Она молчала, и он улыбнулся:

— Факт о твоей отставке мне известен, потому что уже пять лет твое имя не упоминается в расследованиях, которые ведет министерство внутренних дел.

— Я могла быть за границей, — ехидно возразила она, поразившись, что он сделал правильный вывод из минимума информации.

— У меня и там были люди. Ты исчезла, а спустя шесть месяцев вернулась в дело. Должна быть причина.

— Может, я заскучала.

Он покачал головой:

— Нет, у Энистона что-то есть против тебя, и он заставляет тебя работать. Что-то очень важное.

Она разочарованно вздохнула:

— Я устала от этого разговора. Прости, но мне надо выйти из этой холодной воды. — Взявшись за края ванны, она встала. Вода стекала с ее тела, а соски затвердели и торчали от холода.

Роберт думал, что он полностью себя контролирует, но вид обнаженного тела, блестевшего так, словно она была Афродитой, выходящей из пены морской, заставил его сердце замереть. Он следил глазами за каждой каплей воды, медленно катившейся с ее груди по животу и далее — по стройным бедрам.

Роберт напрягся.

Она выжала над ванной волосы, перекинула их через плечо и только после это взяла полотенце и стала вытираться.

— Мне кажется, эти темные волосы тебе не идут. Брюнеткой ты похожа на ведьму.

Она надела шелковый халат.

— Через две недели я посветлею. — Она потерла волосы полотенцем и показала оставшиеся на нем темные пятна: — Видишь?

Она подпоясала халат, обернула вокруг головы полотенце и села на кушетку рядом с его креслом.

Ей не было стыдно. Ее отделял от него лишь тонкий шелк халата. Эта мысль сводила его с ума.

А она, будто зная это, подобрала под себя ноги, при этом халат немного распахнулся, так что стала видна ложбинка между грудями. Тонкий шелк прилип к влажному телу, четко обозначив соски.

Ни одна из знакомых ему женщин, будучи голой, не чувствовала себя в присутствии мужчины так непринужденно. Ни оперная певичка, которая была у него на содержании целый год, ни балерина, ни актриса. Словом, ни одна из тех, с кем он бывал в постели.

Только Мойра.

— Довольно, — отрезал он. — Я вижу, что ты не собираешься быть со мной откровенной насчет Энистона. Я пришел сюда по еще одной причине. Незачем наносить завтра визит Россу, как тебя проинструктировали. Эта шкатулка будет моей.

Ее ресницы дрогнули.

— Может быть.

— Моя дорогая, я оказываю тебе услугу — незачем попусту тратить время. Если я встречу тебя там, я лично свяжу тебя, посажу в свою карету и отвезу в министерство внутренних дел, где тебе будет предъявлено обвинение в измене, которое все еще в силе.

Она откинулась назад.

— Надо ли мне понимать, что ты уже нашел способ, как завладеть шкатулкой?

— Мы с Россом уже договорились о цене. Мне нужно только передать ему деньги, и шкатулка моя.

Роберт уловил разочарование, промелькнувшее в глазах Мойры.

«Отлично. Это все, что мне нужно». Он встал.

— Полагаю, я ясно выразился. А ты можешь сообщить Энистону, что эту шкатулку он не получит.

— А если я не смогу?

— Скажи ему потом, после того как тебе не удастся принести ему шкатулку. Это не имеет значения.

Он удивился, но на лице Мойры читался страх. Что, черт возьми, она скрывает? Мойра не была трусихой, но если она боится Энистона, у нее есть на то серьезная причина.

Роберт взял ее за запястье и рывком поставил на ноги, так что ее тело оказалось прижатым к нему. У него поднялась температура, дыхание сбилось от ее близости. «Но это не потому, что она почти оказалась в моих объятиях».

Он отстранил ее и легонько встряхнул.

— Черт побери, перестань упрямиться. Расскажи, почему у этого негодяя такая власть над тобой?

— А почему тебя это заботит?

Он не знал почему. Но, увидев страх в ее глазах, Роберт понял, что должен действовать, должен защитить ее.

Что было глупо.

Страх в ее глазах неожиданно сменился изумлением. Прежде чем он успел опомниться, она обвила его руками за шею, встала на цыпочки и поцеловала.

Поцелуй был таким же смелым, как сама Мойра. Она прижалась к Роберту, умело использовав все изгибы своего тела, и положила его руку себе на бедро.

Решимость Роберта испарилась. Господи! Она сводит его с ума! Он все еще желает ее, мечтает о ней, да и никогда не переставал.

Он заключил ее в объятия и ответил на поцелуй.

Она терлась об него, постанывая, а он поднял ее за ягодицы, отнес на кровать и лег рядом. Его руки блуждали по ее телу, упиваясь им, словно голодный человек, жаждущий насытиться. Боже, как он мечтал, чтобы это произошло!

Ни одна женщина не могла так быстро воспламенить его, как она. Она знала, где дотрагиваться, как гладить. Даже ее поцелуи были более страстными, пьянящими и возбуждающими, чем у других женщин.

Он нетерпеливо распахнул верх халата, обнажив белую грудь с торчащими розовыми сосками. У нее не было огромной груди, которая так нравилась многим мужчинам. Груди были небольшими, но идеально умещались в его ладони.

Наклонившись, он обхватил губами один сосок. Она снова застонала и начала судорожно вытаскивать из брюк полы его рубашки.

Он просунул колено между ее бедрами. Халат еще больше распахнулся, и его голодному взгляду открылось ее роскошное, соблазнительное тело. Между тем ее руки не останавливались ни на секунду — они искали, гладили, расстегивали пуговицы рубашки и брюк.

Однако, когда ее руки коснулись его обнаженного торса, Роберт вдруг протрезвел.

«Именно так она и обманула меня когда-то. И сделает это снова». Эта мысль остудила его страсть, словно ледяная вода.

Он резко отодвинулся и взглянул на нее. Она выглядела беззащитной — глаза полуприкрыты, лицо порозовело от желания, губы припухли от поцелуев. На фоне синего халата ее кожа казалась белоснежной, а темные волосы оттеняли изумрудно-зеленые глаза.

Еще ни одна женщина не была так привлекательна в момент страсти, однако Роберт нашел в себе силы оставить ее. Он вспомнил, как в прошлый раз она так же стонала. Он был обворожен и восхищен ею… а в конце дня она обманом заставила его жениться на ней, а потом исчезла.

Не обращая внимания на то, как гулко бьется его сердце, Роберт встал с постели, оделся и сказал с холодностью, которой на самом деле не чувствовал:

— Утром за тобой приедет моя карета и отвезет тебя туда, куда пожелаешь. Но Боже тебя сохрани совершить ошибку и появиться у Росса.

Она села и запахнула халат.

— А что мне сказать Энистону?

— Правду. Скажи, что я просил тебя не тратить попусту время. — Он помолчал. — А мне ты можешь сказать, чем Энистон тебя шантажирует, и я с ним разберусь.

— Нет. Я сама разберусь с Энистоном. Это моя проблема, а не твоя.

Роберт пожал плечами:

— Как хочешь. — Он подошел к двери и отпер ее. — Я вернусь, как только шкатулка будет у меня.

— Меня здесь не будет, — резко бросила она.

— Где бы ты ни была, я все равно тебя найду. Я ведь всегда находил.

С этими словами он вышел и решительно закрыл за собой дверь.


Глава 7

В тот последний раз, когда ты навещал Кэтлин, ты спросил, нет ли в моей библиотеке интересных исследований. Твоя сестра, естественно, не могла не отреагировать на столь безобидный вопрос и прочесала все полки, чтобы составить список всех книг, которые могли бы заинтересовать тебя или одного из твоих братьев. Правда, она смогла обработать только нижние полки, а мне предоставила все остальные.

Смею напомнить, что у меня очень большая библиотека, так что твое маленькое задание отняло у меня несколько часов.

Мне легче было бы дать отрезать собственную ногу, чем разочаровать свою жену. Поэтому прошу тебя в будущем воздержаться от каких-либо вопросов или пожеланий в моем доме. Моя жена, как и все Херсты, не понимает слова «нет».

Из письма Александра Маклейна своему шурину Роберту Херсту

Огромный роскошный экипаж с грохотом катил по узким сельским дорогам Шотландии. Покрытые зеленью холмы сменились скалистыми горами со снежными вершинами, белевшими на фоне серого неба.