом недалеко от нас. Он отлично справлялся с работой, и, благодаря моим связям и связям Алекса, его клиентами стали влиятельные политики и бизнесмены. Я могла довериться ему и решила, что для меня это самое подходящее время, чтобы уйти с работы и проводить больше времени с Алексом.

Вина и Марк обручились и были очень счастливы. Я сблизилась с Прюди. Мы не были родственниками, но я была полна решимости вложить в нее все лучшее, что у меня было. У меня хорошо получалось, но я постоянно выслушивала от Вины, что поощряю любовь Прюди к дизайнерской одежде и обуви.

После праздников нас ждали выборы в Айове. Этот штат был нужен, чтобы продолжать движение вперед. Если Алекс не победит здесь, то все пойдет прахом. Он получил пожертвования на проведение кампании от крупных бизнесменов, и на эти средства мы организовали автобусный тур с его именем на борту. Автобус был роскошным, на ближайшие два года он стал нашим домом. Мы ездили на нем везде, и Айова не стала исключением. Если Алекс победит в Айове, то преимущество будет у нас в кармане. Айова была тем местом, в котором станет понятно, могут ли взгляды Алекса расположить людей. Я гордилась им. Мой мужчина был на пути к президентскому креслу. Следующей остановкой был Нью-Гемпшир. Марк писал речи как сумасшедший, Алекс мастерски выступал с ними. Каждый город был площадкой для новых выступлений и поднимал рейтинги Алекса. Новостные ленты сходили с ума от молодого горячего сенатора из Вирджинии. Чем больше он поднимался в опросах, тем больше его сравнивали с Кеннеди, тем больше его имя становилось притчей во языцех. Алекс позиционировал себя, как «плохиша», выступая против группировки республиканских «белых воротничков» и отпуская язвительные замечания в адрес Белого дома. Он говорил прямо и откровенно о своем опыте в международных отношениях, в которых его оппоненты были слабее.

В следующем году я думаю, мы проведем дома не больше времени, чем в этом. Мы взяли с собой Беккета, и он стал звездой. Люди полюбили нашего гигантского сенбернара, а Беккет полюбил внимание. На ночь мы оставались в автобусе, потому что спальня в нем была единственным местом, в котором мы могли остаться одни и побыть вместе. Не думаю, что за целый год нам удалось бы сделать то же самое хоть раз в Хаянис. Наша жизнь превратилась в череду городов, выигранных праймериз и выступлений. И мне понравилась такая жизнь с любимым мужем.

Алекс Конрад, сорока пяти лет, и возможный кандидат на пост главы государства, был глубоко во мне, доставляя мне больше удовольствия, чем я могла вынести. Мы были одни в автобусе в нашей комнате. Я мечтала о нем весь день. Я подсказывала ему, как меня лучше трогать, позволяя своей руке касаться его члена или его ягодиц. Он знал, чего я хотела, и как только все покидали автобус и уходили в свои гостиничные номера, он давал это мне.

- Алекс, ты трахаешь меня, как будто ты в два раза моложе. Это так прекрасно. – Я двигалась вперед и назад, принимая его еще глубже в себя.

- Ты заставляешь меня чувствовать себя двадцатилетним, Прюденс. О, сожмись, малыш. Черт, вот так мне нравится.

Мне нравилось быть сверху, смотреть в его красивое лицо в полумраке. Единственным источником света в нашей комнате были часы у кровати и свет, который просачивался из двери. Его руки поднялись по моим бедрам, заставляя трепетать каждый нерв.

- Ты пульсируешь, - сказал он.

- Я изнывала по тебе весь день.

Я протянула руку за спину и погладила его яички. Он застонал и поцеловал меня. Внутри меня он стал еще больше. В любую секунду мы оба могли достигнуть оргазма. Он как будто почувствовал это, и его влажный палец начал тереть мой клитор, посылая сокрушительный оргазм через мое тело. Мои ноги обхватили его талию, я выгнула спину, и сжала свое лоно вокруг него. Я выкрикнула его имя, откинув голову назад.

- Говори, малыш. Я уже почти, - прошептал он.

- Алекс, кончи в меня. Ты так меня заводишь. Слышишь, какой влажной ты заставляешь меня быть.