Зима на севере наступает рано, и сразу стало ясно, что английская амуниция мало годится для Заполярья. Советское командование щедро предоставило союзникам русские полушубки, шапки и даже валенки, и теперь уже никто не смеялся над постоянно норовящим влезть в русский бушлат Майклом. Тот вечно мерз на промозглом ветру.
Кстати, русские пилоты, не смотря на языковой барьер, довольно быстро сообразили, что этот немолодой с заметной сединой летчик - отличный профессионал. Это явственно следовало не только из его замечаний во время разбора полетов, но и потому, как вел себя "Харрикейн", когда он сидел за штурвалом. И русские его уважительно и любовно окрестили на свой лад:
- Дядя Миша!
Фрейзер долго не знал об этом прозвище, пока не проговорилась одна из русских переводчиц. Их было три - блондинка Анна, инженер по специальности, работающая над технической документацией - Белла, и инструктор русских пилотов - Мирра. Девушки молодые, приятные, и невольно притягивали заинтересованные взгляды мужского окружения. За редким исключением практически все английские летчики уделяли им лестное внимание, но то ли потому, что те боялись НКВД, то ли сердца этой троицы были заняты другими кавалерами, никто не мог похвастаться достигнутым успехом.
Майкла они интересовали не больше, летящих с неба снежинок. Он был настолько сильно влюблен в свою Памелу, что мало обращал внимание на других женщин, и, как нередко бывает в таких случаях, поэтому пользовался их особым расположением.
Вот Мирра как-то, задумавшись, и брякнула - "дядя Миша", переводя ответ своего подопечного на замечание Фрейзера по поводу только что состоявшего учебного полета.
- Дядя Миша? Что есть - "дядя Миша"?
Надо сказать, что русский Майкла с каждым днем совершенствовался, и он уже вполне сносно мог на нем изъясняться. Переводчица смутилась под насмешливыми взглядами соотечественников, с интересом ожидающих, как она выкарабкается из щекотливой ситуации.
- Миша - это сокращенное от Михаила, - уклончиво пояснила она, - русская вариация имени "Майкл"! А "дядя" - это уважительное обращение к людям... зрелого возраста!
Её заминка не ускользнула от внимания нашего американца, больно резанув по мужскому самолюбию. Неужели, в глазах всех этих людей он уже старик? Когда же о Майкл перешел невидимую черту, отделяющую молодого беспечного повесу от усталого седого джентльмена? И ему уже скучно пьянствовать в теплой компании, мало волнуют красивые девушки, и он мечтает не о наградах и подвигах, а о теплом шерстяном белье...
Мысль была крайне неприятной. Утром, счищая бритвой мыльную пену со щек, Майкл придирчиво осмотрел в зеркало свою физиономию. Да, сед! Есть несколько морщинок в уголках глаз, а у кого из вечно вглядывающихся в горизонт летчиков их не бывает?
- Ерунда,- ополоснул он щеки водой,- я выгляжу не хуже, чем прошлым летом, когда вовсю кутил в Бразилии, и девушки относились ко мне вполне благосклонно. Да и Памела не выбрала бы себе в мужья дряхлого зануду! Наверное, у меня на этой бесконечной войне просто испортился характер!
Зато во время боевых вылетов он превращался из угрюмого ворчуна в рискового бесшабашного парня.
- В небе я не чувствую возраста! Видимо, где-то там затерялась моя юность, и чтобы вновь встречаться с ней, мне каждый раз придется взлетать!
Майкл насмешливо подмигнул своему отражению.
- А увлечение философскими парадоксами - признак не старости, а рационального ума!
И сам же рассмеялся - да уж! Он и рациональность - понятия не совместимые!
С каким-то из английских транспортов, курсирующих между Британией и Мурманском, наконец-то пришла долгожданная почта. Среди вороха писем, адресованных летчикам 151 эскадрильи, нашлись и присланные старшему лейтенанту Фрейзеру.
Как же он был рад, получив в руки три плотных конверта. Майкла все это время мучила мысль, что близкие не знают, что с ним или, вообще, считают его умершим. Кто их знает, этих парней из британской миссии? Вполне возможно, что наведя справки в эскадрилье, они не сочли нужным сообщить его семье о спасении!
И вот, пожалуйста - письмо от Пэм, Вормсли и даже от Кена Уотли.
Майкл нетерпеливо вскрыл конверт, и с наслаждением вдохнул тонкий запах, исходящий от голубоватого листа бумаги. Упрямо, прорываясь сквозь тяжелый запах казармы, ноздри защекотал любимый Пэм аромат "Joy". Письмо не содержало особо эмоциональных оборотов, но Майкл хорошо ощущал таящуюся в сдержанных строках тревогу и любовь жены. Пэм ласково пеняла, что он сам не написал ей о том роковом дне, когда оказался на русском судне. По её уверениям, она ни на секунду не усомнилась в спасении своего мужа, хотя и страшилась, что он попал в плен, и только в нескольких словах описывала домашние новости. Майкл с огорчением узнал, что умер старый лорд, и Джо теперь стал новым графом Стенли. О семье Мадресфильдов Пэм практически ничего не писала, кроме упоминаний об их добром здравии, что само по себе говорило о присущей милой женушке снисходительности . Так же кратко сообщала она и о собственном самочувствии. И все равно, Майкл не мог налюбоваться на черную вязь букв, как будто перед ним было бесценное произведение искусства. Никогда он так не радовался письму, никогда не был столь счастлив его получить, и, прежде чем перейти к следующим адресатам, любовно уложил листок бумаги во внутренний карман мундира.
Вормсли кратко, в нескольких строках, сообщали, что счастливы узнать о его спасении, желают ему удачной службы на новом месте и передавали привет от Эдварда. Леди Джулия особо указала, что помнит о его просьбе относительно жены, и он может не волноваться - она сделает всё, что в её силах.
Улыбающийся и в хорошем настроении Майкл открыл последний конверт, и, быстро пробежав глазами по строкам письма, зашипел от злости. Вначале письма Кен передавал привет от Фредди, а вот потом... потом! "Майкл, - писал Уотли,- я знаю, насколько хорошо ты разбираешься в устройстве Кертисса Р-40 - "Уорхаука". Твоя семья брала лицензию на выпуск узлов и агрегатов этого истребителя, и именно ты занимался технической стороной дела. Твое пребывание в Мурманске весьма кстати, потому что согласно достигнутым договоренностям между Черчиллем и дядюшкой Сэмом вскоре на русский Север начнут поступать наши истребители, предназначенные для Англии. Но, как понимаешь, британцам они сейчас не особо нужны, так пусть помогут воевать Советам. Ты можешь оказать неоценимую помощь, оставаясь в роли консультанта и эксперта на территории СССР. Выясни, насколько "Уорхауки" подходят для Заполярья? Возможно, конструкторам нужно доработать эту машину в связи с новыми условиями? Вскоре эти машины должны пойти на русский север уже по ленд-лизу, и не хотелось бы попасть впросак перед союзниками. Мы уже связались с Британской миссией, и наши союзники понимают необходимость твоего дальнейшего пребывания в Ваенге".
Майкл с трудом удержался на ногах. Какого черта?! Такой подлости от друга Кена он не ожидал!
Дело в том, что его нынешние сослуживцы собирались в ближайшее же время вернуться домой. Последний боевой вылет летчики 81-й эскадрильи осуществили 8-го октября, 134-я же продолжала работу, как по подготовке советских летчиков, так и вылетая на прикрытие советских бомбардировщиков. Майкл лично осуществил пять полетов в этой ипостаси, поучаствовав в двух стычках с вражескими "юнкерсами".
Примерно в это же время началась передача "Харрикейнов" русскому командованию.
Ещё 25 сентября один из запасных самолетов 81-й эскадрильи был подарен командующему ВВС СФ генерал-майору Кузнецову. На нем закрасили британские опознавательные знаки, а вместо них нанесли красные звезды и номер "01".
Советские летчики довольно успешно осваивали новую технику. К удивлению английских коллег они великолепно сдавали экзамены, набирая по 90 из 100 возможных очков. Впрочем, в их квалификации сомневаться не приходилось. Чем дальше взаимодействовал Фрейзер с русскими, тем большее уважение к ним испытывал.
Требования, предъявляемые, скажем, к английским пилотам были другие. Английские инструкторы строго следили за тем, чтобы летчик, не налетавший установленного количества часов, не попал в бой. Даже в самые ответственные моменты битвы за Британию, английское командование продолжало придерживаться принципа "Главное - сохранить людей! Самолетами можно рисковать, людьми - никогда!" и, наверное, благодаря этому, они и выиграли сражение в небе над Англией.