Дана Алексеева - Люблю (ненавидеть) тебя

— Что там у тебя было?

— «Успех женщины – не много мужчин, а один», – высокопарно процитировала Эйми и поморщилась. – Какие-то идеалистические, моралистические мысли…

Язык Эйми запутался в длинных сложных словах, и она коротко выругалась. Мы с Мин захихикали.

— Это вовсе не чушь. И предсказание попало прямо в точку в твоем случае, – мягко намекнула Мин.

— В моем случае все шикарно, детка, – огрызнулась Эйми. – Мне не нужен тот один, который сначала поимеет меня, а потом бросит одну на руках с ребенком.

Мин напряглась, ее щеки вспыхнули огнем. Эйми начала перегибать палку. Она редко осторожничала в выборе слов.

— Эйми, остынь, – обратилась я к подруге. – Это всего лишь игра, вы чего? Мин, что у тебя?

Я кивнула на печенье, и растерянная подруга начала теребить пальцами бумажку. Мне уже не нравилась эта игра.

— «Главное – не забывать главное. А то забудешь главное, а это главное», — прочитала Мин и задумчиво уткнулась в стол.

Взрывной смех Эйми раздался на всю комнату. Она взяла из рук Мин предсказание и еще раз перечитала ее.

— Очень по-философски! Итак, дорогая Мин, о чем тебе это говорит или от чего предостерегает?

— Главное для меня — дочь, – твердо ответила она. – Я не должна о ней забывать.

— То есть сейчас на тебя снизошло озарение?

— О многих вещах мы знаем, но очень часто забываем! – двусмысленно сказала Мин. – Или ставим это на второй план.

— Пора тебе найти мужика — вот что! – усмехнулась Эйми. – А то еще парочка таких предсказаний и останешься старой девой.

Я не стерпела их пьяных злословий и протестующее хлопнула ладошками по матрасу.

— Хватит! Напились, но ведите себя достойно! – криво пропищала я и в конце икнула. — Ой.

Я прикрыла рот рукой и мысленно усмиряла икоту. Девчонки переглянулись и заржали надо мной.

— Легкий стеб никому не повредит, – подмигнула Эйми. – Кто еще скажет правду в глаза, да?

— Если бы это была правда, – хмыкнула Мин. – Знали бы вы всю правду…

Подруга тяжело вздохнула и, поморщившись, осушила весь бокал. Мы с Эйми, не отрываясь, смотрели на Мин, которая закусывала виноградиной. На ее лице проглядывалось отчаяние и сожаление.

— Рассказывай.

— Коул объявился, – с горечью сказала она.

— Чего?! – в унисон воскликнули мы.

— Вот так. Спустя пять лет он явился ко мне и сказал, что хочет видеть дочь. Мерзавец!

Мин откинулась на спину и зашмыгала носом. Мы прильнули к ней и начали расспрашивать подробности. Ее новость просто шокировала. Коул испарился из Сан-Хосе, когда пять лет назад Мин сообщила ему о беременности. Что побудило его вновь вернуться? Проснулась совесть?

— И что ты сказала?

— Послала его куда подальше! Пусть катиться, это только моя дочь!

— И как он отреагировал? Он должен был быть готов к такому приветствию.

Мин усмехнулась. Она словно вспомнила лицо Коула и поморщилась.

— Только не с его самолюбием. Этот гад начал угрожать мне судами. Но мне плевать. Я скажу всю правду, и его вообще лишат всяческих прав!

— Вот козел!

На наше сочувствие и слова поддержки она реагировала достойно. Не хотела показывать, что этот тип ее хоть как-то трогает. Мин сняла косметическую маску и сложила ее в небольшой квадратик. Мы последовали ее примеру.

— От бывших ничего хорошего не жди. Так что, не будем о них, – отмахнулась Мин и посмотрела на меня. – Лив, какое у тебя предсказание?

Я пожала плечами и еще раз пробежалась глазами по записке.

— «Лучше жалеть о том, что сделал, а не о том, что не сделал», – прочитала я и откинула бумажку.

— Так и о чем ты жалеешь? – пошла в атаку Эйми.

Я слабо засмеялась и потерла виски.

— Ни о чем не надо жалеть, – сказала я и пригубила коктель.

— Это понятно, – усмехнулась Эйми. — Но жизнь не строится на идеальных фразах, Лив? Мы всегда о чем-то жалеем.

Я закрыла глаза, и мне ухмыльнулось лицо Мартина. Стоит ли рассказать все любопытным подругам?

— Боюсь, без разговоров о бывших все-таки не обойтись, – вздохнула я, отдавая себя на растерзания пытливым взглядам. – Я жалею, что вновь оказалась слишком близко к Мартину.

Раскрытые рты и повылазившие из орбит глаза – первая реакция моих подруг. Они ждали пояснения и от удивления не могли подобрать слов. Я же создала мучительную тишину.

— При чем тут Мартин?! О какой близости идет речь?

— Этот гад что-то от тебя хочет?

Я подняла руки в жесте, призывающем к тишине. Подруги замолкли.

— Он намного ближе, чем вы думаете.

— На сколько?

— Он — мой сосед.

— Ты имеешь в виду он живет в соседнем доме? – переспросила очевидную вещь Мин.

— Именно, – кивнула я.

— Капец! – вырвалось из Эйми. – Значит, его появление на выставке было не случайностью. И соседом он стал не просто так! Рассказывай, Оливия.

Я растерла лоб ладонями. В голове стоял туман, и я не в силах была рассуждать здраво.

— Мы стали с ним а-ля друзья-соседи. Но это ни черта не так! И мы оба это понимаем, – горько усмехнулась я. – Но продолжаем играть в этот дешевый театр.

Я прильнула к бокалу. Опять я думаю о нем. Запрещаю себе, но все равно думаю. И, кажется, эта внутренняя мука никогда не отпустить меня, будь я даже в сотни миль от него.

— Ты хочешь сказать, что все еще не равнодушна к Мартину? О, Оливия. Скажи, что это не так, – взвыла Эйми.

Мне не хотелось ничего говорить в ответ, ведь обрадовать ее мне нечем. Я и вправду не равнодушна к Мартину. Глупо это скрывать и врать самой себе.

Мое молчание вывело Эйми из себя.

— Оливия! Ты понимаешь, что тебе просто опасно связываться с этим человеком? Ничего хорошего не жди. Я это нутром чую!

— Остынь, Эйми, – укольнула я ее взглядом. – Я держу себя в руках. По крайней мере, когда его нет рядом. Сейчас у меня есть Дэйв, и скоро он приедет. Так что, все образуется. Возможно, я уговорю Дэйва переехать отсюда.

— Это будет правильное решение, – поддержала Мин. – Дэйв что-то знает о Мартине?

— Он в курсе, что у меня были отношения до него. И о больном расставании тоже. Но ни имен и лиц он не знает.

— Ой, да бред это все! – фыркнула Эйми и указала на меня. – Посмотри на нее. Переезд ее не спасет! Этот Грин сидит у нее в голове, и я даже смею предположить, что она нашла ему местечко, где-то рядом с сердцем. А возможно, он никогда оттуда и не уходил.

— Эйми, не будь такой жестокой! – рявкнула Мин и обняла меня. – Лив, не слушай ее, все образуется.

— Нет, она права. Мне уже надо что-то сделать с этим. Чтобы меня опустило. Навсегда.

Эйми довольно улыбнулась. Эта стерва видит меня насквозь. Она по-деловому скрестила руки и с вызовом посмотрела на меня.

— Так, есть идеи?

— Надо поговорить с ним. Откровенно. И все выяснить. Разрешить все вопросы, которые давно мучают меня, чтобы меня отпустило.

— Не густо, – поджала губы подруга.

— А то. Скажу честно, разговаривать с ним на трезвую голову будет настоящей пыткой. Он такой… такой! – я напрягла пальцы, словно обхватывая чью-то голову. – Бесит. Его вид. Самодовольная мина. Так иногда хочется съездить по ней чем-нибудь тяжелым. Боюсь, просто не сдержаться.

— Бывшие – они такие, – скривилась Мин и понимающе кивнула головой. – Мне Коулу тоже хотелось врезать, да посильнее.

— А может, ты просто хочешь его? – сказала Эйми, запрокинув ноги на стену и глядя потолок.

Мы с Мин уставились на нее, недоумевая, кому был адресован вопрос. Эйми захохотала, видя нашу обескураженность.

— Ты сейчас о ком? – уточнила Мин.

— Ну, тебе я бы не стала задавать такой вопрос, я вообще не понимаю, как ты живешь без секса. Научилась пожирать глазами мужиков, наверно.

Хлесткий удар по заднице Эйми от Мин приятно усладил слух. Этой козу давно пора успокоить.

— Ну ты и сучка, Эйми, – Мин сверкнула глазами.

— Очень приятно слышать это от тебя, – засмеялась Эйми и потом повернулась ко мне. – Вопрос был про Мартина.

Я замялась с ответом. Вспомнив сон, где занималась сексом с Мартином, я поняла, что эти картинки нарисовало мое подсознание. Мартин был моим первым мужчиной, и я никогда не забуду, насколько он горяч в постели. Мысли об интимной близости с бывшим казались мне запретными и постыдными, но иногда они мелькали в моей голове.